Книга Провидец. Город мертвецов - Динар Шагалиев

тихони было не видать, пока девица не обнаружила, что тот стоит рядом с капитаном и поглядывает на нежданного пассажира одним глазом.

— И куда это ты направился? — спросил капитан.

— Прошу меня простить, господа, но мне пора, — отозвалась Настя, старательно изображая невозмутимость и удаль.

По её мнению, фраза прекрасно годилась на роль прощальной, однако ширины люка все-таки не хватило. Она просунула ноги в щель и заработала ими, как рычагами.

Капитан поднялся с перекошенного кресла и шепнул что-то этому худому господину; тот кивнул. Затем хозяин корабля поинтересовался:

— Как тебя зовут, мальчик?

Настя не ответила — она как раз перелезала через край люка, оставляя кровавые отпечатки на каждой поверхности, которой касались руки.

— Мальчик! Кузмич, хватай его, он ранен… мальчик, ты что?

Но она уже была снаружи. Спрыгнув на землю, Настя плечами налегла на дверцу, и ту снова заклинило — лишь на время, но ей большего и не требовалось, чтобы неровной побежкой кинуться прочь.

Вслед ей из нутра искалеченного дирижабля понеслись крики.

Девица завертела головой по сторонам, и перед глазами у неё все поплыло, однако ничего особенного разглядеть не удалось - её окружали лишь вековые стены.

Порывшись в памяти, Настя припомнила карту города, а затем и Императорскую гимназию, что высилась мрачным исполином с мраморными изваяниями античных богов на фронтоне и атлантами, державшими карнизы боковых стен.

Казалось, частокол, которым теперь было обнесено здание, можно было повалить одним щелчком. Бревна мариновались в сыром, а впоследствии и ядовитом воздухе целых два года — если одуревшая вконец Настя не ошибалась с датой.

В щели виднелись аккуратные двух и трехэтажными дома, которые, в былые времена, были наполнены неизменными книжными лавками, недорогими трактирами, булочными, прачечными и магазинчиками, торгующими всякого рода канцелярией. Теперь же, они тонули в ядовитом тумане, и слишком наглядная печать запустения лежала на всем.

Насте опять не хватало воздуха; сбившись с ритма, она часто и хрипло дышала под ненавистной маской. Как и прежде, чесалось лицо, а каждый вдох отдавал желчью и тем, что было у неё в последний раз на обед.

Среди непроглядного мрака, она разглядела тусклый луч света, примерно на втором этаже гимназии, который манил её, словно маяк, указывающий путь затерявшимся кораблям.

Где-то за спиной, во мгле, дубасили ногами по металлу и со всех сторон стали слышны мертвые голоса. Скоро матросы вышибут люк и нагонят её, или она попусту станет кормом для кадавров.

Все эти «скоро» нагоняли панику, а Настя всё так же беспомощно шарила руками по дереву, растопырив пальцы, хотя те и болели нещадно то ли от ушибов и переломов, то ли просто от перенапряжения. Пальцы исследовали каждую трещинку, выискивая прощелину, дверь или еще какой-нибудь способ попасть на ту сторону. Она смогла бы протиснуться в самое узкое отверстие, если бы возникла такая необходимость. Но вдруг, без лишнего шума, такая необходимость отпала.

Маску Насти сграбастала чья-то рука — до того сильная, что даже не верилось, — оторвала от земли и прямо за голову втянула в укромную нишу во мраке.

Она ухватилась за руки, которые при всей их пухлости, были словно железные. Сквозь перчатку, поверх кистей, ощущались металлические стержни, что тихо щелкали при каждом движении.

- Не шуми, сынок, - послышался тихий, глухой голос. Звук его дыхания, видимо вырываясь из фильтрующих трубок, превращался в мелодичную череду посвистываний и шорохов. - Я не причиню тебе вреда.

От сопротивления Настя отказалась ещё по двум причинам. Во-первых, она понимала, что толку из этого не выйдет: державший её человек был сильнее, и дышал ровно, не борясь с тошнотой или обмороком. А во-вторых, её ведь сейчас и впрямь могли спасать. Она ведь сама не хотела, чтобы её нашли люди с дирижабля, а меж тем они выбрались из кабины и с руганью приступили к осмотру повреждений. От ниши их отделяло аршинов двадцать.

Когда Настя уже смирилась с мыслью, что сейчас они пустятся на поиски, найдут и уволокут на свою подбитую посудину, руки потащили её куда-то назад и вбок.

Настя старалась облегчить их задачу, но лучше всего у неё получилось спотыкаться и запинаться, поскольку вокруг было черным-черно. Послышался тихий скрип, и плеч её коснулся холодный сквозняк.

Осталось сделать еще несколько шагов, еще разок запутаться в собственных ногах… и дверь закрылась за ними. Она очутилась в небольшом помещении с лестничным маршем и парой свечей, мерцавших над перилами.

Похититель или спаситель — поди разбери — отпустил её и позволил обернуться.

Искусно собранная маска этого невысокого человека закрывала всю его голову, от макушки до ключиц. Личина его напоминала стальной череп, собранный из мелких трубочек и клапанов. В переднюю часть были встроены очки с плоскими линзами, окрашенными в насыщенный синий цвет и светящимися изнутри.

Сколько Настя ни вглядывалась, его лицо оставалось загадкой. Одет он был в длиннополый купеческий сюртук из черного кастора, шаровары и грязные сапоги с "гармошкой" на голенище.

Кто бы он ни был, он тоже смотрел ей в глаза.

- Приглашаю вас к себе погостить, голубчик, - сказал незнакомец и тут же пошаркал прочь.

Походка его была словно журавлиная - он двигался не сгибая ног, точно шел на ходулях. Насте не оставалось ничего как подчиниться.

В самом конце тоннеля незнакомец повернул рычаг, что скрывался в нише. Послышался легкий щелчок, и левая стена со скрежетом пришла в движение, открывая небольшую комнату с единственным рубильником. Тот включил диковинного вида фонарь на груди и перевёл рубильник в нижнее положение. Где-то внизу глухо заходили шестерни, пол под ногами дрогнул, и площадка медленно поехала вниз, рывками, увлекая всё глубже в недра земли. Лишь свет от фонаря бросал на стены пресловутые тени. Всё это действо казалось Насте столь абсурдным, что она не в силах была проронить хоть слова.

И вот, платформа остановилась, поднимая в воздух облако пыли.

Пол здесь был замощен обычным плоским камнем без намека на полировку или мозаику, и шаги отдавались предательским эхом. Наконец пустота разбилась о красные двойные двери, запломбированные по краям лоснящимися черными полосками. Настя потрогала одну из них, присмотрелась. В отличие от того, что попадалось ей раньше, резина казалась довольно чистой и не несла явных следов кустарщины.

Отворив массивные двери, незнакомец потянул ещё один рычаг. Десятки электрических фонарей осветили залу, своды которой прятались во тьме, едва не ослепив Настю. Вдоль гладких, словно стекло стен, стояли всякого рода стеллажи. Куда ни глянь, на колоннах