Книга Эхо войны - Леонид Гришин

– Работница аль полюбовница?

Пелагея промолчала.

– Проходите в хату. Устали с дороги?

Дарья зашла в хату. Все чисто, вкусно пахнет. На столе стоят три миски с пирожками. Девочка спросила:

– Тетя Пелагея, можно пирожок?

– Да я не знаю, спроси у Дарьи Прокопьевны.

– Теть Даш, я хочу пирожок.

– Коль хошь – бери.

– А с чем они?

– Эти с курагой, эти с яблоками, эти с картошкой.

– Я с яблоками и курагой возьму.

В это время Пелагея увидела входящего в калитку Егора.

– Извините, Дарья Прокопьевна, Егор Прокопьевич пришел, пойду ему помогу.

– Папа, папа пришел, – закричала девочка и с пирожками в руках выбежала из хаты, – папа посмотри, каких пирожков тетя Пелагея напекла. Вкусные! На, попробуй, откуси, только один раз.

Дарья зашла в комнату Егора: чисто, убрано, вещей Пелагеи не видно. «Где спит?» – подумала она. Зашла в детскую, и здесь порядок. Над кроватью висит картина: река, луг и березовая роща. Не кубанский пейзаж. Дарья рассматривала картину и не услышала, как вошел Егор.

– Мне тоже нравится. Здравствуй, сестричка!

– Здравствуй, здравствуй, братец! Что, полюбовницу завел? Она ж не наша, она – кацапка. Мало казачек, которые на тебя заглядываются? Да за тебя любая казачка с радостью пойдет!

– Может быть, может быть, но полюбил я эту женщину. Скажу тебе, сестричка, так полюбил, что и не знаю, что будет со мною, если она уйдет. Не полюбовница она мне, а в жены пойдет, если дочь моя Олечка признает ее второй мамой. Спасибо тебе, что ты заботишься о моей дочери, но я хочу, чтобы эта женщина стала ей матерью, а мне женой.

– Рада за тебя, братец! Вижу, хорошую женщину в жены берешь. За Олечку не переживай, сдружатся они. Где они?

– Зайчика я принес. Они пошли кормить его.

– Откуда она здесь?

– С Урала. Родителей арестовали как врагов народа, инженерами на заводе работали. Она учительница. Ее уволили без права работать в школе. Муж выгнал из дома, сказав, что не хочет жить с дочерью врагов народа. Друзья и знакомые отвернулись. Добралась сюда, на хуторе родственники были, но тридцать третий всех забрал.

– Не боишься в дом такую брать?

– Нет, не боюсь, оклеветали ее родителей.

Зашла Пелагея с девочкой. Стала собирать на стол.

– Папа, папа! Тетя Даша! Посмотрите, как красиво у меня в комнате!

Сели за стол, Пелагея наполнила тарелки, а сама встала у плиты.

– Тетя Пелагея, почему вы не садитесь за стол?

– А я… уже пообедала.

…После обеда Дарья засобиралась домой, попрощавшись с Егором и девочкой, обратилась к Пелагее:

– Проводи меня.

По дороге Дарья стала рассказывать о семье, о первой жене Егора и его дочери. Потом остановилась, обняла Пелагею.

– Счастья вам, любви и добра! Береги их. Возвращайся, а то далеко ушли.

Пелагея не знала, что ответить этой женщине, показавшейся ей строгой и невзлюбившей ее с первого взгляда. Но оказалась она доброй и внимательной.

Теперь все время Пелагея проводила с девочкой. Стала ее учить читать и писать – ненавязчиво, в форме игры. Девочке особенно нравилось рисовать. Дней через десять Оля обратилась к Пелагее:

– Мама, можно я пойду покормлю зайчика?

От этих слов у Пелагеи перехватило дыхание, ком застрял в горле, а из глаз полились слезы. Она не могла произнести ни слова. Девочка еще раз повторила просьбу, назвав ее мамой. Пелагея обняла ее, с большим усилием произнесла:

– Да-да. Возьми сухарики.

Пелагея понимала, что девочка, назвав ее мамой, еще не осознает всю глубину смысла этого слова.

Через месяц Егор в присутствии дочери попросил Пелагею быть дочери мамой, а ему женой.

С этого дня они стали обедать за одним столом, а Пелагея жить в хате, в комнате с Егором. А через год родился мой друг Василий…