Книга Будь моим этой ночью - Кэтрин Смит

— Ты получил этот шрам, еще будучи смертным?

— Церковь поставила на каждом из нас клеймо, когда мы отдались в ее руки.

Клеймо? Прю уставилась на него округлившимися от ужаса глазами, едва сдерживая слезы.

— Мне так жаль.

Его глубокий, проникновенный взгляд заметно смягчился, словно ее слова глубоко его тронули.

— Я не человек, Прю. С точки зрения церкви, да и всего остального мира, я — мерзость. И ты по-прежнему хочешь видеть меня своим любовником?

Протянув руку, она откинула с его лица шелковистые пряди.

— Да, я хочу видеть именно тебя своим любовником. Меня не заботит, что думают другие. Для меня ты — чудо.

Он стоял между ее разведенными ногами — так близко, что она могла почувствовать исходивший от него жар.

— Я не хочу причинять тебе боль.

Прю улыбнулась. До чего же милым оказался этот человек, который, как она сама видела, мог убить врага голыми руками.

— Так не делай этого.

Шапель снова поцеловал ее, завладев ее губами с какой-то томительной нежностью. Однако почти тут же отстранился, на мгновение озадачив Прю своим пристальным взглядом, после чего опустился перед нею на колени, оказавшись в том положении, которое смущало ее больше всего.

— Что ты делаешь? — Сердце Прю забилось чаще, когда он, обхватив ее за бедра, притянул поближе к краю стола.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — ответил он, не сводя с нее золотистых глаз, — а заодно и доставить тебе удовольствие.

И как он собирался это сделать в таком… ох! Прю откинулась на локти, между тем как его язык исследовал глубины ее лона таким же образом, что и чуть раньше его пальцы. Горячий, влажный и твердый, он был подобен грубому шелку на ее чувствительной коже. Подбородок Шапеля был прижат к внутренней поверхности ее бедра, а руки развели ее ноги в стороны, словно он сообразил, что может невзначай ее оцарапать. Пока он держал ее в этой позе, Прю оставалась совершенно беззащитной перед чувственной атакой его рта, который мало-помалу доводил ее до состояния полной, самозабвенной покорности. Пальцы Прю запутались в густых кудрях Шапеля, бедра колыхались под нажимом его рта и языка. Она невольно вскрикнула, когда он отыскал самую тугую, самую чувствительную ее часть и принялся безжалостно проводить по ней языком. Напряжение нарастало по мере того, как бедра Прю то вздымались вверх, то снова опускались. Колени ее приподнялись, чтобы дать ему лучший доступ, и она буквально впилась каблучками в крышку стола, подавшись к Шапелю всем существом. Еще одно движение языка — и волна блаженства накрыла Прю с головой, заставив ее самозабвенно простонать.

Шапель оторвал от нее губы, но она этого даже не заметила — столь сильной была дрожь, до сих пор пробегавшая по ее телу. Затем он встал между ее разведенными в сторону ногами. Она молча наблюдала за тем, как он расстегнул брюки, и те с тихим шелестом упали к его ногам.

Нижняя часть его тела оказалась такой же загорелой, как и верхняя, и тоже была покрыта темно-золотистым пушком. Между его ног, среди густой коричневой поросли, виднелся пенис, вид которого одновременно и пугал, и волновал ее. Совсем скоро Шапель собирался наполнить ее собой. Она видела, как он подвел кончик фаллоса к отверстию ее тела, поглаживая его и затем осторожно ввел в скользкую расщелину. В глубине ее снова вспыхнуло уже знакомое пламя.

— Ты хочешь меня, Прю?

Подняв голову, она заглянула ему прямо в глаза.

— Да, я хочу тебя. Целиком.

Прю ахнула, чувствуя, как он постепенно проникает в нее. Он придерживал ее лодыжки руками, так что ее каблуки оставались прижатыми к столу, а колени — широко разведенными. Слабое ощущение нажима — и вот он уже был полностью внутри ее.

Слишком большой. И чужой. Не совсем то, на что она надеялась. Не так плохо, как, если верить слухам, обычно бывало в первый раз, но едва ли сравнимо с теми ощущениями, которые он вызывал в ней раньше.

— Замри на мгновение и не двигайся, — сказал Шапель, словно читая ее мысли. — Сейчас станет намного лучше.

Прю доверилась ему, усилием воли заставив себя расслабиться. Шапель оказался прав. Спустя несколько мгновений ее тело, по-видимому, приспособилось к нему. Одна рука Шапеля, оторвавшись от ноги Прю, плавно устремилась вверх по ее бедру к тому самому месту, где их тела слились воедино. Его большой палец очень осторожно расширил отверстие, отыскав тот самый набухший узелок, который он раньше терзал языком. Его ласки заставили пламя внутри Прю вспыхнуть, словно от сухого трута, и ее бедра начали двигаться навстречу ему.

Он углублялся в нее плавными, размеренными движениями, стараясь не давить. Ощущение неловкости почти совершенно исчезло, а то, что еще оставалось, казалось мелочью в сравнении с чистым блаженством, которое испытывала Прю.

Но и этого показалось ей недостаточно. Она хотела взять от него как можно больше и дать ему как можно больше самой себя. Прю медленно приподнялась, обхватила Шапеля ногами за талию. Его руки обвили ее спину, а она обняла его за плечи. Шапель привлек ее к себе, чтобы поцеловать, однако Прю запрокинула голову, подставив ему вместо губ свою шею. Она мало знала о вампирах, однако во всем, что она слышала или читала, шея непременно присутствовала.

— Если ты меня укусишь, это может меня изменить?

Его движения прекратились, и на одно короткое мгновение Прю заметила промелькнувшую в глазах Шапеля боль.

— Нет.

— Значит, ничто не мешает тебе попробовать моей крови?

Его глаза округлились. Похоже, он только сейчас понял, что она ничего от него не хотела — напротив, предлагала саму себя, доверив ему собственную жизнь.

— Прю…

Она прижала пальцы к его рту:

— Я так хочу.

Затем она прильнула к нему, снова крепко обняв его и запрокинув голову.

Руки Шапеля нежно поглаживали ей спину, одна из них обхватила Прю за плечо. Его дыхание обдувало ей шею, а прикосновение губ было мягким, словно крыло бабочки.

— Ах! — Его клыки вонзились в нее, подобно жалу пчелы, но боль тут же сменилась удовольствием, едва Прю почувствовала, как он вбирает ее сущность в себя. Струя огня хлынула по ее жилам, наполняя душу Прю поистине непередаваемыми ощущениями. Пока его рот находился у ее горла, бедра оставались прижатыми к ней, двигаясь в учащенном ритме.

Прю прижалась к Шапелю, податливая и чрезвычайно чувствительная, извиваясь в его объятиях. Напряжение между ее ног нарастало, подводя ее все ближе и ближе ко второму оргазму. Обхватив его бедрами, она выгнула спину дугой. Судя по тому, как глубоко он вбирал в себя ее кровь, Шапель был близок к разрядке — как, впрочем, и она сама.

Нет, теперь уже Прю была не просто близка к ней. Внезапно ее подхватил водоворот, в который ее вовлекли его губы и тело. Она ухватилась за голову Шапеля, прижимая его к себе, когда оргазм пронзил все ее существо, содрогавшееся от невыразимого удовлетворения.