Книга Записки сахалинского таёжника - Валерий Маслов

Наверху послышался треск сучьев. По склону, всего в каких-то двадцати метрах от террасы, пробежал черный небольшой медведь, килограмм на сто, не больше. Зверь пробежал на запад, Мурка продолжает орать. Хозяин, не отрываясь, смотрит на сопку. Не зря смотрел — почувствовал, что будет продолжение. Через двухминутную паузу по той же траектории друг за дружкой пробежали два медвежонка, — ребятишки не этого года рождения. Собака посмотрела на хозяина: ну что, мол, побежали за ними? И, было, направилась на сопку.

— Стоять б…! Я тебе побегаю!

Мурка сразу остановилась, — вот собака хитрая, прямо как человек. Она не хотела никуда бежать. Правильно, — собака-то не дурра: три медведя, один маленький весит больше неё в два раза. Мурка просто перед хозяином решила показать, какая она смелая.

Ведь никому не известно, что на уме у этого больного хозяина, он и сам-то не знает что у него на уме! Два года назад обещал сожрать, если медведей гонять не буду. Тогда хозяин был относительно здоров, мозги стояли на месте, почти на месте. Теперь мозги не понять где, и есть ли они вообще, — может, при сотрясении основная часть мозгов высыпалась? Так что хочешь — не хочешь, а надо гонять медведей.

О чём говорит данное происшествие? — Да о том, что лень родилась не только вперёд человека, но и вперёд медведя! И вообще, сначала на земле появилась лень, а затем всё остальное! Молодой медведь-нянька постоянно ходил с пацанами по этой террасе. Ходили не след в след. На спуске к устью маленького ручья зелёнка, там пришлось идти след в след, — вот и набили короткую тропку. Медведи, видать, каждый день спускались к реке, проверяли, ждали: массовая рыбка на подходе.

Сегодня вечером появился местный дорожник, путь перегородил, костёр развёл, зверь белый у костра лазает. Что делать, как быть? Обойти, перейти на другой берег? Да ну нафик, — далеко и мокро. Мы по сопке проскочим, ружья у дорожника нет, так что высоко подниматься не стоит!

Вот так, наверное, подумал молодой медведь и потащил за собой детей. Детки не сразу побежали, — они боялись. Но больше боялись свою няньку: у них не было другого выхода, им пришлось бежать! Иначе бы им нянька показала, по чём фунт горбуши! Если бы не было собаки, мишки косолапые, как пить дать, пробежали бы по террасе, может быть, задели бы полог…

Заварил чая. Это первые медведи, увиденные на Анне. Воришку считать не стоит, — он хоть чуть было не наступил на браконьера-одиночку, но остался незамеченным. Воришка бы не наступил на парнишу, а вот уху бы сожрал. Подумаешь, медведь лазил по бивуаку, может, и нюхал спящего браконьера, — это разве встреча? И сегодняшний случай встречей с медведем не назовёшь: звери долго наблюдали, потом решились на прорыв. Но адреналин есть, и настроение улучшилось.

Правда, было бы лучше, если бы медвежий прорыв произошёл поутру. На ночь глядя адреналин — лишнее: это ж не снотворное, а наоборот — сильно тонизирующие средство! Для многих адреналин, переизбыток его — слабительное средство, похлеще пургена! Для многих, да для всех, переизбыток чего-либо чреват нехорошими последствиями. Даже переизбыток денег!

Дайте посмотреть на того человека, у кого переизбыток денег! Не с Тимохиным рылом смотреть на этих людей, — у ларька не встретишь олигарха! Но, как сказал Остап Бендер, такие люди есть! Если по стране ходят денежные знаки, — то должны быть и люди, у которых их много! В наше свободное время люди, у которых много денежных знаков, не скрываются, а наоборот — лезут в телевизор!..

Адреналин сделал свое дело: долго не мог уснуть.

Проснулся в девять часов утра! Вот это поспал, тетеря, — всё проспал. Что именно проспал? Нечего страшного не произошло. Собаки не видно, где-то по лесу бегает. Завел костерок, сделал чая, завтракать пока рано. Ага, рано, — скоро обед! Пошёл рыбачить. Не пошел, а приступил и не рыбачить, а браконьерить!..

За ночь рыбы в яме прибавилось. Прибежала Мурка, посмотрела, проверила, не съели ли хозяина вчерашние три медведя. На медведей они не тянут: даже самый старший мелковат, чтоб называться медведем с большой буквы.

Аккуратно, тихо-спокойно стал выдёргивать самок. Надёргал два десятка, — в яме стало мало рыбы. Выпорол икру: получилось почти два литра, мелкая икра. Пойдёт, наверное, — хватить рыбачить. Икра снова подавится, — она ещё нежная. Нарезал брюшков. Завёл костёр, повесил котелок с брюшками. Что-то не так: со стороны речки кажется какой-то шум подозрительный. Резко повернулся к яме рыбацкой и осторожно пошёл к нижнему завалу на выходе из ямы.

Внизу на камнях, куда скидывал поротую рыбу, копошится молодой мишка, жрёт. Два медвежонка вперед учуяли человека: бегут к лопухам прятаться. Молодой медведь, видать, уже курить стал, поэтому с чутьём у него плохо! Он боковым зрением заметил, что младшие убегают, резко поднял голову. Ага, вот причина, наверху стоит! — Схватил в зубы рыбину и пустился следом за медвежатами. Но не сломя голову, так, трусцой. Совсем обнаглел!

Нет, это Тимоха совсем обнаглел: рассматривает зверей как в зоопарке! А если мамка появится? — Гон-то уже давно закончился, медведица должна быть поблизости. Где лазает эта собака белая? Медведи чуть не по бивуаку ходят, а она развлекается, по лесу бегает, лает на мелких зверюшек! Сегодня почему-то нет адреналина, — кончился?!..

Сварил уху, сел кушать и сразу Мурка прибежала.

— Ты что, сука, на сопке сидишь, прячешься от медведей? И наблюдаешь, пока я пожрать сварю?!

А Мурке всё до лампочки: она сидит и облизывает себя, мокрая с головы до лап. В речке купалась? — Мурка не Белка, она не любит воду. Значит, намокла от росы, где-то долго по зелёнке лазила, кого-то гоняла.

Покушал, остатки — сторожевой собаке. Ну, и сторож! — Собака у него не в качестве сторожа, защиты от медведей. Без собаки было бы легче, особенно автобусом ездить. С ним собака, потому что она у него есть. А с медведями он сам договаривался, договаривается и будет договариваться бес всяких слов. Гораздо трудней договориться с чужой собакой, а медведь — он свой, житель тайги.

Поймал три рыбины, собрал пожитки, полиэтилен с полога снял. Вылез на тропу, спрятал котелок. Побежал на стан. Завтра снова выход в цивилизацию, надо достать или самому сделать маленьких якорьков. Дело упирается в тройники: нет в продаже больших тройников.

Через десяток лет готовые якорьки разных размеров станут продаваться в любом рыбацком магазине. Запрещенные орудия лова лежат на прилавке. Почему, ведь эти орудия лова — ЗАПРЕЩЁННЫЕ?! Рыбацких магазинов будет десятка два, а в городе живёт всего двести тысяч человек. Пока что всего два магазина. Но уже на центральном рынке торгуют сетями-путаниками.

На аквариуме перекур и снова мысли о гранате, а вдалеке маячит сковородка! Если швырнуть в яму гранату, то нечего будет жарить. Надо мечтать о динамите или о тротиловой шашке, но — не мечтается. Нужна граната! Даже несмотря на то, что в рюкзаке три рыбины почти таких же размеров, немного меньше, а вот мясо с кунджой близко не поставить! — Эта кунджа действует на нервы с каждым разом больше и больше.