Книга Полночные узы - Лара Эдриан

Он положил ладонь ей на затылок и притянул к себе. Тессзатаила дыхание, наслаждаясь долгим, сладким поцелуем. Рука Данте скользнулапод ее рубашку и поползла по спине вверх. Прикосновения его горячих пальцевобжигали кожу.

Поцелуй Данте стал более настойчивым, его язык проникалглубоко, вызывая приятное томление. Тесс расслабилась, ощущая твердость члена,прижатого к ее животу. Между ног стало влажно. Рука Данте переместилась к еегруди, палец замер на соске. По телу Тесс побежали мурашки, она задрожала,желая более интенсивных ласк. Некоторое время был слышен только легкий шелестдвижущихся по телу рук.

Данте прервал поцелуй. Тесс тяжело и часто дышала, чувствуясебя тряпичной куклой. Он легко поднял ее и посадил на тумбочку, стянул с неерубашку, затем спортивные брюки, Тесс осталась в одних трусиках. Дантерасположился между ее раздвинутых ног, полотенце, прикрывавшее его напряженныйчлен, мягко терлось о внутреннюю поверхность ее бедер.

— Смотри, что ты со мной делаешь, — сказал он, направляя ееруку под полотенцем.

Без малейшего смущения Тесс погладила член, с трудомобхватывая его, ощущая его тяжесть и шелковистость кожи. Коснувшись гладкойголовки, Тесс наклонилась и поцеловала упругий живот Данте.

Вампир застонал, когда она провела кончиком языка повитиеватым линиям его татуировок. Данте оперся о края тумбочки, его мускулывозбуждающе напряглись. Он словно захватил ее в сладостный плен, предлагаяделать с его телом все, что заблагорассудится. Голова Данте упала на широкуюгрудь, полуприкрытые глаза горели. Тесс улыбнулась и обвела языком его пупок,не сдержавшись и прикусив гладкую кожу.

Данте с шипением выдохнул.

— Да, боже, сильнее... еще, сильнее, — простонал он. — Яхочу, чтобы ты меня кусала, Тесс.

Она не понимала, что на нее нашло, но выполнила его просьбу:втянула в рот и сжала зубами его кожу. Она ее не прокусила, но почувствовала,как волна пробежала по телу Данте. Резким движением бедер он сбросил полотенцеи содрогнулся, когда Тесс провела языком по месту укуса.

— Я сделала тебе больно?

— Нет. Не останавливайся, продолжай. — Он наклонился ипоцеловал ее в плечо, от этого его мускулы напряглись еще больше, а член в ееруке, казалось, увеличился в размере. — Господи, Тесс, ты для меня настоящийсюрприз. Пожалуйста, не останавливайся.

Тесс не хотела останавливаться. Бессмысленно былорассуждать, почему она чувствует глубокую и прочную связь с этим мужчиной,почему в его присутствии ее охватывает дикое желание, — очень многое, чтокасалось Данте, оставалось для нее загадкой. Они познакомились несколько днейназад, но складывалось впечатление, что они знают друг друга очень давно, будтосудьба некогда соединила их, и вот теперь они вновь встретились.

Но Тесс не хотела задумываться об этом. Покусывая животДанте, она опускалась все ниже и ниже и наконец обхватила губами головку егочлена, втянула его как можно глубже и медленно выпустила изо рта, легонькоцарапая зубами. Данте резко со стоном выдохнул и застыл. Снова обхватив губамичлен, Тесс ощутила бешеную пульсацию его крови. На какое-то ослепительнократкое безумное мгновение ей захотелось ощутить на языке этот горячий алыйсок.

Сквозь тонированное стекло спортивного автомобиля освещеннаялуной река казалась черной вьющейся лентой. На заасфальтированной площадке, некогдаслужившей парковкой при бумажной фабрике, закрытой лет двадцать назад, не былони одной машины. Бен решил, что именно здесь его прикончат, и сидевший за рулеммужчина, вооруженный до зубов и напряженно-молчаливый, как скала, не собиралсяего в этом разубеждать.

Когда машина наконец остановилась, Бен приготовилсясопротивляться, крайне жалея, что еще в квартире лишился своей пушки. Хотя онне верил, что пистолет мог сколько-нибудь увеличить его шансы. Этот парень зарулем в отличие от черноволосого напарника, от которого так и веяло смертельнойугрозой, был темной лошадкой. Внешне он сохранял ледяное спокойствие, но внутриу него явно бушевал гнев, и это заставляло Бена серьезно опасаться за своюжизнь.

— Что происходит? Зачем мы сюда приехали? Мы кого-то ждем? —Он так и сыпал вопросами, не заботясь, что ведет себя как обделавшийся трус. —Разве твой напарник не приказал тебе доставить меня в бункер?

Мистер Хладнокровие молчал.

— Не знаю, что это за место... — Бен огляделся по сторонам,— но бункера здесь нет.

Водитель шумно выдохнул и повернулся к Бену, сверля еголедяным взглядом убийцы. Бен поежился, физически ощущая на себе силу его струдом сдерживаемой ярости.

— Нам с тобой нужно серьезно поговорить.

— А после разговора я останусь в живых?

Парень не ответил, он опустил голову и из внутреннегокармана куртки достал какую-то бумагу. «Фотография», — определил Бен поотблеску в тусклом свете приборной панели.

— Ты его видел?

Бен посмотрел на фотографию — приличного вида молодой пареньс взъерошенными светло-каштановыми волосами и широкой, открытой улыбкой. Одет втолстовку с эмблемой Гарвардского университета, большой палец одной руки поднятвверх, во второй держит какой-то документ на фирменном бланке.

— Ну, знаешь его? — прорычал водитель.

Бен пришел в замешательство. Он действительно видел этогопарня, за последние дни тот несколько покупал у него «малину». Но стоит лиговорить об этом? Даст это ему шанс выжить или, наоборот, его разорвут наместе? Бен медленно покачал головой и уклончиво пожал плечами.

Он глазом не успел моргнуть, как ему сжали челюсть с такойсилой, что показалось — она сейчас треснет. Движение было молниеносным, какатака королевской кобры.

— Смотри внимательно,— приказал Мистер Хладнокровие, тычафотографией Бену в лицо.

— Ну ладно, ладно, — пробормотал Бен, чувствуя во рту вкускрови от прикушенной щеки. — Хорошо. Вот черт!

Рука разжалась, и он закашлялся, растирая челюсть.

— Ты его видел?

— Ну видел, его зовут Кэмерон, что ли.

— Кэмден, — поправил парень ледяным тоном. — Когда ты еговидел в последний раз?

Бен покачал головой, стараясь вспомнить:

— Не так давно. На этой неделе. Он тусовался в клубе вНорт-Энде. Кажется, в «Ла Нотте».

— Ты продавал ему свое дерьмо? — медленно, с каким-тостранным шипением, словно у него что-то было во рту, спросил водитель.

Бен осторожно повернул голову и посмотрел на него. Глаза упарня горели безумным огнем, зрачки превратились в узкие щелки. Бена затряслоот непонятного мистического ужаса.

Творилось что-то неладное.

— Ты продавал ему «малину», грязный ублюдок?

Бен с трудом сглотнул и лихорадочно закивал: