Книга Игра случая - Наталья Александрова

– Возможно, я расскажу вам о причинах этого интереса, есливы расскажете о действительных причинах вашего визита на Родину. Давайте, таксказать, вместе раскроем наши карты. Очень может быть, что мы с вами окажемсядруг другу полезны.

Мистер Ильичевски с некоторым сомнением посмотрел на старогопрохиндея.

– Ну, допустим, я приехал, чтобы выяснить, не оставилли мой папаша какого-нибудь наследства, – ведь других наследников у негоне было, потому что жены после моей матери у него были, но все умерли, он ихизвел, мерзкого характера был человек, а сын только я один.

– Ах как интересно! Вы летите через океан, тратите, яполагаю, немалые деньги, чтобы получить семейный альбом с фотографиями иотцовскую простреленную шинель. Боюсь, со дня кончины вашего батюшки прошлостолько лет, что эти вещи вряд ли сохранились. Есть ведь наследственное право,законный срок претендентов, и он не более полугода. Так что попробуйтеподыскать другое объяснение. И учтите, я могу быть вам полезен, – приусловии, что вы будете искренни и действительно раскроете карты. Я ведь хорошознаю местные условия, имею немалый опыт, достаточно знаком с предысториейвопроса – вы понимаете, о чем я говорю… И наконец я знаю рынок, если опять-такимы говорим с вами об одном и том же.

Мистер Алекс Ильичевски в задумчивости достал пачку«Мальборо», закурил, предложил сигарету Гржемскому, то жестом отказался.Глубоко затянувшись, Алекс махнул рукой и сказал:

– Наверное, я делаю ошибку, но мне действительно нуженкомпаньон, ориентирующийся в местных условиях. Поскольку я понял, что вы такили иначе все равно в курсе дела, наверное, будет полезно заключить с ваминекое подобие соглашения и обменяться информацией. Я готов первым открытькарты. Мой отец был сотрудником здешних карательных органов, – думаю, вамэто известно…

– Да уж, – вставил Гржемский.

– И как многие сотрудники этих служб в период репрессийприбрал к рукам некие ценности.

– Как вы понимаете, это для меня тоже не новость.

– Да, конечно. Однако сам я узнал про это не так давно.Мать моя недавно умерла. Смерть ее была легкой, умирала она в полном сознании ирассказала мне о ценностях, спрятанных моим отцом, и даже о том тайнике, гдеони спрятаны. И вот, похоронив ее достойным образом и выждав приличное времятраура, я приехал, чтобы найти эти ценности и… вступить в права наследства.

– А почему вы так уверены, что ваш батюшка не продалэти ценности еще при жизни? Ведь прошло столько лет!

– Он тогда не мог, боялся, и потом, я вовсе ни в чем неуверен. Вот появляетесь вы. Вы не имеете никаких прав на наследство, вы незнаете, где находится тайник, но вы человек энергичный. Ориентируетесь вместных порядках и можете быть мне полезны. Поэтому я готов предложить вамсотрудничество и участие в прибыли. В разумных пределах, конечно, не более пятипроцентов.

– Пять процентов? – Леопольд Казимировичзадохнулся от возмущения. – Пять? Вы, должно быть, неудачно пошутили. Чтож, я умею ценить юмор. Вы что-то сказали о правах наследства, произнесливысокопарные слова «наследие моего отца»; можно подумать, что вы не понимаете –эти ценности, о которых мы говорим, ваш отец их украл – именно украл, нечеготак на меня смотреть! – украл у замученных им людей; батюшка ваш был,прямо скажем, сволочь первостатейная, и слово «наследие» применительно к немунадо брать в кавычки…

Мистер Ильичевски хотел было что-то возразить, но Гржемскийнаступал на него, не давая и слова вставить:

– А если вы думаете, что очень дорого стоит тайник, окотором поведала вам на смертном одре ваша матушка, то я вынужден васразочаровать: после смерти вашего отца, новые жильцы тайник нашли и ценности, окоторых мы с вами так увлеченно разговариваем, извлекли и приносили мне дляоценки. Так что всем вашим знаниям, как и наследственным правам, – грошцена, и если я с вами разговариваю, то только потому, что мне нужен молодойкрепкий помощник – для разного рода физической работы, которая мне уже не повозрасту. Но, конечно, я не предполагаю выделить этому помощнику значительнуюдолю прибыли, хотя и не такую оскорбительно малую, какую назвали вы. Думаю,десять-пятнадцать процентов будет вполне достаточно.

Мистер Ильичевски потерял дар речи. Он выпучил глаза,разинул рот, выронив при этом сигарету и замахал руками, как будто наступил наосиное гнездо. Чуть отдышавшись, он неожиданно тонким голосом завопил:

– Старый жулик! Спекулянт недорезанный! – и быстрозашагал прочь.

– Где вы набрались таких советских выражений! –крикнул ему вслед Гржемский и, ехидно усмехаясь, достал из карманаполиэтиленовый пакет с подсохшей булкой, подошел к деревянным перилам моста испокойно начал кормить уток, он не сомневался, что иностранец вернется.

Гржемский дал ему понять, что владеет важной информацией, ибез него невозможно рассчитывать на успех. А поскольку мистер не знал нителефона его, ни адреса, то он побоится потерять контакт.

Действительно, не прошло и десяти минут, как Ильичевскийпоказался на мосту. Он шел, торопливо оглядываясь по сторонам, яростноразмахивая руками и тяжело дыша. Увидев Леопольда Казимировича, он чутьзамедлил шаг и подойдя ближе, выпалил:

– Старый скупердяй! – но значительно тише, чемраньше.

– Вы пришли доругиваться или вести деловые переговоры?

– А с вами можно вести деловые переговоры? Вы когоугодно доведете до белого каления. Ладно, черт с вами! Из уважения к вашимпреклонным годам, я готов предложить вам тридцать процентов – это мое последнееслово.

– Дорогой Алекс, вы разрешите вас так называть, чтобыне мучиться со всеми этими мистерами, так вот, дорогой Алекс, вам не кажется,что мы торгуемся с вами, как Бендер с Воробьяниновым?

– А это еще кто такие? Ваши знакомые спекулянты? –мистер взглянул на старика с недоумением.

– Ах, вот даже как? Ну что ж, проехали, как говаривалараньше моя молодая знакомая. И за что же, скажите, кроме молодости и оптимизма,я должен отдать вам большую часть предполагаемых доходов? Только не повторяйтемне это ваш бред о своих законных правах, я вас умоляю.

– Я… я знаю, где находится тайник, кроме того, я могу вкакой-то степени финансировать наши поиски.

– Что ж, как я вам уже говорил, новые жильцы обнаружилитайник, но они могли опять спрятать ценности туда же до лучших времен. Вряд лиони продали вещи, потому что на рынке они не всплыли, я бы знал, у меня тамогромные связи. Я не хочу показаться таким старым скупердяем, каковым вы менясчитаете, и готов пойти на равное участие в прибылях.

Алекс посмотрел на Гржемского с подозрением, еще немногоподумал и протянул руку, которую коллекционер вяло пожал.

– Ну что ж, продолжал Леопольд Казимирович, – размы достигли, как выражался наш бывший руководитель, консенсуса, давайтеобменяемся всей информацией. Что вам рассказала ваша покойная матушка?