Книга Дурман для зверя - Галина Чередий

Глава 29

— Кофе. В приемной, — едва слышно я еще раз отчеканил Аяне почти в самое ухо, провожая до двери.

Явление матери без всякого предупреждения и учета моей реальной занятости раздражало само по себе, не говоря уже о том, что я мог прекрасно предсказать, что за ним последует. Но когда моя кукляха исчезла из поля зрения, внутри будто началась какая-то странная дерготня прямиком за нервы. Как если бы к раздражению примешалась еще и тревога.

— Обязательно все это выпячивать, а тем более передо мной? — едко процедила родительница сквозь зубы. — Разве так сложно хоть в моем присутствии держаться в рамках приличий.

— Обязательным я считаю то, чтобы МОИ подчиненные и служащие слушались только МОИХ указаний, а не чьих-либо еще.

— Ну да, служащие эти, очевидно, получают у тебя очень неплохую заработную плату, учитывая стоимость ее обуви и одежды, — язвительности в тоне матери стало еще больше.

— Только лишь ту, что реально заслуживают, — безразлично пожал я плечами, позволив ее словам скатиться с себя как с гуся вода. Да-да, учусь у лучших в этом, мама. — Я тебя предупредил, что у меня сейчас очень напряженный рабочий момент, так что переходи, пожалуйста, к неприятной сути своего внезапного визита.

— К сути? — Видно вспомнив о Родионе, что, между делом, расположился в кресле в своей прежде обычной расплывшейся позе, она ткнула в него: — Это что такое?

— Это твой младший сын, мамочка, если ты вдруг забыла, как я выгляжу, — ухмыльнулся брат, явно возвращаясь к своему образу хамовитого мажора.

— Вопрос как раз в том, КАК ты выглядишь, — прищурилась она и указала на нашивку «охрана». — Это что за ужас?

— Хм… Это обычная форменная одежда всех действующих охранников в нашем холдинге, — пояснил я, прислоняясь спиной к дереву двери. Нарочно не садясь, чтобы еще и этим намекнуть дражайшей госпоже Уваровой, что мне сильно недосуг. — И чтобы выяснить эту ничуть не секретную информацию, тебе совсем не нужно было подниматься ко мне, как, впрочем, и дабы прояснить факт наличия этой формы на твоем младшем сыне. Он вполне мог бы все объяснить и на своем рабочем месте.

— Рабочем месте?! — чуть не взвизгнула мать, но тут же взяла себя в руки, покосившись в сторону приемной. — Так, все, хватит. Родион, снимай это и выйди, пожалуйста, мне необходимо перемолвиться с твоим братом парой слов.

— Мама, напоминаю, что мне так-то уже двадцать пять, и я вправе самостоятельно решать, во что одеваться, где и кем работать и когда и куда ходить, — с непрошибаемой ухмылкой ответил брат, а наша родительница моргнула недоуменно, будто услышала некую несусветную дичь. — И, кстати, если ты пришла насчет вчерашнего инцидента с Аланой, то мне тоже есть что сказать по этому поводу.

— Неужели? И что же?

— А то, что Захар в случившемся дер… безобразии вообще не виноват. Я напал на Алану, а значит, и все претензии ко мне. — Родька поднялся, становясь прямо и как-то слишком знакомо вызывающе задирая подбородок, а я мысленно закатил глаза. Мелкий всерьез думает, что он мне понадобится в качестве защитника и адвоката от матери? Наивный пацан.

— Ясно, — сухо прокомментировала наша визитерка. — А теперь, если ты высказался, то я все же прошу тебя покинуть кабинет.

Брат прищурился и демонстративно перевел взгляд на меня.

— Захар Александрович, разрешите вернуться на рабочее место? Или мне тоже подождать в приемной?

Упрямый мальчишка повторил иерархический фокус Людмилы и Аяны и этим вывел мать из себя.

— Ну хватит! Ты здесь не работаешь! Я не позволю тебе позорить семью…

— Мама, с каких пор честно работать, пусть и рядовым охранником, является более позорным, чем напиваться, накуриваться и дебоширить по клубам? А тем более для семьи, владеющей крупнейшим холдингом безопасности? — перебил я ее не слишком вежливо. — И да, Родион Александрович, вы можете идти на рабочее место.

— Просто Родион, — почти огрызнулся брат, нахмурившись, и исчез за дверью.

— Ну и? — выжидающе уставился я на мать.

— То, что случилось вчера в твоей квартире, просто недопустимо.

— Согласен. Использовать всякую химическую возбуждающую ерунду на мне считаю абсолютно недопустимым. Доведешь это до сведения госпожи Мазуровой сама, или мне этим озадачиться?

— Не понимаю, о чем ты. — Лицо матери стало ледяной непроницаемой маской. — Я имела в виду то, что ты не должен позволять брату мешать вам и использовать его как препятствие для вашего с Аланой сближения. Думаешь, я не понимаю, зачем он торчит у тебя? Семьям надоело ждать, когда вы созреете для окончательного воссоединения.

— Ух ты, какая интересная интерпретация событий. — Ей-богу, я чуть не рассмеялся. — Семьям, говоришь, ждать надоело? А чего, мама? Моего согласия соединиться с женщиной, которая не является моей истинной?

Даже не вздрогнула и не моргнула. Но как раз эта ее тотальная непрошибаемость являлась четкой характеристикой реального положения вещей.

— Опять городишь чушь. — Взгляд ее был непробиваем. — Если ты думаешь, что я не уловила от той девицы запах твоего… хм… физического интереса, то ты ошибаешься. И твоя невеста тоже, напоминаю, не лишена обоняния, но терпеливо сносит это. Все мы подвержены мимолетным увлечениям, Захар, но они же не должны становиться на пути у действительно ценных вещей и поступков в этой жизни.

София Уварова и ее излюбленная манера сворачивать с нежелательных тем на реальные или внушаемые недостатки и проступки собеседника. Только не забывай, что мы родная кровь, и у меня были годы тренировки общения с тобой, мама. И если я не проявлял раньше желания давать тебе понять, что давно могу противостоять, то это только потому, что и причин особенно не видел.

— Замечательно сказано, — ухмыльнулся я, вспоминая ее похождения по молодым кобелям, после которых я был вынужден кое-кому замазывать рты деньгами и угрозами. — Только я все же хотел бы выяснить, является ли вообще милашка Алана моей парой, или это вы дружным женским коллективом придумали и организовали?

— Ты позволяешь себе в чем-то меня обвинять? — Она подняла брови недоуменно и высокомерно. Ну точно картина маслом — оскорбленная невинная гордая аристократка.

— Я себе позволяю усомниться в достоверном толковании некоторых событий моей жизни и намерен с этим разобраться.

— Нет, ты не станешь заниматься такой ерундой, Захар. — Ах, что же это за царственный поворот головы, что за неимоверно повелительный взгляд! — Вместо этого ты сегодня же пригласишь Алану вечером в какое-нибудь приличное место на романтическое свидание, извинишься за вчерашнее недоразумение, и вы начнете всерьез обсуждать ваше ближайшее будущее!

— При всем моем к тебе уважении буквально через несколько часов я улетаю из города, ибо у меня не терпящие отлагательств дела. Я упоминал об этом не далее как вначале твоего визита, но ты, конечно же, не обязана запоминать столь несущественные мелочи. Но и по возвращении я ни черта не собираюсь тратить свое время на Алану, уж не до тех пор, пока буду иметь ясность с ее ролью в моей жизни. И тем более я не намерен извиняться за ту ситуацию, которую она сама целиком и полностью спровоцировала. Поставив, между прочим, под угрозу жизнь Родиона в первую очередь.