Книга Мышонок-путешественник - Уве Тимм

Я побежал вдоль прохода под трубами отопления. Как же непохож был этот поезд на мой старенький скорый!

Пол вагона был устлан мягким ковром. Сиденья — шире и обтянуты яркой бархатистой тканью. Только здесь я понял, как грохотал и трясся старый вагон, где я провёл больше полутора лет. Этот поезд двигался плавно и бесшумно. Окна были шире, с тонированными стеклами. А за окнами в ночи мелькали огни — да так быстро! Я такой скорости никогда прежде не видел. Из динамиков раздался голос: «Добрый вечер, глубокоуважаемые дамы и господа! Говорит машинист поезда. Сейчас мы едем на максимальной скорости, двести километров в час. Желаю всем вам приятного путешествия».

А потом по вагону поплыл чудесный аромат. Осторожно пробираясь к источнику запаха, я очутился в вагоне-ресторане.

Официанты в красных пиджаках обслуживали пассажиров, сидящих за маленькими столиками. Я остановился под одним из столиков и уплетал кусочек жареной картошки, что обронил какой-то дядька. К сожалению, я не мог насладиться лакомством в полном покое, так как дядька во время еды нервно двигал ногой вперёд- назад. Мне приходилось всё время быть начеку, чтобы он меня не пнул.

В скоростном поезде почти не было крошек — ведь здесь люди не ели на своих местах. А если вдруг кто-нибудь и доставал бутерброд, то жевал его, немножко стыдясь, украдкой. Здесь было принято есть в вагоне-ресторане. Там отходов — куча-туча. Но путь туда был полон опасностей, ведь двери между вагонами открывались и закрывались автоматически. Стоило только легонько потянуть за ручку, как двери уже распахивались, а через несколько секунд с шипением закрывались. Разумеется, дверная ручка находилась слишком высоко для меня, и потому мне приходилось ждать перед каждой дверью, когда пройдёт кто-нибудь из людей. Тогда я мигом мчался следом за человеком, пока дверь не закрылась. И каждый раз чуть- чуть боялся, что мне прищемит хвост.

Этот поезд был гораздо удобнее, тут не поспоришь, но я бы никогда не смог так долго ездить на нём, оставаясь незамеченным, как на моём старом добром скором Гамбург — Кёльн.

9

Наконец поезд остановился. Раздался голос из динамика: «Базель. Конечная станция. Просим всех выйти из вагонов».

Я ликовал. Наконец-то я в мышином раю! Я прибыл в Швейцарию!

Все пассажиры вышли. Я спустился по лесенке самым последним. На улице было темно. Я быстренько перебежал через пути и оказался на привокзальной площади. Там я встретил мышь. Она была очень лохматая — сразу было видно, что она часто ночует на улице, бездомная в общем.

Мышь представилась:

— Вильгельм.

— Бобромыш, — сказал я.

Вильгельм был настоящей швейцарской деревенской мышью, это и по его говору я сразу понял. Он перебрался в Базель со своего фермерского подворья, где развелось слишком много кошек. Здесь он стал типичной вокзальной мышью, каких можно встретить повсюду в мире. Еды у них вдоволь, поэтому они упитанны, но, поскольку у них нет настоящего дома, выглядят довольно-таки потрепанными.

Я спросил Вильгельма, где находится ближайшая сыроварня.

— Тут недалече, — ответил он, — токмо тебе туда не забечь, ты ж мышь. Туда нашему брату ни в жисть не попасть.

— Вот как… — удивился я. — А кто же тогда выгрызает дырки в швейцарском сыре?

— А, так то ж побасёнка. Может, давным-давно так и было, ну а таперича дырки эти токмо машины робят. Нашему брату там места нету, — огорошил Вильгельм. — Я тебе так скажу, — добавил он, — Швицарщина-то она и вовсе не про нашего брата. Уж больно чисто тут всё.

Мы поползли, прижимаясь к стене вокзала.

— Глянь-ка, — сказал Вильгельм и указал на женщину перед ларьком с закусками. Она как раз уронила кусочек картошки фри, но сразу же наклонилась, подняла его кончиками пальцев и выбросила в мусорный бак. Бак закрывался откидной крышкой, так что в него было никак не залезть.

— А я думал, Швейцария — рай для мышей, — признался я.

— То просто побасёнка, — ответил Вильгельм.

Он рассказал мне, как мышам приходится голодать в этой стране. Он бы давно уже уехал во Францию, если бы не его страх перед железной дорогой.

— Во Францию? — переспросил я.

— Ну да. Тутошние мыши промеж собой только о Французии и бают.

— Так почему бы нам не поехать во Францию? — И я рассказал Вильгельму, как месяцами катался на скором поезде между Гамбургом и Кёльном.

— Ух ты! — воскликнул он. — Ну, коли так, то и я поеду.

10

Мы бегали по разным платформам, пока не услышали объявление: «Внимание! На десятом пути заканчивается посадка на европейский экспресс Базель — Париж. Просим пассажиров зайти в вагоны и закрыть двери».

Мы помчались на десятый путь. Там стоял поезд благородного синего цвета. Едва мы забрались в вагон, как автоматические двери захлопнулись.

Этот поезд оказался ещё элегантнее скоростного до Базеля. Сиденья тут были широкие и удобные, подголовники обтянуты белыми покрывальцами, на полу даже в проходе лежал пушистый ковёр. Я побежал под трубой отопления, а вот Вильгельм, поражённый роскошью, пошёл посреди прохода, пока на него чуть не наступил человек. Мужчина испугался и закричал: «Мышь! Осторожно! В поезде мышь!»

Кто-то позвал кондуктора. Из всех купе выходили люди. Вильгельм сидел посреди прохода, словно окаменев.

— Вперёд! — крикнул я. — Быстро!

Я забежал в купе и юркнул под сиденье. Наконец Вильгельм последовал за мной. Мы забились в самый дальний угол.

Прибежал кондуктор, и мужчина рассказал ему, что только что видел мышь. Мышь, мол, такая наглая, сидела прямо в проходе на самом виду.

Кондуктор не знал, что и делать:

— Я никогда в жизни не ловил мышей.

В конце концов он позвал начальника поезда.

Пришёл начальник поезда с красной кожаной повязкой на рукаве — сразу видно: человек важный.

— Что? — воскликнул он. — Мышь в поезде? Это просто невозможно. Да как же она сюда заберётся? Я двадцать лет работаю на железной дороге и ещё ни разу не видел мыши в пассажирском поезде.

Начальник поезда приказал кондуктору заглянуть под сиденье и проверить, есть ли там мышь.

Мы увидели сначала два колена, потом огромную ладонь, опёршуюся об пол, и наконец — голову, лицо кондуктора, красное и перекошенное. Он смотрел на нас, мы — на него.