Книга Повороты - Алиса Юридан

Оправившись от лёгкого шока, Уолтер продолжал сидеть на земле, пытаясь всё обдумать. Для начала — никакой паники. Только холодная сосредоточенность. Это девиз и его, и Сары. И помогает стопроцентно. И до тех пор, пока он всё не обдумал, а времени на это ушло достаточно, Уолтер не встал. Каким бы он ни был, а на душе всё же было как-то мерзко. Уолтер не любил, когда ситуация выходила из-под его контроля. И убивать он не любил. Это случалось за время его работы не так часто, и шарфами он никого не душил.

Однако вскоре план, какой-никакой, был готов.

* * *

Мартин Оуэллс всегда знал, что жизнь его не будет легкой. С самого детства. Но что в итоге он будет заниматься тем, чем он занимается, он даже представить не мог. Забавно, как иногда извращается судьба. Из умного, читающего и пишущего паренька — в торговца смертью. Всего за несколько лет. В наркодилера, говоря более понятным языком. Мартин не мог ничего изменить, и с каждым месяцем новой жизни становился всё более жёстким и закостенелым. Сам он никогда не притрагивался к наркотикам. Он питал к ним довольно сильное отвращение. Что не мешало ему продавать их за немаленькие деньги людям, которых он тем самых загонял в могилу. Очень быстро даже это перестало его волновать. Он превращался в бесчувственную машину, изображающую, что у него всё хорошо. Незавидная участь.

А потом он познакомился с Уолтером Корнетто.

Довольно интересное знакомство, особенно учитывая то, что они вроде как по разные стороны закона. Постепенно Мартин понял, что детектив Корнетто — коробка с двойным дном. Шкатулка с сюрпризом, чтоб его.

Время шло, и Мартин начал понимать: Уолтер отнюдь не самый честный полицейский на свете. Оуэллс знал, что тот общался со многими разными людьми вне работы, знал про них то, что обычный полицейский не знал бы или уж точно не стал бы скрывать, но при этом он пользовался этим на своё усмотрение, и они почти все ещё были на свободе. Корнетто плёл свою паутину много лет, и его сеть разночинных знакомств была довольно обширна. Хотя знакомством это чем дальше, тем сложнее называть. Больше похоже на рабство. Если ты нечист на руку, имеешь проблемы с законом, должен сидеть за решёткой и при этом познакомился с Уолтером Корнетто — знай, ты попал в рабство. Ты живёшь в долг, и рано или поздно этот долг тебе придётся отдать. Ему, разумеется.

Если тебе повезёт, ты ещё долго сможешь продолжать заниматься тем, чем занимаешься, или скрывать то, что скрываешь. Но всё это время ты будешь словно на пороховой бочке. Потому что твой черёд придёт, когда ему это потребуется.

Справедливости ради стоило заметить, что Корнетто почти всегда использовал свои ресурсы во благо делам, над которыми он работал. А ещё — за решётку использованные ресурсы попадали не всегда. Иногда, сделав всё, что от них требовалось, они обретали свободу и спокойствие. Хотя Мартин сомневался в том, что от Корнетто вообще хоть как-то можно было избавиться. Наверняка, если бы ему потребовалось, он бы снова весьма бестактно напомнил о себе, и никакой свободы тебе тут уже не светило.

Оуэллс на удивление равнодушно отнёсся ко всему, что узнал о Корнетто. Многие его знакомые в разных сферах, как оказалось, также были наслышаны об Уолтере. Просто теперь была его очередь — наверное, это всё равно рано или поздно случилось бы. Мартину действительно было всё равно, как Уолтер работает, какими способами раскрывает там свои преступления и что вообще у них в отделе происходит. Какая ему разница? Он лишь был рад, что все ещё на свободе, а ведь с тех пор, как человек из полиции узнал, чем он тут занимается, прошло больше года.

Каждый из тех, услуги кого в определённый момент требовались Корнетто, мог отказаться. Выбор он предоставлял всегда — и всегда негативность последствий отказа пересиливала неуверенность и страх выполнить то, что ему было нужно. Поэтому отказников не было — было два человека, очень давно, но с тех пор — никогда. Каждый из тех, кто попал в такую неоднозначную ситуацию (вроде бы ты и благодарен лишним неделям, месяцам, годам на свободе, ведь тебя реально поймали и могли посадить ещё тогда, но в то же время ты не знаешь, чем и как придётся заплатить за эту свободу и не лучше ли было тогда просто сдаться, а не ввязываться в историю с этим Корнетто), когда приходило его время, вставал перед даваемым им выбором, которого фактически-то и не было.

Теперь пришёл черёд Мартина.

Уолтер убедил его, что чистосердечное признание в убийстве, которое, что важно, было самозащитой, даст ему меньший срок, чем все те знания и улики против него, которыми располагает Корнетто и которые могут стать известны полиции. Оуэллс только усмехнулся — он ему верил, но даже если бы это было не так, что помешало бы Уолтеру Корнетто засадить его на тот срок, который он сам ему назначит? Поколебавшись для вида немного, Мартин согласился. Особенно после того, как Уолтер намекнул ему, что знает, где теперь живут его жена и дочь, которых сам Оуэллс не видел несколько лет. Мартин не мог допустить, чтобы с ними что-то случилось, хоть они и не были больше семьёй.

Нет, Мартин не считал, что это шантаж. Это, скорее, были сделки. И так считал каждый, с кем он заключал сделку. Уолтер спасал их. Те, чьи грехи были не слишком велики, соответственно и платили меньшую цену. Те же, кто слишком сильно и дерзко преступил закон, платили дороже. Иногда той же решёткой, но зато отсроченной. Мартин не сомневался, что у Корнетто есть ещё парочка тех, кто бы согласился на его условия и признался абсолютно в чём угодно. Это и правда очень удобно.

То, что говорят про него нормальные люди — правда. Уолтер и правда отличный полицейский. И вряд ли ему можно вменить больше пяти раскрытий дел за счёт его личных ресурсов — а ведь он раскрыл гораздо больше. Не десять, и даже не пятьдесят убийств. Убийств. Так что с точки зрения полицейской морали, наверное, репутация Уолтера не страдала. Он такой же, как о нём говорят. Удивительно умный, опытный, азартный и успешный профессионал. Просто есть у него и другая сторона жизни. Но мало у кого её нет. Мартину было на это наплевать. Всё-таки Уолтер не убийца, не вор, и фактически даже не шантажист. Просто не совсем обычно общается с некоторыми преступными элементами. Ему было только немного интересно — его коллеги вообще ни о чём не догадываются? Актёр он хороший, кстати.

Мартин не задавал никаких вопросов, как это и было заведено. Но он понял, что Хоффмана убил Корнетто, и понимал, что даже если это была самозащита, Уолтер не мог ничего никому рассказать. Так что тут пригодился он, Мартин. Оуэллс только думал, что раз Уолтер так вляпался, то и ему тоже рано или поздно всё равно придётся несладко. Это придавало ему немного бодрости. Собираясь навестить Корнетто на рабочем месте и во всём «признаться», он был спокоен. Он смирился. Ничего сверхъестественного не происходило.

Просто пришла пора платить.

* * *

Уолтер тогда сразу подумал об Оуэллсе. Прошло полтора года, почему бы и нет? Обдумывая эту мысль, он всё больше убеждался, что она должна быть воплощена в жизнь. Мартин был очень удобен. Он был практически такого же телосложения, а характер его позволял поверить в то, что всё пройдёт гладко, к тому же Уолтер рассчитывал оформить всё как нападение Ричарда Хоффмана и самозащиту — ведь так и было на самом деле. Он, по понятным причинам, не мог об этом сказать. Слишком глубоко могли копнуть, вряд ли кто-то поверил бы, что Хоффман напал на незнакомого Корнетто ни с того, ни с сего. Разумеется, мысль о признании и сведении всего к самозащите была отметена в первую же минуту.