Книга Лето потерянных писем - Ханна Рейнольдс

– Девчонки, о чем шепчетесь?

– О личной жизни Эбби, – не моргнув глазом соврала Джейн.

Предательница.

– Неправда!

– Да? – спросил Пранав. – И в чем дело?

– В понедельник она идет на свидание с Тайлером Нельсоном.

Я грозно посмотрела на свою соседку, и в эту минуту к нам побрела оставшаяся компания, которая услышала высказывание Джейн. Эван наклонил голову.

– Я думал, тебе нравится Ной Барбанел.

– Нам обязательно это обсуждать? – заныла я.

– Лучше гулять с парнем, на которого ты не запала, – сказала Джейн. – Тогда отказ будет не таким болезненным.

Может, она дело говорит. Казалось, что встречаться с Тайлером будет просто, хотя от признания в том, что мне нравится Ной, меня затошнило. Только я очень хотела, чтобы Джейн не намекала на свои чувства с помощью моей истории. Спасибо ей огромное!

– Пожалуйста, давайте поговорим о чем-нибудь другом?

– А ты знала, – сказала Лекси, наклонившись к Стелле, – что лимбическая система китов – участок мозга, который отвечает за обработку эмоций, – развита лучше, чем у человека? Поэтому киты чувствуют больше эмоций, чем люди. Представь, что твоих лучших друзей убили и ты чувствуешь еще большую печаль, чем способно человечество. Вот что чувствовали киты, когда на них охотились китобои.

Мы все на нее уставились.

– Господи, Лекси, – воскликнул Эван, – ты не могла нам рассказать что-то не настолько депрессивное?

Стелла поцеловала Лекси.

– Если бы тебя убили, мне было бы так же грустно, как киту. – Отлично. Теперь я чувствую тревогу из-за эмоций китов.

Когда компания снова разбрелась, мы с Джейн продолжили наш разговор.

– Так вот почему ты не показываешь интерес к Мейсену? – прошептала я. – Потому что ты поглощена собой и понимаешь, что используешь его? Или ты отталкиваешь приемлемого кандидата и запала на того, которого точно никогда не получишь, и прекрасно это знаешь?

– Приемлемый кандидат?

– Ой, заткнись. Ну ладно, назовем его здравым отвлекающим фактором!

– Давай лучше про Ноя. У меня возникла отличная мысль про вас.

– О нет.

– Я почти разведала истинную причину, почему Барбанелы не хотят, чтобы ты рылась в прошлом. А вдруг… – она сделала драматичную паузу, – Эдвард Барбанел на самом деле отец твоей мамы?

– Что? О боже, Джейн, ты меня удивляешь.

– Погоди. Может, у твоей бабушки был роман с Барбанелом, и она забеременела, но притворилась, что ребенок не от него. Но Барбанелы знают. И теперь они обеспокоены, что твоя мама узнает и попытается забрать половину состояния, ведь оно ее по праву. Не говоря уже о том, что вы с Ноем кузены.

– Дже-е-ейн! – жалобно заскулила я. – Зачем ты такое говоришь!

– Разве не прекрасная история? – Она была довольна, как слон.

– Нет.

– Теперь ты задаешься этим вопросом.

– Джейн! – Я уронила голову на руки. – Мерзость какая!

– Мерзость, если вы сойдетесь. Но ты говоришь, что это не входит в повестку дня.

– Нет. – Только я хотела этого больше всего на свете. – Боже, Джейн!

Она поиграла бровями.

– Ты хочешь своего кузена.

– Он мне не кузен!

Господи боже мой. А что, если все-таки кузен?

Нет. Невозможно. Мама родилась через несколько лет, как прекратили приходить письма. Бабушка и Эдвард Барбанел тогда уже сыграли свадьбу с другими.

– Ладно, как скажешь, – сказала Джейн, когда я изложила свои убедительные доводы. – Но, возможно, им удалось встретиться или продолжить любовную связь.

– Я тебя ненавижу. Не было такого. – Ведь не было, правда?

– Чего ты так на меня пялишься?

– Как? – Я быстро отвела от Ноя взгляд, сосредоточившись на тройной шоколадной горке.

Мы взяли по мороженому и пошли с ним на пристань. Была половина восьмого и еще слишком жарко, хотя над водой гулял легкий ветерок. Мы сидели на краю пирса, свесив ноги к воде. Солнце еще высоко стояло в зените – дни в это время года текли мучительно долго, а темнело не раньше восьми вечера.

– Как на пришельца.

– Неважно. Ты же не пришелец. Мы не пришельцы. Ничего такого.

Я не стала поднимать ту тему. Во-первых, предположение Джейн – полное безумие. Во-вторых, признание, что меня это волнует, фактически означает, что я питаю интерес к Ною? При других обстоятельствах мне стоило бы радоваться, что у меня есть кузен.

Йоу, кузены!

Бу-у, целующиеся кузены.

Фу, фу, фу, забыли. Я взяла в руки телефон.

– Утром я получила письмо от подруги раввина.

Я увидела, как Ной наклонился к экрану, и один локон упал ему на лоб. У меня не зудели руки убрать этот локон. Конечно, нет.

Дорогая Эбигейл, я рада помочь! Вполне возможно, что твоя бабушка участвовала в американской программе «Киндертранспорт», однако большинство семей отправили детей в Штаты в частном порядке вместо того, чтобы предпринять организованные усилия. Рекомендую проверить в музейных архивах, в них могут быть записи от организаций, участвовавших в американском Киндертранспорте (прикладываю ссылки на некоторых ниже).

Ты не в курсе, в Штаты она попала напрямую или через другие страны? Англия и Германия никогда официально не обнародовали имена детей, участвующих в Киндертранспорте, но существуют базы данных, в которых ты тоже можешь поискать. В конце тридцатых годов через Францию переправили часть детей из Германии, поэтому в Мемориале Шоа[11] могут оказаться информативные записи.

Я увидела, насколько неточны сведения из Люксембурга о депортации родителей твоей бабушки по ссылке, которую ты прислала – обычно правительство вело записи лучше. Возможно, у твоих прадедушки и прабабушки не было правильно оформленных документов, если они пытались бежать через Люксембург (или, возможно, они использовали поддельные удостоверения). И все же, возможно, стоит связаться с аналогичными организациями в Люксембурге. Узнай, есть ли у них более полная информация об этих депортациях.

Ной посмотрел на меня.

– Ого. Ты планируешь им писать?

– Я тебя умоляю, уже все узнала. Я отправила письма американским общественным организациям, но у них нет записей, которые можно просмотреть онлайн, нужно приехать лично и посмотреть архивы.