Книга Эхо войны - Леонид Гришин

– Виктор, бегом звони в службу скорой помощи, мальчик разбился со скалы, – закричал я ему издалека.

Виктор без слов сразу побежал звонить, хотя мне показалось, что он выпивший был. Я занес мальчика в дом, Валентина вымыла руки, достала инструменты, сделала два укола, сняла остатки одежды с этого бедолаги. У него оказались документы, мы нашли его паспорт. Она начала промывать его раны, продолжила останавливать кровь. Скорая помощь, надо сказать, быстро подъехала. Врач и сестра с чемоданчиком не успели только порог дома пересечь, как Валя сразу приказала быстро поставить капельницу. Валентина взяла паспорт, посмотрела группу крови и обратилась к врачу:

– У вас кровь есть?

– Нет, – ответила врач.

– Николай, ложись, сейчас будем проводить прямое переливание.

Я подошел с другой стороны.

– Вы извините, гражданка, но вы знаете, что в домашних условиях запрещено делать переливание крови, и тем более еще напрямую, – заметила врач.

И тут проявился характер моей Вали. Вдруг ее голос изменился, стал твердый.

– Молчать! И будете делать сейчас то, что я вам сказала. Сейчас же мне подготовьте, – сказала моя Валя. – А ты что стоишь? Ложись! – повернулась она ко мне. – Быстро ко мне сейчас шофера позовите! – обратилась она к медсестре.

Медсестра, не ожидая, когда ее второй раз попросят, бегом выбежала звать шофера.

– У вас рация есть? – спросила Валентина, когда подошел шофер.

– Есть, – ответил тот, удивленно оглядывая присутствующих.

– Сейчас же позвоните, чтобы реанимационная скорая помощь сюда подъехала с запасом крови.

Шофер только хлопал глазами.

– Вы что, глухой? Бегом, сейчас же, марш!

Шофер спохватился, побежал. Дальше все пошло в соответствии с четкими указаниями Валентины. Все безоговорочно выполняли ее приказы. Валентина спросила, какая у меня группа крови. Я знал, конечно, еще с войны свою группу, на фронте не раз приходилось делиться кровью со своими товарищами. Она сказала, что подойдет. Настроила систему для прямого переливания, спросила у старшей, есть ли кислород. Его не оказалось. Валентина еще сделала укол. Минут через пятнадцать подъехала вторая машина. Приехавшим врачам Валентина приказала принести кислород, еще что-то, я уже не следил. Эти сразу же подчинились ей, принесли кровь, кислород. Меня отпустили.

– Свободен, можешь идти, – сказала мне Валентина.

И дальше впятером они стали заниматься этим мальчиком. У него была сломана рука, порваны мышечные ткани. Мальчишке еще повезло, что легкие не пробило сухими ветками, хотя селезенка и печень были повреждены.

Они очень долго возились: зашивали, замазывали, забинтовывали. Потом реанимационная машина увезла пострадавшего. Врач первой скорой помощи сообщила Валентине, что были израсходованы лекарства, которые стоят на строгом учете, и добавила:

– Я бы хотела записать вашу фамилию, и почему вы решили делать в домашних условиях переливание крови?

Валентина совершенно спокойным голосом сказала:

– Да-да, хорошо, конечно, запишите.

Называет фамилию и говорит: доктор медицинских наук. Достала дипломы:

– Вот, пожалуйста, можете переписать номера дипломов.

– Вы извините, извините, пожалуйста, извините, – заговорила врач, увидев диплом доктора медицинских наук.

– Нет, ничего, вы совершенно все правильно говорили, порядок есть порядок. Я брала ответственность на себя, поэтому вы совершенно справедливы. А здесь вот сейчас в своем журнале запишите, что выполняли операционные работы под руководством меня. Так что спасибо, вы очень хорошо поработали, большое вам спасибо. Мне сообщите, пожалуйста, куда увезли мальчика, где он будет. Я завтра его навещу.

– Да-да-да, хорошо-хорошо.

…Так вот произошла первая практика Валентины в этом поселке. Новость о спасении мальчика быстро разнеслось по всей округе. Еще бы, в маленьком поселке нельзя пропустить две скорые помощи, стоящие около дома. Все вначале подумали, что что-то случилось со мной или с Валентиной, но Виктор, сосед, вызвавший скорую помощь, рассказал на месте, что помощь нужна мальчику, который упал со скалы.

На следующий день мне встретился Виктор, по его виду я понял, что он хотел со мной поговорить. Мы присели на лавочку.

– Слушай, вот у тебя, я понял, жинка врач. Может она меня от алкоголя вылечить, чтобы не пил?

Я посмотрел на него, и мне стало понятно, почему этот человек пьет, почему ведет такой образ жизни. Я его не раз видел валяющимся где-нибудь грязным и пьяным. Жена у него красивая, умная, наверное, сильно его любит, потому что я часто видел, как она тащила его почти на себе домой, где она его мыла и приводила в чувства.

– Нет, не вылечит.

– Почему? – удивился он.

– А потому что ты не хочешь вылечиться.

– Да как ты говоришь «не хочешь» – хочу, хочу!

– Нет, Виктор, ты не хочешь вылечиться. А почему – я тебе могу сказать. Потому что ты, когда напиваешься, ты вспоминаешь свою первую любовь. Ты ее не можешь забыть. А в том, что ты ее потерял, виноват ты. Ты вспоминаешь то время, когда вам было хорошо вместе. Когда ты уходил в армию, она обещала тебя ждать, и ты обещал вернуться. Но кто-то напакостил вам, оклеветал эту девочку, твою первую любовь, и ты, не разобравшись, обидел ее, обозвал, а в отместку женился на другой любящей тебя девушке, которую ты не любил. Ты женился, чтобы отомстить своей первой любви. А за что отомстить? За то, что она тебя любила, за то, что кто-то тебе наговорил о ней нехорошие вещи? И ты пьешь только лишь поэтому.

– Слушай, а ведь ты прав, – сказал он, немного помолчав, – ты прав, только поэтому я пью. Можно мне от этого освободиться?

– Да, можно.

– А как?

– Как? А вот посиди минутку.

Я пошел в дом, взял у себя растение, свойства которого хорошо знал.

– Ты знаешь эту траву? – спросил я его, когда вернулся.

– Да, знаю.

– Вот, на седьмом колене, а колено на местном языке – это поворот дороги, когда дорога поднимается вверх, на гору, там есть полупещерка, где можно спрятаться от непогоды. Вот там очень много растет этой травки. Я тебе что могу сказать: возьми с собой всего-навсего кусок хлеба, чистое белье, мыло и мочалку и отправляйся ровно на три дня туда. Ничего не ешь, только ешь эту травку. Если очень есть захочется, съешь кусочек хлеба. Знаешь, там родник есть?

– Да, я помню, есть родник.

– Вот три дня проведи там. Ни о чем не думай, мысли сами будут приходить к тебе в голову. Ешь этой травки столько, сколько хочется – и вечером ешь, и утром, и днем. А на четвертый день спустишься на третье колено, знаешь, там теплый источник есть?

– Да, знаю.