Книга Претендент на престол - Владимир Войнович

СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ НАСТОЛЬКО ОБЪЕКТИВНО ХОРОША, ЧТО КАЖДЫЙ,КОМУ ОНА НЕ НРАВИТСЯ ПОЛНОСТЬЮ ИЛИ ЧАСТИЧНО, ЯВЛЯЕТСЯ СУМАСШЕДШИМ

Поразительная краткость и ясность, доступная тольковеличайшим умам. В нескольких словах сформулирован краеугольный принцип целогонаправления в психиатрической науке.

Некоторые скептически настроенные критики и критическинастроенные скептики могут указать, что данная формула пригодна лишь дляопределенного строя, существующего на определенном пространстве в определенноевремя, но это не так. Замените слова «советская власть» любыми подходящими дляданной местности в данное время, и вы увидите, что формула эта всеобъемлюща ипригодна для всех времен и народов.

Теперь имя майора Фигурина забыто, а идея стала расхожей. Вкачестве основной и единственной она вошла во многие диссертации, учебники,фундаментальные труды, авторы которых получили ученые звания и ходят вакадемических шапочках, хотя смысл ими написанного на тысячах страниц майорФигурин сформулировал раньше и гораздо короче. Если, повторяю, он этого несписал у кого-то другого.

Глава 11

После того как выяснилось высокое происхождение Чонкина,дело его вышло из разряда обыкновенных текущих дел, то есть таких, по которымможно принять любое решение. Оно стало делом особой важности, или, уж еслиговорить с наибольшей точностью, делом особой государственной важности, и былонаправлено «наверх», потому что хотя внизу все понимали или по крайней мередогадывались, что надо с этим Чонкиным делать, однако, чтобы не рисковать,ожидали официальных указаний. До получения указаний нижнее начальство проявлялонекоторую нерешительность, что нашло отражение в следственных документах идругих материалах, связанных с этим делом, где Чонкин именуется и простоЧонкин, и «так называемый Чонкин», а в некоторых случаях даже Белочонкин.Впрочем, уже и в этих документах мелькают иногда двойные фамилии Чонкин-Голицыни Голицын-Чонкин.

Так вот, дело Чонкина было отправлено «наверх» и шло поинстанциям, а тем временем майор Фигурин, пользуясь возникшей паузой, решилнемедленно восстановить репутацию органов, пошатнувшуюся в результатенеосмотрительной (скажем так) гибели капитана Миляги. С этой целью майор нетолько добился помещения в газете очерка о подвиге покойного капитана, но решилпровести и другое важнейшее политическое мероприятие – захоронить останки герояпублично и с подобающими почестями.

Однако при осуществлении этой операции возникло нескольконеобычное затруднение.

Похороны от других торжественных церемоний отличаются тем,что в них участвует хотя бы один покойник. А тут вся загвоздка состояла в том,что как раз покойника-то и не было. Было известно только, что капитан погиб поддеревней Красное, но где в точности и вообще зарыт ли он в землю или валяетсяпросто так, никто толком не знал.

Для обнаружения останков героя майор направил поисковуюгруппу из шести человек во главе с сержантом Свинцовым, которому было приказанопровести операцию в глубокой тайне, не привлекая внимания местного населения.

Глава 12

Дело было к вечеру. Плечевой возвращался из Долгова, кудаходил по каким-то своим делам, когда увидел странную картину. Какие-то людибродили по полю, словно чего-то искали. Они то расходились в разные стороны, тосходились в кучу и что-то обсуждали и опять расходились. Движимый любопытством,Плечевой направился к ним. Люди, бродившие по полю, заметив Плечевого, повелисебя еще более странно – построились в колонну по одному и стали отступать клесу. Плечевой нагнал их возле самой опушки.

– Здорово, мужики, – сказал Плечевой громко.

Те продолжали идти не отвечая.

– Эй! – Плечевой тронул крайнего за рукав. – Прикурить ненайдется?

– Нет, – буркнул тот и повернул к Плечевому злое лицо.

– Ого! – удивился Плечевой, узнав Свинцова. – А я думаю, ктобы это мог быть. Ловите, что ль, кого?

Свинцов не ответил, но остановился. Остановилась и вся егокомпания. Рассредоточились и стали обступать Плечевого.

– Вы чего это, ребята, чего? – испугался Плечевой, пятясьназад. – Я ж так просто, я ж ничего, – бормотал он, внимательно следя заСвинцовым, который, отвернув полу плаща, сунул руку в карман и теперь медленнотащил ее обратно.

Свинцов резко дернул рукой. Плечевой вздрогнул.

– На, прикури, – сказал Свинцов, протягивая спички.

– Ух, напужал! – признался Плечевой. – Да у меня-то ведь итабачку тоже нет.

Свинцов переглянулся со своими, усмехнулся, достал мятуюпачку «Звездочки», вытащил корявыми пальцами две папиросы, одну протянулПлечевому:

– Кури.

Задымили. Свинцов, прикрывая ладонью папиросу, пыхтел,поглядывая на Плечевого, как бы колеблясь, спросить или не спросить. Наконецрешился.

– Ты это вот что… – сказал он вроде просто из любопытства. –Упокойника тут какого не встречал часом?

– Упокойника? – не очень удивившись, переспросил Плечевой. –Да не, вроде как не встречал. А что, убег?

– Кто?

– Ну этот же, упокойник.

Свинцов посмотрел на него прищурясь.

– Ты что дурочку городишь? Как же упокойник может убечь?

– Ну я и сам думаю своей головой, что не может. Наших-тоупокойников мы обыкновенно в землю кладем, они не бегают. А этот… ты ж самговоришь, не встречал ли?

Свинцов задумался.

– Ты это вот что… – начал он неуверенно с той же фразы. – Уменя к тебе одно дело есть. Но если кому проболтаешься… – Он поднес к носуПлечевого кулак.

– Да ты что! – решительно возразил Плечевой, отстраняякулак. – Чтоб я кому сказал! Могила!

– Ну, гляди. – Приблизив лицо к Плечевому, Свинцов понизилголос: – Помнишь, у нас капитан был?

– Ну?

– Его ищем.

– Воскрес? – просто спросил Плечевой, опять-таки неудивляясь.

– При чем тут воскрес? – поморщился Свинцов. – Тело егоищем. Где-то он здесь захоронен. Не видал?

– Тела не видал, – сказал Плечевой. – А кости попадались. Затем бугром, возле деревни пашня. За пашней канава, и там, в канаве, кости.

– Человецкие? – оживился Свинцов.