Книга Обещай мне рай - Конни Брокуэй

Томас заметил, что к нему проявляет интерес худощавый, средних лет джентльмен, который грел руки, обхватив кружку с дымящейся жидкостью. Кто же это мог быть?

Откинув назад мокрые волосы отчаянным жестом, он безуспешно искал место, где можно было бы присесть.

— Чего вы хотите от пожилой леди? — спросил незнакомец тихим голосом.

Томас мгновенно оказался около него.

— Вы знаете, где она?

— Кого вы имеете в виду? Как ее зовут? И почему француз ищет английскую леди? — спросил мужчина подозрительно.

Томас с трудом сдержался, чтобы не схватить этого человека и не вытрясти из него нужную информацию. Вместо этого он сказал по-английски:

— Я ищу одну из двух женщин: леди Гекубу Монтень Уайт или леди Кэтрин Синклер.

— Вы их друг? — спросил мужчина.

— Да! Вы можете мне помочь?

Мужчина пристально посмотрел на Томаса, сдвинув брови, прежде чем тихо ответил:

— Печальные времена, весьма печальные, и я был решительно против размещения дамы на чердаке, но она настояла на своем.

— Да говорите же, кто это? — решительно спросил Томас.

— Леди Монтень Уайт. Ей и моей сестре удалось бежать сюда вместе. Почтенная дама согласилась ночевать в комнате служанки.

— А молодая женщина была с ней? — произнес Томас с отчаянием в голосе.

Тот покачал головой:

— Здесь только леди Монтень Уайт и моя сестра.

Сердце Томаса гулко забилось. Мужчина указал на шаткий лестничный пролет в углу комнаты. Томас устремился наверх, со страхом ожидая того, что Гекуба расскажет ему. Однако ему необходимо узнать, где можно найти Кэт. Следующий пролет представлял собой скорее крутую приставную лестницу, поднимающуюся в конце коридора. Он поднялся по ней и открыл дверь наверху.

Внутри было темно. Колеблющееся пламя свечи освещало тусклым светом только часть низкого потолка. Остальную комнату окутывал мрак. У стены находилась маленькая койка, в изголовье которой стояло кресло с темной обивкой. До ушей Томаса донеслось глубокое тяжелое дыхание. Он пересек комнату, наклонившись, чтобы не удариться головой о толстые балки. Затем опустился на колени перед койкой и осторожно положил руку на плечо женщины, сожалея, что вынужден разбудить ее. Однако нельзя терять время. Дама застонала, когда он слегка потряс ее.

— Проснитесь! — прошептал он. — Гекуба, вы должны…

Она повернулась. В тусклом свете он увидел лицо Кэт.

Ее щеки были испачканы грязью, волосы потеряли прежний блеск и превратились в свалявшийся ком. Глаза были плотно закрыты, и золотистые ресницы выделялись на фоне бледных щек.

— О Боже! — чуть слышно произнес Томас.

Он просунул под нее руки и осторожно поднял, стараясь не разбудить. Затем сел на пол и прислонился спиной к стене, положив Кэт себе на колени, так что ее голова оказалась под его подбородком, запрокинул назад голову и зажмурился, открыв рот. Только сейчас он смог расслабиться, и тут же страх, который сопровождал его всю дорогу от Парижа, заявил о себе: его руки и ноги непроизвольно дрожали, когда он нежно баюкал Кэт, прижимая к себе.

Она беспокойно зашевелилась в его объятиях. Томас осторожно откинул назад ее длинные растрепанные локоны и провел кончиками пальцев по лицу. Подобно слепому человеку, он на ощупь распознавал знакомую выемку у виска, шелковистую выпуклость лба, изящный подбородок и тонкую шею, ощущал ее дыхание и биение сердца. В этот момент Томас окончательно понял, что неразрывно связан с девушкой, как луна и морские приливы.

Он проанализировал свои действия — приезд во Францию, отчаянные поиски Кэт, переживания, связанные с ней, — и пришел к неоспоримому выводу. Его волновало все, что касалось ее. И не важно, скольких мужчин она старается очаровать и скольких мужей в конечном счете будет иметь; если таковы ее потребности, он воспримет их должным образом. Никакой брачный союз Кэт, санкционированный церковью или государством, не вытеснит ее из его сердца. Он любит ее.

Томас улыбнулся и почувствовал, что ощущение пустоты, которое безотрывно испытывал в предшествующие месяцы, исчезло. Он прильнул губами к шелковистым волосам Кэт. Он будет для нее наставником, опекуном, учителем, другом — кем угодно. А если она захочет, чтобы он покинул ее, тут же уйдет. Однако не будет больше мучиться и убеждать себя, что испытывал ложное чувство. Пока жив, признался себе Томас, он будет любить Кэт Синклер.

Холод наконец отступил. Кэт с удовлетворением ощущала окружающее ее тепло, убаюканная равномерным покачиванием. Она хотела потянуться, но не смогла.

— Кэт!

Боже, ей снился сон! Сначала ее преследовали кошмары бегства и невероятное изнеможение, холод и страх, а потом возникла умиротворяющая иллюзия. Она явно слышала голос Томаса, его нежный шепот. Он окутал ее приятным теплом.

— Любимая! — снова прозвучал его голос среди ночи. Она ничуть не удивилась. В течение многих ночей он являлся к ней, обнимал, как сейчас, и шептал нежные слова, пусть потом она испытывала грусть. Ее не угнетало то, что это был только сон.

Окруженная приятным теплом, Кэт не хотела расставаться с ним. Крепкие руки обнимали ее. Кэт повернулась, и ее губы прижались к теплой, гладкой коже. Она чувствовала биение воображаемого сердца.

В ее сне Томас ругался… или молился? Трудно сказать. Она задвигалась, плотнее прижимаясь к нему. Он вздрогнул, и ее тело отреагировало на это.

Даже во сне, когда ее преследовала опасность, он был способен возбудить ее чувства, и только он мог вызвать ответную дрожь в ее теле. Ее руки медленно ощупывали его широкие плечи, коснулись ладонями его крепкой груди, ощутили силу рук, державших ее. Она вздохнула.

Его дыхание касалось ее закрытых глаз; она слышала биение его сердца. Его крепкое объятие никак не сочеталось с легким прикосновением его невидимых пальцев. Нечто бархатистое и теплое нежно касалось ее лба, щек и горла. Это были легкие и в то же время возбуждающие прикосновения. Он целовал ее! Кэт замурлыкала от удовольствия, не желая просыпаться, и лишь теснее прижалась к нему.

— Кэт, проснись. Нам надо скорее уехать отсюда! — сказал Томас мягким, но настоятельным тоном.

Заерзав под толстым стеганым одеялом, девушка удивленно заморгала, стараясь привыкнуть к темноте. Внезапно кровать сдвинулась под ней. Кэт резко привстала, болезненно ударившись головой о какой-то выступ.

— Проклятие! — прозвучал знакомый голос в темноте. Смущенная Кэт попыталась освободиться от одеяла, но, еще больше запутавшись в нем, наклонилась вперед. Крепкие руки подхватили ее и заставили снова выпрямиться. Томас оказался реальным. Он был цел и невредим!

Кэт повернулась и вытянула руки, желая прикоснуться к нему и убедиться, что это не плод ее воображения.

— Томас?

— Твое упрямство и твердость твоей головы не подлежат сомнению, — сказал он, потирая подбородок.