Книга Сталин - Аллилуевы. Хроника одной семьи - Владимир Аллилуев

Фюрер, рассматривая 5 декабря 1940 года детальный план войны против СССР, хвастливо заявил: "Я не повторю ошибки Наполеона. Когда пойду на Москву, я выступлю достаточно рано, чтобы достичь ее до зимы". До сих пор Гитлеру все удавалось. В Советской России не удалось. Вступив на ее территорию, немецкие войска впервые узнали, что такое сопротивление. И к Москве они подошли значительно позже, нежели рассчитывали. Под Москвой был похоронен блицкриг и миф о непобедимости германской армии.

Что касается репрессий — это тема отдельного разговора, но я не разделяю ту точку зрения, что именно они повинны в нашем отступлении и будь в войсках такие военкомы, как Блюхер и Тухачевский, война закончилась бы быстрее и менее кроваво. Это в лучшем случае иллюзия, а может быть, сознательный обман. И Блюхер, и Тухачевский, и, как показала жизнь, Ворошилов, и Тимошенко, и многие другие герои гражданской войны по своим знаниям и талантам оказались за чертой современной войны. Я уже не говорю о том, что за Блюхером и Тухачевским тянется свой кровавый след со времен гражданской войны и что они, каждый по-своему приложили свою руку к армейским репрессиям.

Чистка в армии была неизбежна, другое дело, что ее размеры, размах и персоналии оказались чрезмерными, но это хотя и с опозданием, было замечено и поправлено.

Сказывался и субъективизм — чрезмерное рвение некоторых наших военачальников. Очевидно, и заинтересованные службы иностранных разведок приложили свою руку к тому, чтобы "подброшенным" компроматом убрать то или иное лицо.

Однако будем справедливы. Тот состав военачальников, который вступил в войну, оказался на достойном уровне, это были руководители новой выучки и формации, которые смогли добиться перелома в ходе войны и обеспечить победу. Это Г.К. Жуков, Н.Г. Кузнецов, А.М. Василевский, К.К. Рокоссовский, Н.Ф. Ватутин, Б.М. Шапошников, Н.С. Конев, П.А. Ротмистров, И.Д. Черняховский и многие другие.

Интересно признание доктора Геббельса. В марте 1945 года он был назначен комиссаром обороны Берлина. Ознакомившись с досье своего генштаба, на советских военачальников, он вынужден был отметить: "Эти маршалы и генералы почти все не старше пятидесяти лет. С богатой политико-революционной деятельностью за плечами, убежденные большевики, исключительно энергичные люди, и по их лицам видно, что народного они корня. Словом, приходится прийти к неприятному убеждению, что военное руководство Советского Союза состоит из лучших, чем наше, классов".

Наше отступление было неизбежным и в силу внезапности нападения, и в силу безусловного превосходства нашего противника в боевом опыте, в могуществе его военного потенциала, опирающегося, еще раз повторюсь, не только на милитаризованную до зубов германскую экономику, но и на покоренную силу развитых европейских стран.

Мы же многое еще не успели, хотя, казалось, было сделано все или почти все, что было возможно в человеческих силах. За три года третьей пятилетки шло форсированное перевооружение армии, акцент был сделан на создание и производство новейших образцов военной техники, которые нередко превосходили зарубежные (танки Т-34, КВ-1, истребители Як-1, МиГ-1, штурмовики Ил-2 и другие), но эта современная военная техника начала поступать первыми партиями в армию лишь со второй половины 1940 года. Не удалось завершить в полном объеме работу по накоплению государственных резервов и мобилизационных запасов.

Остро ощущалась нехватка черных и цветных металлов, нефтепродуктов. И тем не менее прочный оборонный фундамент нам удалось ценой огромного напряжения всех сил построить. Если в 1938 году рост военных ассигнований по сравнению с 1937 годом вырос на 131,4 процента, то в 1940-м уже на 324,6 процента. Г.К. Жуков, анализируя ход выполнения программ вооружения основных родов войск в период с 1939-го до середины 1941 года, отмечал, что основы экономики страны с военной, оборонной точки зрения были заложены правильно, прочно и своевременно.

Удар, обрушенный на нашу страну на рассвете 22 июня 1941 года, был такой мощи и силы, что выдержать его вообще казалось невозможно. У. Черчилль, один из трезвых западных политиков, утверждал, что такого удара не выдержало бы ни одно из правительств, когда-либо созданных человечеством.

Но страна, ее народ выдержали и, несмотря на всю горечь и тяжесть отступления, смогли смобилизоваться в кратчайшие сроки и уже к концу года дать решающее победоносное сражение под Москвой. Причем одновременно шла гигантская работа по переброске предприятий из европейской части Союза на восток. Для эвакуации одного лишь металлургического комбината "Запорожсталь" потребовалось ни много ни мало, а 18 тысяч вагонов, чему никогда не могли поверить ни американцы, ни руководители "третьего рейха".

Всего за годы войны на востоке страны вошли в строй 2250 крупных предприятий. Это был великий подвиг советских людей, советского тыла. Люди работали на пределе человеческих возможностей, но к ноябрю 1942 года, к началу нашего контрнаступления под Сталинградом, героическими усилиями всего советского народа было ликвидировано былое превосходство агрессора в технике. Производительность труда тогда была показана почти фантастическая. В Германии в 1942 году на производстве было занято 31,3 миллиона человек, к этому надо добавить миллионы пригнанных в неволю рабов, у нас в народном хозяйстве насчитывалось всего 18,4 миллиона человек (для сравнения — в 1940 году было 31,2 миллиона), то есть, по существу, на каждого работавшего в народном хозяйстве нашей страны приходилось два человека в фашистском рейхе. И вот результаты: на советско-германском фронте враг имел более 70 тысяч орудий и минометов, 6600 танков и штурмовых орудий, 3500 самолетов.

В Советских Вооруженных Силах насчитывалось 72,5 тысячи орудий и минометов, 6014 танков и самоходных орудий, 3088 самолетов. Выровнялся и численный состав воюющих армий. Если у фашистов на нашем фронте было 6,2 миллиона человек, то в Советской Армии 6,1 миллиона человек.

При таком соотношении сил исход военных действий определялся такими факторами, как морально-духовное состояние борющихся сторон, полководческое искусство и прочность строя воевавших государств.

Эта огромная, поистине титаническая работа, осуществленная в нашей стране — перевод промышленности с запада на восток, наращивание промышленного и военного потенциала, ликвидация превосходства врага в военной технике и численности войск, — была решена в кратчайшие сроки, за год и пять месяцев в условиях утраты громадной территории, оказавшейся под гитлеровской оккупацией. Такая задача оказалась по плечу только советской, социалистической России; несомненно, что уже в первые, самые черные дни и месяцы войны новый строй обнаружил свои глубинные возможности и явные преимущества.

Планируя нападение на СССР, гитлеровцы надеялись, что первые же неудачи в войне приведут к распаду СССР, возникновению межнациональных распрей, развалу колхозно-совхозной системы, восстановят советских людей против Коммунистической партии и правительства. Они просчитались в этом, как, впрочем, и во всем остальном. Уже в августе 1941 года на одном из совещаний Гитлер был вынужден признать, что, напав 22 июня 1941 года на СССР, Германия открыла дверь, не зная, что за этой дверью находится.