Книга Мороз и ярость - Лиззи Принс

переходит в красный, ближе к полу. По обеим сторонам юбки идут разрезы, и я бы показала миру свое влагалище, если бы не пара черных трусиков под ним..

У меня чертовски высокие туфли с ремешками. Если мне по какой — либо причине придется бежать, я пропала. По крайней мере, я умру потрясающе красивой. С другой стороны, каблуки можно использовать как оружие. Выколоть кому — нибудь глаз моим каблуков было бы потрясающе.

Дрейк и Атлас заходят в тренировочный зал, за ними остальные, но мой взгляд сразу же приковывается к Атласу. Блять. На нем костюм — тройка, идеально сшитый по фигуре. Он должен выглядеть чопорным и скованным, но это не так. Кажется, у меня слюнки текут. Я мысленно ругаю себя. Атлас играет в свою собственную Игру. Я не знаю, в чем дело, но я не доверяю ему, независимо от того, чего хочет мое тело. Танец, который мы разделили в Элизиуме, в значительной степени доказывает это. Он использовал свое тело, отвлекая меня своими твердыми мускулами и удивительно горячими движениями, чтобы допросить меня.

Рядом с Атласом Дрейк выглядит так, будто собирается на гораздо более крутую вечеринку. Его рубашка кричащая, с каким — то ярким цветочным рисунком, который должен выглядеть нелепо, но на фоне его темной кожи он выглядит как чертова модель. Дрейк издает свистящий звук, когда Грир протискивается мимо него. Ее платье простое, но элегантное, с глубоким вырезом спереди и таким же сзади. Оно затягивается на талии и ниспадает до пола. Это глубокий темно — коричневый цвет, который придает ее коже сияние.

— Давайте покончим с этим дерьмом, — рычит Грир, останавливаясь рядом со мной и скрещивая руки на груди. Взгляд Дрейка немедленно устремляется к ложбинке, которую она приподняла, пока Грир не щелкает на него пальцами. — Глаза.

Дрейк пожимает плечами, а затем улыбается. — Как я мог упустить возможность полюбоваться таким прекрасным зрелищем.

Грир закатывает глаза и поворачивается ко мне. Я в замешательстве. Мы стали друзьями в какой — то момент? Это странно.

Прежде чем кто — либо из нас успевает что — либо сказать, в комнату заходит стражник, который сопровождает нас повсюду. — Пошлите.

Такая обаятельная личность. Мы собираемся вокруг, Престон подходит слишком близко, на мой вкус. Он выглядит придурковато в полосатой рубашке, застегнутой до подбородка. Поверх него кожаная куртка, настолько облегающая, что я не уверена, как он в нее втиснулся. Его узкие черные брюки дополнены парой ботинок с заостренным носком. Он не выглядит крутым, просто как абсолютный мудак.

Конечно, ему приходится наклониться поближе ко мне, его взгляд автоматически опускается на ромб обнаженной кожи над моей грудью. — Кто знал, что мусор можно отмыть.

Его дыхание овевает кожу моего плеча, и я внезапно чувствую потребность еще раз принять душ. Я медленно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него.

— Жаль, что этого нельзя сказать о полировке дерьма.

Мы все прижались друг к другу так близко, что каждый может слышать наш разговор. В то время как Джейд и Шафран захихикали над комментарием Престона, в ответ на мой раздалось настоящее фырканье.

— Ты сука, — шипит Престон, поднимая руку. Прежде чем я успеваю подумать о том, чтобы пнуть его по яйцам, Атлас встает между нами.

— Пошлите отсюда, — командует он, и голова стражника вскидывается при звуке. Однако он не спорит, и в следующую секунду нас всех переносят из лагеря.

Разница температур ощущается сразу, за ней быстро следует тот факт, что наступила ночь. В лагере было еще далеко за полдень, но где бы мы сейчас ни были, луна стояла высоко в небе. Здесь намного холоднее, и мое легкое платье не обеспечивает никакой защиты от холодного ветра, который овевает нас.

Я оцениваю наше местоположение и разинув рот смотрю на открывшееся передо мной зрелище. Мы не совсем в помещение, потому что все открыто стихиям, но по сути это пышный сад с колоннами, образующими прямоугольный периметр вокруг нас. По всему саду разбросаны диваны и шезлонги, а люди расположились поверх мебели, как будто их наняли для создания живого искусства. Кстати, повсюду статуи, выставленные на коротких пьедесталах. За исключением того, что они не вырезаны из камня. Это люди, раскрашенные так, чтобы выглядеть как статуи, и сидящие совершенно неподвижно. Я могу видеть их пульс или небольшие движения грудной клетки, поднимающейся и опускающейся при дыхании. Что за дерьмовая работа.

Цветущие виноградные лозы ниспадают с каждой поверхности, и все вокруг сверкает так, будто кто — то насыпал на все блестки.

Теперь, когда мы здесь, я понятия не имею, что мы должны делать? У других, похоже, нет такой же проблемы. Престон, Джейд, Шафран и Тайсон немедленно отходят от нашей группы. Атлас не отстает от них.

— Эм, куда все идут? Нам стоит что — нибудь сделать? — Джаспер шепчет, подходя ко мне. Они нарядили его в пару отглаженных черных брюк, приталенную серую рубашку на пуговицах и подтяжки. Его рукава закатаны, демонстрируя татуировки на руках, а длинные блестящие волосы собраны сзади в неряшливый пучок у основания шеи. Я бы не подумала, что подтяжки могут хорошо смотреться, но Джасперу это удается.

— Они идут общаться. — Нико подходит с другой стороны от меня.

Его рыжие волосы почти нереального цвета, они такие яркие. Они не сочетаются с его гигантским телом, как будто принадлежат морской нимфе или чему — то в этом роде. И все же они выглядят на нем идеально. А вот с его костюмом я не уверена, что смогу его поддержать. Его стилист одел его в черно — серый клетчатый костюм, черная рубашка под ним расстегнута до половины груди. Я почти замечаю сосок.

— Мы можем просто пообщаться сами с собой? — Спрашивает Грир, рыча в бокал с шампанским. Откуда она это взяла?

Я вытягиваю шею в поисках официанта, но никого не вижу. Не то чтобы выпить было хорошей идеей. На самом деле, это была бы ужасная идея.

— Они хотят, чтобы мы встретились с богами, от которых мы выступаем, — говорит Ларк, входя в наш круг. У нее также есть бокал шампанского. Ну, черт возьми, теперь я действительно хочу выпить.

Хотя… Подожди. Они хотят, чтобы мы встретились с богами, за которых мы выступаем. Я должна встретиться с Аресом? Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, по позвоночнику пробегает нервная дрожь. Я провожу пальцами по цепочке маминого ожерелья и делаю глубокий вдох. Все будет хорошо. Мне просто нужно держать рот на замке и не оскорблять богов. С этим