Книга Мальчик, который упал на Землю - Кэти Летт

– Ты не понимаешь, да? Не будет тут пустого гнезда, никогда. Мерлин будет со мной всю жизнь. Как псориаз. Как ревматизм. Как шумы в сердце, я не знаю. Остается только надеяться, что он умрет раньше меня, иначе кто будет за ним приглядывать? Вот о чем моя бессонница.

Арчи сердито сунул большие пальцы в карманы джинсов.

– Надо больше верить в него...

Ага. И следовательно, – в моего бойфренда, надо полагать.

– Люди думают, что Мерлин с приветом – не умеет болтать о ерунде и смотреть в глаза. Но он-то думает, что это мы с приветом: мы же часами можем изображать симпатию к людям, которые нам нисколько не нравятся... Да если б не Мерлины, мы б из пещер, блин, не вылезли до сих пор. – Тут его шкодливая улыбка стала куда нахальнее. – Ты-то сама нет, а? – подначил он.

– В смысле?

– Не какаешь! – Он подмигнул. – В конце концов, ты же богиня. Блин, да ты без постамента неодетой выглядишь.

Тут я решительно повернулась к нему спиной и занялась на кухне чем-то хозяйственным. Нянькала кофейную чашку, а сама размышляла о том, что сказал Арчи. «Здоровому, мозговитому детине нужна взрослая, понимающая бабенка». Но тут прибыл Джереми. И только пойдя открывать ему дверь, я увидела гору сваленной на полу чистой одежды. Меня как молнией ударило: Мерлин болтался где-то в коридоре и подслушал, о чем мы разговаривали. В голове включилась маленькая пожарная сирена. Я позвала сына. Нет ответа. Обшарив карманы его пальто, обнаружила, что исчез бумажник. На лице у меня разлилась бледность, какая бывает у людей, сошедших с «американских горок» повышенной крутизны.

– О господи, Арчи. Кажется, Мерлин слышал наш разговор.

– Какой именно? – спросил Джереми, переступая порог.

– Мы повздорили о том, что я обращаюсь с Мерлином как с малым ребенком и не даю ему стать мужчиной, не позволяя ему, – я поискала наименее воспаленный речевой оборот, – идти в ногу с другими детьми социально, фармакологически и сексуально.

– Мерлин социально незрел. У меня самого эмоциональный IQ низкий, – смиренно признался мой бывший муж, – но я изменился. И со временем он тоже изменится, Люс, обещаю. – Он уверенно взял меня за руки.

Арчи закатил крыжовенные глаза к потолку.

– Мерлин незрел только потому, что вы, обормоты, тетешкаетесь с несчастным этим балбесом. Вы ж его за порог не выпускаете, не надавав ему инструкций, как себя вести при землетрясении, цунами, ядерной атаке или инопланетном вторжении.

– Боже мой, Арчи... – Меня вдруг осенило, и в голове больше не дребезжал сигнал тревоги – там гудел колокол Биг-Бена. – Он ведь не поехал в бордель, а?

– Откуда ему взять бабла? – прагматично осведомился Арчи.

– Джереми, ты ему вроде дал на днях пару сотен фунтов, верно?

– Да. На книги, не на бордель. Это нелепо. Откуда ему, ради всего святого, знать, где вообще подобное место может находиться?

– Ну, кхм... я, когда искал по округе, где б сыграть, напоролся на один ночной клуб, на главной улице...

– Какой ночной клуб? – немедленно спросил Джереми.

– Называется «Точка Джи» – поэтому ты бы его сроду не нашел, Бофор, – схохмил Арчи. – Ну а Мерлин, типа, всю дорогу был со мной.

– Ты брал моего сына в стрип-клуб? – завопила я.

– Там не раздеваются. Там поют.

– Ага, конечно. Они там в целях демонстрации вокальных способностей в черных басках наматываются на шест.

– Ну и там сауна на задах. Я ему, типа, объяснил, что к чему...

В Джереми иногда бывает порядком огня. Особенно из ноздрей.

– Давай-ка разберемся, – включил он огнемет. – Ты отвел моего сына в стрип-клуб и вдохновил его на поход в бордель? Слыхал такое выражение: «Живи каждый день как последний»? Рекомендую тебе немедленно последовать этому совету.

Джереми выпрямился во весь свой шестифутовый с лишним рост и попер на Арчи.

– Кто-то должен научить пацана быть мужиком. А ты что про это знаешь, мудло педовое? Ты ж небось трусы с подкладкой носишь. «Чудо-Уй» – трусы для обсосов. – Арчи хмыкнул. – Или шортики из Диснейленда – «Этот крошечный мир»[106].

– Люси, ты никогда не интересовалась историей интимных знакомств этого человека, исключая домашних и прочих животных? – загрохотал Джереми.

Если б можно было зачморить оппонента до смерти, Джереми, вероятно, выиграл бы потасовку. Но, когда он занес руку, Арчи отразил удар с профессиональной ловкостью, легко и непринужденно влепив Джереми в скулу.

Арчи удался всего один удар, и тут между двумя этими дикобразами встала я.

– Вы что, оба по тарелке белены накатили за завтраком? У меня сын пропал! Арчи, сейчас же веди меня в тот клуб. Джереми, жди здесь, вдруг Мерлин сам объявится, – раздала я указания. – Явится – немедленно звони мне.

Арчи вел мою машину к главной улице. Желтую ущербную луну, как непрожаренную яичницу, стиснуло маслянистое гало. Я злилась так, что дожарить эту яичницу можно было у меня на лбу. Арчи попытался разрядить атмосферу беззаботной шуткой, мол, где бы ему тут припарковаться – в эрогенной зоне? Но я сидела в напряженном молчании, хотя мир вокруг меня верещал. Я прочесывала взглядом субботние толпы. Арчи поставил машину в неряшливом жилом квартале и повел меня к клубу. Завсегдатаи дергались на танцполе, будто их било током, а полуголые девицы мотались над ними на подиумах. Я поискала глазами среди мельтешащей в разноцветных огнях публики, но Мерлина там не было.

Потом Арчи завел меня в боковой проулок, тянувшийся вдоль железной дороги. Окна борделя были закрашены черным. Ярко-розовый галогеновый указатель «Сауна» то оживал, то гас, как умирающая муха.

Снаружи бордель выглядел куда грандиознее, чем изнутри. В полутемной приемной дурно пахло потом. Бессвязно болтали девицы – в мареве розового неона они смахивали на креветок. Бархатными глазами они обозрели нас с Арчи, вполсилы взялись охорашиваться и надувать губки, после чего представились. Все назывались марками алкоголя – Шардоннэ, Текила, Бренди, – вот только смешивались они плоховато: почти отпихивали друг друга локтями, стремясь урвать себе нового мужского мяса.

Я подошла к сидевшей за стойкой мадам с высокой платиновой прической.

– Я ищу мальчика... Высокий стройный блондин...

Она уклончиво пожала плечами:

– Да? А я ищу голого Брэда Питта с гарниром.

– Вы не поняли...

– Может, прям скажешь, че те надо? Я тебя пошлю подальше, и станем себе жить-поживать? – сказала она, сверля меня глазами.

– Я пришла забрать сына...

– А я-то думала – стырить моих Рембрандтов.