Книга Нежные объятия оборотня - Линда Осборн

Шла настоящая война.

— Здесь все! — Грэй передал послание от Исая, к которому находился ближе. — Надо ехать глубже в лес.

Я бросил взгляд на дорогу, откуда мы выехали, в сторону деревни, где оставалась моя душа, моя истинная пара, моя Аурелия. Сердце тревожно отстукивало секунды: тук-тук, тук-тук, тук-тук. Как она там? Как она там? Как она там?

Грэй поймал мой взгляд, понимающе кивнул.

— Возвращаемся!

Исай завыл протяжно, передавая волкам, чтобы следующая группа не шла в этот квадрат леса, не тратила время — здесь дело закончено. Возможно, остались ямы, откуда могли вылезти чертовы отродья, но крупных, откуда они могли лезть десятками, на уже не было.

Ночь сгущалась, над лесом воспарила огромная туча.

— Вперед! — дал я команду и тут же запрыгнул на пассажирское сиденье машины, перезаряжая беретту и отсчитывая количество гильз для австрийского Mannlicher.

— Вперед, — выдохнул Грэй, с беспокойством вглядываясь в лобовое стекло, пытаясь оценить масштаб катастрофы, нависшей над деревней. Где-то вдали жутко громыхнуло, и грозовой отзвук прокатился рокочущим гулом не только под землей, заставляя ее подрагивать, но и над ней.

Грэй присвистнул.

— Рьяно взялись за дело!

— Трогай!

Исай запрыгнул в салон на ходу, и машина нервными толчками двинулась вперед, прокладывая себе путь через корни, рухнувшие деревья, сугробы.

Вдруг Исай напрягся, заскулил на заднем сиденье, лапой ударил меня в плечо, заставив повернуться к себе, поймать испуганный, озадаченный взгляд. Волк кивнул на окно, и я послушно опустил стекло. Он потянул носом вверх, и я принюхался, следуя его совету.

Сначала ноздри опалил запах масла, который концентрировано парил в салоне, и под воздействием свежего воздуха расцвел еще больше, после — запах пороха и мокрого снега, за ним последовал терпкий, отдающий железом на языке — крови и протухшего мяса — клеймо трупов вампиров. И только спустя время я почуял его. Из леса, откуда-то издалека, огибая свежий арбузный аромат потревоженного снега, вкусный запах лопнувшего дерева, доносился аромат Аурелии.

Исай, поняв, что я тоже почуял этот запах, тут же встал в охотничью стойку.

— Нет, ребят, я сам, — жестом остановил Грэя.

— Что? Что случилось?

— Там в лесу Аурелия.

— Не может быть! — он вытаращил глаза.

— Чувствую ее запах. И… — тут я понял, отчего Исай смотрел испуганным взглядом, — …запах свежей крови…

— Она ранена? Альфа…

— Вы пойдете в деревню. Часть волков продолжит истреблять гнезда вампиров, часть вернётся к вам на выручку. Я один отправлюсь в лес за ней.

— Мы с тобой, — Грэй переглянулся в зеркале заднего вида с Исаем.

— Нет, вы нужны стае. Я прибуду туда сразу же, как только удостоверюсь, что Аурелия жива.

И пойму, что она, черт побери, забыла в лесу…

Отбросив назад сумку с оружием, толкнул дверцу и выкатился из машины уже на четырех лапах. Запахи тут же стали резче, ярче, сильнее. Обрушились на сознание и цвета. Но я поймал ниточку клубка и по ней последовал вперед. Прыжок, еще один, обогнуть раззявленную пасть липы, расслоенной пополам от взрыва динамита, ускользнуть от затерявшегося вампира, чтобы тот не успел позвать своих сородичей и оккупировал мою шкуру. Вперед. Вперед.

Аурелия!

Аурелия!

Ау-у! Ау-у!

Мои демоны в груди затеяли страшную перепалку. Всегда альфа выбирает общественное счастье, и уже потом печется о личном. Но теперь я думал только о своей личной боли, своем ребенке и своей женщине.

Какая ирония — мы поменялись с ней местами. Прежде она радела только за себя, сейчас думала о стае. А я вместо того, чтобы думать о соплеменниках, думал только о том, что забыла моя душа в лесу, где снуют вампиры.

Кажется, мир перевернулся.

Но…

Ау! Ау! Аурелия!

Кровь кипела в венах, пульсировала в ушах, сердце в груди отдавалось глухим буханьем. Перед глазами пролетали следы наших военных действий, я видел кое-где разгоравшееся пламя огня, разнесенное по лесу подожженными крыльями вампиров, брошенные пустые сумки, жуткий смрадный дым, пробивавшийся кольцами из-под земли. Он дезориентировал больше всего, потому что закрывал сознание, пытался выдернуть ниточку аромата Аурелии из-под носа, но я отчаянно сражался за этот зыбкий след.

Было и противно, и в то же время радостно чувствовать этот смрадный запах — он говорил о том, что там, под землей, горят и пищат от боли, корчась в предсмертных судорогах, враги, решившие истребить деревню оборотней.

И потому я шел вперед, не оглядываясь назад, стараясь не потерять дорогу, чтобы добраться до деревни как можно скорее, как только пойму, что с Аурелией все в порядке.

И вот он… Аромат стал интенсивнее, глубже, сильнее… Но только сейчас я почуял и то, от чего сердце упало прямо в лапы: яркий, отчетливый запах свежей крови. Много крови. Очень много крови.

О нет, Аурелия! Что с тобой?!

42

Прыжок вышел неудачным — я застрял в рогатине пихты и теперь рвался, пытаясь выпрыгнуть из этой ловушки, чувствуя, как царапают тонкие иглы не до конца зажившие после борьбы с вампирами раны. Теперь к запаху крови Аурелии примешивался и мой. Как бы это не стало приманкой для вампиров, рыщущих по лесу!

Сейчас я мог различить оттенки аромата Аурелии, и вычленил запах миндаля и пороха, от чего по спине прокатился озноб — когда думаешь о чем-то, но мысль еще не до конца пробежала по синапсам мозга, не достигла центра, но предчувствие уже распространилось по телу.

Странное чувство.

Аурелия!

Я бегу.

Дернувшись последний раз, с облегчением почувствовал, как древесина со скрипом поддалась и отпустила из своих объятий.

Тут же отпрыгнул в сторону и…

Чер-р-р-рт!

Алия!

Волчица спряталась под ельником, видимо, с трудом прогрызла ветки, до которых смогла дотянуться, чтобы сделать себе шалаш. Но с моей стороны ветка упала, и Алия не могла ее поднять — настолько была обессилена.

Она пыталась замести следы, чтобы не привлечь внимание крупных хищников, которых полон лес и которых мог привлечь запах ослабленного раненного животного, но до конца справиться с этой задачей не смогла.

Одного взгляда на ее попытку спрятаться было понятно, в чем дело: убегая от нападения вампиров, она в кровь разбила свои лапы. Возможно, ей пришлось драться с летучими мышами. Ткнул нос в снег и поймал ее взгляд. В глазах стояли слезы — и от этой боли аромат, исходящий от нее, аромат Аурелии, стал еще сильнее. Морда вытянулась, нос немного сменил цвет, стал сухим и серым.