Книга Армен - Севак Арамазд

Глава первая

1

Ночью погода незаметно изменилась. Армен проснулся от тупой, ноющей боли в спине. Со стороны степи дул холодный ветер, и в тусклом утреннем свете домик казался хмурой тенью, которую с каждой минутой все глубже заносило пылью и песком. Армен со стоном перевернулся на другой бок и снова закрыл глаза, однако тут же тревожно вскочил. Сегодня он должен получить обещанный Скорпом аванс, и от мысли, что и эта договоренность может быть нарушена, ему стало не по себе. Он торопливо привел себя в порядок и выбежал из дому.

Небо заволокло, хмурые, вспененные тучи яростно спорили между собой: надвигались, сталкивались, расходились и снова сходились, но не могли достичь согласия. В предрассветных сумерках одинокая старушка в клубах пыли гнала хворостиной трех козлят в степь; линия горизонта лежала так низко, что, казалось, старушка с козлятами удаляется прямо в небо, чтобы смешаться с предвещающими бурю тучами. По улицам, имевшим грустный и покинутый вид, ветер перебегал от дома к дому, словно нес скорбную весть о чьей-то безвестной гибели, однако храпевшие в зловонном полумраке люди ничего не понимали и только беспокойно ворочались в своих постелях в тяжелом сне без сновидений… На Большом перекрестке было неожиданно оживленно, дороги с четырех сторон перекрыли, и множество одетых в одинаковую форму людей, разделившись на две части, с муравьиной деловитостью приводили в порядок отрезки путей, соединяющих Нижний и Верхний Китак: подметали, поливали, украшали. Это наводило на мысль, что за ночь произошла какая-то радикальная перемена, и в воздухе витало ощущение чего-то грандиозного.

Высокого роста человек в безупречно белой сорочке с роскошным красным галстуком, стоя у столба с плакатным щитом о новом законе, бдительно наблюдал за общим ходом работ. Придерживая рукой галстук, чтобы его не трепало ветром, он направо и налево гневно отдавал приказы.

Пожилой дорожный рабочий у шлагбаума суетливо собирал с тротуара мусор и пытался втиснуть его в большой мешок, но неутихающий ветер снова и снова швырял этот мусор на землю, и приходилось все начинать сначала. Казалось, мешок никогда не наполнится. «Сколько мучений ради мешка мусора», — невольно подумал Армен.

— Что-то случилось? — спросил он, положив руку на холодный металл шлагбаума.

— Не знаю, — пожав плечами, усмехнулся пожилой рабочий, — говорят, в Китаке новый руководитель…

Завывания ветра заглушали его голос.

Армен обошел Большой перекресток и извилистыми путями направился в Верхний Китак. Его тревога росла с каждым шагом. Дойдя наконец до цели, он был так измотан, что уже не понимал, куда и зачем пришел.

2

В бледном утреннем свете резиденция Скорпа была погружена в безмолвие. Она производила то же впечатление, что и строго-хмурое выражение лица самого Скорпа, с которым он принял Армена три дня назад. Ворота были приоткрыты, и это внушало надежду. Внутри ветер не так свирепствовал, но во дворе было подозрительно безлюдно. На стук Армена никто не отозвался. Он заглянул в окно, но ничего невозможно было разглядеть. Тогда он робко толкнул дверь приемной, и та неожиданно открылась. Внутри никого не было: письменный стол и стул Стеллы сиротливо стояли в полумраке угла, о чем-то невесело размышляя; висящие в рамках на стене картины прошлого, настоящего и будущего Китака были в равной мере неопределенно-нечетки, а табличка с именем Скорпа выглядела так невыразительно, что казалась пустой. Было в этом что-то нереальное, точно все вокруг лишилось своего смысла и исчезло, оставив вместо себя лишь силуэт. Армен собирался уходить, когда у двери кладовки вдруг заметил знакомую фигуру старенькой уборщицы. Она сидела прямо на полу, прислонившись к стене и опустив голову на колени.

— Мамаша, — удивился Армен, — доброе утро!

Старушка не ответила.

— Что, еще никто не приходил?

Старушка чуть повернула голову, но по-прежнему не произнесла ни слова.

— Что-нибудь случилось? — Армен присел перед старушкой на корточки. — Ты себя плохо чувствуешь? — он непроизвольно протянул к ней руку.

— Отстань, — старушка отстранилась и сердито выпалила: — Все вы вспоминаете меня только тогда, когда вам что-то нужно… — голос у нее задрожал, и она подняла на Армена взгляд, полный горькой обиды.

— Скажи мне, что произошло? — спросил он, теряясь в догадках.

— А что еще должно произойти? — съязвила старушка. — Забыл, как я тебя на работу устроила? Больная, старая, не поленилась, побежала за тобой, нашла, позвала, ты смог получить работу — и никакой благодарности.

— Я пообещал тебе помочь, — сказал Армен виновато. — Но, понимаешь, до сегодняшнего дня еще ничего…

— Не нужны мне твои пустые обещания, — сухо отрезала старушка.

— Сейчас придет Скорп, и я…

— Никто уже не придет.

— Как это так?

— Сегодня большие похороны. Все ушли туда. Откуда мне знать, придут они сюда после похорон или нет? — Старушка пожала плечами.

— Тогда завтра.

— Завтра!.. — насмешливо протянула старушка. — Это твое «завтра» тысячу лет назад посеяли, а ничего не выросло. Может, я сегодня помру! Зачем мне тогда твоя помощь!..

— Вот все, что у меня есть, — Армен выгреб из кармана свою мелочь, — возьми…

— Спрячь свои деньги, купишь на них стакан вина и выпьешь за упокой моей души… — старушка презрительно оттолкнула руку Армена и расплакалась.

Некоторое время Армен не сводил с нее взгляда, потом высыпал мелочь ей в подол и вышел. Уже сворачивая к воротам, услышал ее жалобные вопли: она проклинала своего умершего сына за то, что он оставил ее, одинокую и беспомощную, а сам ушел и спокойненько улегся в землю…

Армен присел на краешек тротуара и прислонился к стволу дерева, раскидистая крона которого защищала его от ветра. Рассеянно смотрел он на уличное движение, слышал голоса, но не воспринимал ничего: весь превратился в напряженное ожидание. Ему ежеминутно казалось, что вот-вот появится Скорп и все станет на свои места. Но если даже он не встретится с ним сегодня, может быть, это случится завтра?.. Эта мысль вызвала в нем тревогу: более чем сомнительно, что он придет сюда снова, во всяком случае он не мог себе представить такое. Нет, все должно решиться сегодня…

Голова отяжелела, думать о чем бы то ни было не получалось. Армен сомкнул веки и незаметно задремал. Во сне ему было тепло и покойно, как в собственном доме. Спустя какое-то время в уши ему врезался грохот и визг тормозов, отчего он мгновенно вскочил на ноги. У ворот стояла блестящая черная машина Скорпа, из которой вышел долговязый водитель, чем-то похожий на охотничью собаку, и не мешкая вошел в ворота. Армен приблизился к машине, но в ней никого не было. Он обратил внимание на свою сильно укоротившуюся тень и понял, что близится полдень. Ветер утих, стало душно, небо до последнего клочка было затянуто толстым неподвижным слоем пепельных облаков. В воротах Армен чуть не столкнулся с водителем Скорпа, возвращавшимся к машине с большим траурным венком.