Книга Ранний старт 4 - Сергей Чернов

глубины души. Зина взрослеет? Разве валькирии пользуются духами? Получается, да.

Зина уходит в свою комнату и возвращается с деньгами. Отвожу её руку. Улыбаюсь.

— За тебя уже заплатили, — киваю в сторону Сверчка.

Зиночка с таким же непробиваемым лицом подходит к нашему скрипачу и без всяких реверансов целует его в щёку. Под общий смех то же самое делает Катя с Димоном. Ерохин тоже профинансировал Катюшины хотелки.

Наш состав неожиданно разбавлен Варькой из восьмой школы. Тоже близкий человек, когда-то же били её в том же счастливом детстве. Тимоха Ерохин со своей компанией где-то гуляет. Ну, они постарше, у них вкусы немного другие. Небось уже подружек по углам жамкают. Хотя до меня, который скоро станет отцом, им далеко.

От последней мысли настроение как-то изменилось, но непонятно, в какую сторону. Острое желание увидеть Алиску, пожалуй, на первом месте. Задать бы ей трёпку за такую подставу!

Общий гомон за столом, весёлые воспоминания, разговоры об учителях и общих знакомых быстро сносят все посторонние мысли. Вечер развивается по своим законам. На танцы разбиваемся по парам естественным образом, мне достаётся Варька. Она всего на год старше нас, попадаем в одну возрастную группу. Этот год у неё выпускной, мои друзья ещё через год школу окончат.

— Артур во дворце культуры обосновался, — делится новостями Варя, прижимаясь ко мне весьма умеренно, — Таню, Бориса и Настю тоже перетащил. Кого-то ещё принял, теперь в городе есть свой музыкальный ансамбль «Альтаир»…

Случайно или нет Артур выбрал имя звезды? Или я просто настроен видеть всюду такие знаки? На мой вопрос о танцевальных девушках, Варя подтверждает и уточняет ранее полученные сведения от Сергея Викторовича Фурсова, главного математика нашей школы. Оля Беркутова — в педе на лингвистическом, Света — на филфаке в университете, Наталья — уже не из нашей школы, но из Олиной танцгруппы, — на том самом экономически менеджерском факультете нашего университета.

С Олей и Светой всё понятно, но откуда она о Наташе знает? Я сам-то с трудом её из памяти вытаскиваю. Исключительно по фактурной внешности — ближайшая конкурентка Беркутовой Оле. Впрочем, у девчонок свои, только им доступные, коммуникации.

После встречи бокалами с шампанским полуночи и фейерверков на улице — тоже традиция — возникает настроение поболтать. Естественным образом попадаю в центр внимания.

— Мы видели тебя с Гоблином, — в голосе Кати удивление пополам с восхищением. — Только не поняла, чего ты с тем усатым не поделил?

— Да это так, игры в песочнице, — отмахиваюсь.

— Космические аппараты уже умеешь конструировать? — с лёгкой подначкой спрашивает Ерохин.

— Начинают учить на третьем курсе.

Мой ответ его шпильку обнуляет. И вызывает вопросы.

— Погоди, погоди… — Димон трёт лоб. — Ты вроде на втором?

— Формально — да, фактически — уже на третьем, — видя всеобщее недоумение, поясняю: — Торопиться надо. Видите, что в мире творится? Надо спешить.

Совершенно неожиданно несерьёзный разговор сворачивает в страшные взрослые дебри.

— Мне понадобится спецслужба. Разведка, контрразведка, служба безопасности и всё такое. Подумайте над этим. Может, у кого-то знакомые такие есть.

— У самого нет? — Ерохин пытается спихнуть на меня. — В Москве кого угодно можно найти.

— В Москве — да, можно. Только друзей там нет, которых с детства знаю.

6 января 2026 года, вторник, время 11:35.

Поезд «Москва — Архангельск».

На вокзале в Ярославле распрощался с отцом. Он порывался отвезти меня в Березняки на машине, но я отговорил. Зимние дни короткие, ночевать в дороге — так себе идея. Мою идею ехать через Москву уже он отверг. Сошлись на комбинированном варианте. До Ярославля он успевал и меня подбросить, и вернуться домой засветло. Ну, почти засветло.

Прохожу в вагон, билет мне достался боковой. Несущественно, мне всего пару часов ехать.

— Какое у вас место, 43-е? — на меня смотрит седой мужчина лет за пятьдесят. — Не уступите мне нижнее место, а то побаиваюсь на верхнее залезать?

— А вы что, спать собрались? — закидываю дорожную сумку на верхнюю полку, раз мне её сватают. — На ночь вам придётся с другим соседом договариваться. Я-то сойду скоро.

Усаживаюсь. Знакомимся. Поезд трогается, залипаю на ускоряющийся пейзаж за окном. Почему-то всегда действует на меня завораживающе. Сосед время не теряет, заказывает чай, вытаскивает свои припасы. Глядя на него, вынимаю свои. Как раз время обеда на подходе.

— Угощайся, не стесняйся, — мужчина предлагает свои деликатесы, запечённую курицу.

Отказываюсь. Мне в дорогу мачеха пироги собрала.

— В дороге лучше своим угощаться, — делюсь мудростью предков, то есть папахена.

От предложенного малинового варенья, впрочем, не отказываюсь.

— Школьник? — ещё раз ощупав меня взглядом, поправляется: — Хотя нет, студент.

— Да, Фёдор Дмитриевич, студент.

На вопрос о месте обучения отвечаю уклончиво. И вру, когда собеседник пытается уточнить:

— Московский приборостроительный. Буду датчики всякие конструировать. Для авиатехники, космических аппаратов, атомных реакторов.

— Сильно, — мужчина с уважением качает головой. — А за границу не думаешь уехать?

Вытаращиваюсь на него с искреннейшим недоумением. Что за фантазии?

— Ну, просто многие сейчас туда нацеливаются…

— Мне и тут хорошо.

— Ну да. Сложностей много, язык надо знать, знакомства бы неплохо иметь.

— No problems, sir. I speak three languages: English, French, German.

Теперь мой собеседник вытаращивается на меня:

— Ого! Я невеликий знаток английского, но фраза простая, поэтому понял. Три европейских языка, выходит, знаешь. Сильно, сильно…

Кстати, о своём месте работы, с которого ушёл на пенсию, он, по-моему, тоже соврал. Не из МВД он. Хотя судить мне трудно.

— А ещё моя будущая специальность сильно ограничит мои передвижения за границу, — уточняю свой будущий статус. — В Казахстан или Белоруссию мне могут позволить съездить. С остальными странами сложнее.

— Мира не увидишь.

— Почему же? Командировки могут быть. Мы — большая страна, интересы есть по всему миру.

— Например?

— Куба, Латинская Америка, Африка, Китай, Северная Корея. Да мало ли…

— А ведь действительно… — задумывается.

— Я-то думал, такой молодёжи у нас и не осталось, — добавляет после длинной паузы. — Выходит, не всё потеряно, а, Вить?

Меня снова удивляет непонятная вспышка надежды в глазах.

— А почему у нас должно быть всё потеряно? Проблемы есть, конечно… — возникает идея, которую тут же озвучиваю: — Но если старшее поколение нам поможет…

— Старшее