Книга Кодекс морально-усидчивого чиновника - Михаил Лашков

42.13. Дело в том, что «единственно», кому тот или иной инновационный проект государственной службы может понравиться, это чиновники. Все остальные, то есть те, для кого реформистский проект «действительно» имеет значение, наверняка будут категорически против. А именно:

а) оппозиция!

Оппозиционные лидеры будут, как могут, критиковать данную инновацию – в этом на них можно смело рассчитывать, – они не упустят случая покрасоваться перед телеобъективами с заявлениями, что в «безликости и неконкретности» проекта, прежде всего, виновата действующая Власть;

б) общественные организации!

Общественные организации наверняка выступят с «возмущением», что Власть в который раз не прислушалась к мнению общественности;

в) средства массовой информации!

Средства массовой информации будут «обсасывать» каждый шаг, предпринимаемый в рамках инновационного плана, и устраивать всевозможные словесные обструкции, которые будут ставить «инициаторов инноваций» в крайне неудобное положение. Журналисты, работающие по тематике государственной службы, будут с удовольствием публиковать любые глупости, которые сама государственная служба будет им постоянно подкидывать;

г) собственно граждане!

Граждане, пережившие парочку буржуазных революций, хаос становления демократии, дефолты, кризис и «ужас» либеральных реформ, чураются даже разговоров о возможных переменах в «стабильности».

Примечание: Остается всего один маленький вопросик: какой «именно» должна быть аргументация бюрократии против разного рода новаций?

Наверняка бюрократия, как говорится, «в унисон» заявит, что беспардонное вмешательство в дела государственной службы во многом и без того «способствует» разрушению стройной системы государственного управления, и что данный «инновационный план» лишь только еще больше усугубит этот процесс.

42.14. Мы должны признать очевидную истину: чиновникам доверяют руководство процессами для удовольствия, а не для работы!

Примечание: Как только на вас возложат даже незначительные дополнительные обязанности, немедленно требуйте увеличения бюджета, расширения кабинета и дополнительный штат помощников. Ваши новые функции, конечно же, повышают ваш вес, влияние и статус среди коллег, но, согласитесь, было бы глупо взваливать на себя лишние хлопоты без какой-либо компенсации.

42.15. Исходя из сказанного, мы должны прежде всего понимать: что «именно»(!) хотят чиновники (равно, как и депутаты) от государственной службы? Попробуем искренне помочь нашим чиновникам, и, само собой разумеется, депутатам лучше понимать их истинное предназначение:

а) реклама…

Они хотят максимального освещения в средствах массовой информации всех хороших дел, которые они сотворили (или думают, что сотворили). Именно для этого в исполнительной и законодательной ветвях власти трудятся несколько тысячи пресс-бюрократов. А государственная служба, в свою очередь, помогает депутатам и чиновникам готовить программные выступления, аналитические статьи и организует для них специальные телерепортажи;

б) секретность…

Им нужна максимальная секретность в отношении всего, что могло бы быть использовано против них самих. Во многом именно для этого в свое время депутатами были приняты разработанные бюрократами законы о государственной тайне и экстремизме, уголовно преследующие любую(!) критику в адрес Власти. Этим же объясняется и неуемное стремление государственной бюрократии засекречивать чуть ли не каждый документ – от планов «эвакуации при пожаре» до процедуры чаепития в загородной резиденции Президента;

в) информация…

Они хотят, чтобы государственная служба увековечивала миф об якобы демократическом избрании депутатов и о якобы плюрализме принятия решений в чиновничьем аппарате. Вот почему в обязанности бюрократии входит помощь им в подготовке сценариев для различного рода шарад, типа парламентских слушаний и блогов членов правительства. Государственная служба также пишет служебные и аналитические записки для начальников, чтобы они могли своевременно информировать своих коллег о тех событиях, которые не получили «должного» освещения в прессе или иных средствах массовой информации;

г) единомыслие…

Без бюрократии ни депутаты они высокие чиновники государственной службы просто не в состоянии управлять страной. Это наиважнейшая задача из всех возможных, однако у депутатов и у большинства чиновников нет для этого ни образования, ни квалификации (как правило, профильные дипломы и диссертации они получают уже усевшись в кресла), ни практического опыта. Равно как и интереса к этому многотрудному и весьма утомительному занятию;

д) видимость…

Чиновники нужны депутатам для поддержания видимости, будто они сами принимают все решения, а государственная служба всего лишь выполняет их распоряжения. В силу чего депутаты снимают с плеч чиновников множество утомительных обязанностей, таких, скажем, как:

I) официальные банкеты;

II) торжественные открытия памятников;

III) запуски новых общественных проектов;

IV) прием делегаций граждан и т. д. и т. п.

42.16. Таким образом, особого желания реформировать государственную службу ни у политиков, ни у чиновников объективно нет, и не может быть. В соответствии с системой Российской Суверенной Демократии они делают именно то, что эта система от них и требует. Они делают все, что им нужно. Причем, если речь касается личных интересов, они делают это, нужно заметить, просто великолепно.

42.18. Отсюда неизбежно следует – с той неумолимой последовательностью, с какой день сменяет ночь, – что если Президенту на самом деле захочется реформировать государственную службу, ему придется сначала реформировать саму политическую систему.

Примечание: Но разве такое возможно? Ведь именно эта система и сделала его таким, какой он есть. Кто же в здравом разуме будет откидывать лестницу, по которой забрался наверх! Особенно если продолжаешь на ней стоять…

43

Конфликт интересов

43.1. Если кого-либо из ваших подчиненных, как говорится, «схватят за жабры» категорически настаивайте на проведении внутриведомственного расследования. В противном случае вы рискуете навлечь на себя контролеров со стороны. А так у вас есть шанс растянуть его на полтора года, а потом заявить, что, «несмотря на отдельные недостатки и диспропорции, которые за истекший период уже устранены, никаких следов намерения ввести кого-либо в заблуждение обнаружить не удалось». Или что-нибудь в этом роде.

Примечание: Даже если намерение было! Ибо вы не говорите, что его не было. Вы говорите об отсутствии следов такого намерения.

43.2. Замять дело – значит принять более гибкое решение в рамках изложенных вами основных принципов в соответствии с интересами государственной службы.

43.3. Главная задача любого внутриведомственного расследования, при условии, конечно, что оно проводится на профессиональном уровне, – обнаружить отсутствие следов. Если вы заявите об отсутствии намерения, вас легко обвинить в обратном. Если же вы констатируете, что расследование не обнаружило следов намерения, то доказать противное просто невозможно.