Книга Толкование Библии - Крэйг Кинер

всегда следуют одному и тому же порядку или не всегда используют одинаковые слова для описания одних и тех же событий, и такие различия, вполне можно ожидать. Если мы проследим постоянные последовательности в редакции текста Матфеем, мы сможем узнать на что Матфей делает ударение, и следовательно, что он хотел сообщить первым читателям. Некоторые ранние литературные историки, были слишком уверены в своих способностях восстановить причины внесенных изменений; поздние ученые пришли к выводу что некоторые изменения были внесены исключительно по стилистическим причинам или ради ограничений в объеме!

И хотя каждый из названных подходов имеет свои ценности, современные ученые обращают свое внимание в основном на две стороны. Первая, разнообразные формы литературного критицизма, основным компонентом которых, обычно, является прочтение книги как неделимой единицы, для более ясного понимания ее значения. Вторая сторона, социально–исторический подход, который обращает внимание на то, что мы называем «фоном». Почти все библейские ученые наших дней, независимо от того относятся ли они к «консервативным» или к «либеральным», принимают важность этих двух подходов.

2. Законы в Библии

Библейские законы могут многому научить нас о справедливости, даже, если нам необходимо принять во внимание культуру и историческую эру, к которой они обращаются. Бог говорит Израилю что ни одна нация не имеет таких праведных законов, как даны им (Вт. 4:8), псалмопевец постоянно радуется Божьему закону и размышляет над ним (Пс. 118:97).

Некоторые законы, такие как десять заповедей, преимущественно утверждены в качестве межкультурных принципов; кроме этого, сложно определить близкие параллели им в других древних Ближневосточных собраниях законов. Большинство законов, данных Израилю, являлись гражданскими законами, регулировавшими взаимоотношения в Израильском обществе; они были адресованы определенно в контексте Ближневосточных рамок, и нам нужно быть очень внимательными, когда мы пытаемся определить соответствующие аналогии того, как мы пытаемся применить их в наши дни.

Древний ближневосточный закон задавал тон тому, как должны были решаться вопросы; Израильский закон затрагивал многие из вопросов, которых касался Месопотамский закон. Законы Хаммурапи и другие своды законов говорили о прокалывании уха (Исх. 21:6); рабства в качестве уплаты за долг (21:7); обращении с порабощенными пленниками (21:9); причинах выкидыша у беременной (21:22); «глаз за глаз и зуб за зуб» (21:23–25); небрежности связанной с волами (21:2836); выкупа за невесту (2:16–17); местная ответственность за пролитие крови (Вт. 21:9–10) и т. д.

В то же время, существенные различия формировали древнею ближневосточную традицию закона. В одних обществах, человек получал более жестокое наказание, если принадлежал к низкому социальному классу; закон Израиля значительно удаляет такую несправедливость. В то время как Закон Вавилона предписывал казнить дочь человека, который стал причиной смерти чьей‑то дочери, в Израиле, сам человек должен был умереть. Кроме этого, неизвестно ни одного другого общества, которое в такой мере оберегала земли предков, как это делал закон Израиля (Лев. 25:24); этот закон предотвращал монопольную аккумуляцию капитала, что могло быть сделать некоторых людей богатыми, за счет других людей в обществе. Некоторые нарушения наказывались более снисходительно по Израильскому закону (вор, который вламывался в дом во время дня, приговаривался к смерти, согласно Вавилонского Закона), другие нарушения карались более жестоко (закон Израиля был более суров по отношению к непослушанию детей). Вавилонский закон требовал смертной казни тем, кто скрывал сбежавшего раба; Божий закон указывал Израильтянам укрывать сбежавшего раба (Вт. 23:15).

Но законы Старого Завета, улучшая стандарты той культуры, не всегда показывают нам совершенный идеал Божьей справедливости. В любой культуре, гражданские законы дают минимальные стандарты помогая людям эффективно взаимодействовать друг с другом, но при этом не затрагивают все моральные вопросы; например, закон может утверждать: «Не убей»; но только Бог может утверждать полноту применения этого закона моральным стандартам, т. е. «Не желай смерти» (Мтф. 5:21–26).

К примеру, мы можем посмотреть закон, касающийся раба, которого избили, в результате чего он умер, Исх. 21:20–21, рабовладелец не будет наказан если раб проживет день или два. В какой‑то мере, этот закон похож на закон о ком‑либо, кто не умирает немедленно от ран (21:18–19), но в данном случае, закон ясно утверждает что раб — «собственность» хозяина. Рассматривая то, что мы говорили о рабстве на основании посланий Филимону и Ефесянам (рассмотренные выше), рабство нельзя назвать Божьей идеальной целью! Подобно этому, хотя закон осуждает использование чужого раба в сексуальных целях, это осуждается менее жестоко чем прелюбодейство, потому что она рабыня (Лев. 19:20 ср. Вт. 22:23).

Два столетия назад, были люди, которые основываясь на подобные тексты утверждали что Бог поддерживает рабство, но ни один текст, конкретно не поддерживает рабство. Но все эти тексты, обращаются к системе, которая уже практиковала рабство и сделала эту систему более гуманной. Израильтяне, соплеменники, не могли быть рабами постоянно; они должны были служить определенный промежуток времени, а после должны были быть освобождены и получить какую‑то сумму, для того, чтобы заботиться о себе (Вт. 15:12–15). (Израиль, обычно, не исполнял этот божественный стандарт; ср. Иер. 34:11–22). Христиане, которые противостояли рабству, ссылались на более широкий библейский принцип (например: любить ближнего как самого себя, Лев. 19:18; или все люди одинаковы перед Богом, Деян. 10:28). Но только более поздняя группа толкователей правильно выразила идеал Писания. Откуда мы знаем это?

Цитируя Второзаконие 24, как позволение человеку разводиться со своей женой, Иисус сказал, что закон был уступкой человеческой греховности (Мк. 10:5); Бог не поднял стандарт на уровень своего идеала, потому что он работал внутри культуры. Для того, чтобы предложить действующие законы, в греховном обществе, Бог ограничил грех, вместо того, чтобы запретить его совсем. Но мораль Бога намного более требовательна, чем предложенные уступки. Бог никогда бы не одобрил развод, за исключением нескольких, крайне ограниченных случаев (Мк. 10:9; Мтф. 19:9). К другим уступкам в Старом Завете можно отнести полигамию, добровольное рабство и возможно святую войну; Бог, несмотря или среди всех этих поступков продолжал работать, но его идеал в Новом Завете — лучше.

Ритуалы и гражданские законы могут содержать некоторые моральные абсолюты, но они также содержат уступки связанные с временем и культурой, для которых они предназначались, как и сказал Иисус.

В то же время, некоторые преступления всегда наказывались смертью в Старом Завете, что указывает нам на то, что данные преступления, во все времена и в любой культуре, воспринимались Богом очень серьезно: преднамеренное убийство, колдовство, идолопоклонство, блюд, половые взаимоотношения до брака, гомосексуальные отношения, крайней непослушание родителям, и некоторые другие преступления. Это не означает что мы должны наказывать смертной казнью эти преступления в наши дни, но мы должны серьезно