Книга Мальчики-охотники за удачей в Китае - Лаймен Фрэнк Баум

в том, что мы познакомились с его женой дочерью, сопротивлялись его солдатам, и сказал, что больше мы от него не уйдем.

Это показалось евнуху вполне возможным. Он заинтересовался.

– Мы рассердились и спорили с ним, – продолжал я. – Неожиданно Май Ло громко закричал. Мы оглянулись и увидели большую обезьяну, которую зовут Фо-Чу, царь, бегущую к нам из рощи.

Я замолчал, и Вай-То сказал:

– Он сбежал из пагоды несколько дней назад, и его не могли найти.

– Мы все испугались, – сказал я, – потому что зверь казался очень свирепым и возбужденным. Только губернатор был вооружен, и, когда Фо-Чу набросился на нас, Май Ло вонзил в него ятаган. Но Фо-Чу вырвал лезвие из груди, взмахнул им и одном ударом отрубил губернатору голову. Потом схватил тело и вместе с ним прыгнул в бассейн. Они оба погрузились в черную воду. Я уверен, что в это время зверь умирал, и, может быть, их схватила рыба-дьявол, потому что они больше не показались на поверхности.

Я кончил рассказ, главный евнух кашлянул; он выглядел удивленным.

– Но хотя тела исчезли, – добавил я, – голова Май Ло осталась на земле, там, куда упала.

– Вот она, – сказал Арчи. – Мы называли его Мертвой Головой, и это прозвище оказалось очень подходящим.

Держа в руке этот страшный предмет, Арчи прошел вперед и положил голову к ногам евнуха.

Вай-То побледнел и молча смотрел на бледное лицо своего врага. Май Ло в ответ смотрел на него, и я видел, что глаза-бусинки и пергаментное лицо не изменились в смерти.

– Уф! – сказал евнух, отворачиваясь. – Этот человек, несомненно, мертв. Но кто поверит в ваш рассказ?

– Начнем с того, что поверите вы, – уверенно сказал я, – и заставите поверить других.

– Как?

Я достал из шкафа листок рисовой бумаги, кисть и чернила – там был большой запас этого – и разложил на столе.

– Напишите то, что я вам скажу, по-китайски, как написал бы Май Ло, – сказал я.

Евнух улыбнулся, как будто его неожиданно осенило, и приготовился писать.

«Желая умереть, как требует от меня долг, – диктовал я, – я выпустил Священную Обезьяну и доверился ее мстительной руке. Если в этой встрече я умру, весь мир будет знать, что Май Ло, губернатор Кван-Кай-Нон и самый верный слуга принца Кай Лун Пу, полностью выполнил свой долг».

Вай-То кивнул, как робот, и принялся искусно писать, начиная с нижнего угла листа и двигаясь вверх.

Его иероглифы были аккуратными и единообразными, и, кончив писать, Вай-То с довольным вздохом положил перо.

– Я не взял ваши слова, но использовал идею, – сказал он. – А подпись, – добавил он с хитрой улыбкой, – подлинная подпись Май Ло. Пойду покажу голову и бумагу и буду приветствовать Май Чина как нового губернатора.

Ему так не терпелось действовать, что он схватил за косичку голову и потащил этот ужасный трофей, не завернув в аккуратный пакет, как сделал бы я.

Вай-То мог не поверить в наш рассказ, но определенно рад был избавиться от своего давнего врага, и мы дали ему возможность обмануть всех, кто хотел бы знать, как губернатор встретил свою смерть.

Сейчас, когда я пишу это, передо мной вырезка из гонконгской «Газетт» с сообщением о смерти губернатора провинции Кван-Кай-Нон. В статье говорится, что Май Ло встретил смерть в соответствии с требованиями религии синто из-за преждевременной смерти своего господина принца Кай Лун Пу, вице-короля Китайской империи.

Через час мы вышли из наших помещений, прошли по дворцу и появились на территории. Всех солдат убрали, и евнухи кланялись, когда мы проходили мимо.

Никакого возбуждения во дворце не было.

Ремесленники работали, садовники подрезали кусты и пололи сорняки так же деловито, как всегда. Но спускаясь с холма, мы слышали хор воплей из губернаторского дома и поняли, что о смерти уже объявили.

Дворец начал вызывать у нас отвращение, и тем же вечером мы сказали Вай-То, что выполнили все поручения принца Кая и хотим немедленно вернуться в Шанхай. Он ответил, что ему жаль, но он понимает, что неприятные инциденты, происшедшие во время нашего посещения, перевешивают полученные нами удовольствия. На следующее утро мы были представлены новому губернатору, который ждал нас в главном зале дворца. Он оказался слабым и нерешительным молодым человеком, чрезвычайно испуганным неожиданным возвышением и стремящимся побыстрей избавиться от нас. Мы объяснили ему условия нашего договора с его отцом, Май Ло, и, хотя мы не упоминали о десяти тысячах таэлей, мы потребовали должного эскорта до Ичана и оплаты всех расходов во время возвращения в Шанхай… Новый губернатор охотно согласился с нашими требованиями, и я видел, что он в ужасе перед «чужеземными дьяволами».

Через сорок восемь часов подготовка была закончена, и караван слонов, лошадей и слуг собрался на открытой площадке перед дворцом. Евнухи принесли тяжелые ящики и погрузили их на слонов, и, хотя служители сгибались под тяжестью, они не жаловались, и у главного евнуха не возникли подозрения.

Вай-То казался искренне расстроенным нашим отъездом, мы сердечно благодарили его за гостеприимство и расставались, выражая добрые пожелания.

Нашим эскортом руководил очень вежливый офицер, говоривший на ломаном английском и, очевидно, получивший от Май Чина приказ проявлять к нам особое почтение и удовлетворять все наши пожелания.

В результате в дороге никаких неприятностей от туземцев не было, и после приятного путешествия мы прибыли в Ичун.

Здесь мы оставили слонов и лошадей и сели на пароход в Шанхай, взяв с собой эскорт из дюжины солдат. Эти ярко одетые воины вызывали всеобщее уважение и обеспечивали безопасность нашего проезда.

В Шанхае нас ждал дядя Набот, он был очень рад нашему благополучному возвращению.

– Сокровища раздобыли? – спросил он.

Мы показали на запечатанные упаковочные ящики, которые разгружали носильщики.

– Здесь достаточно, дядя, – прошептал я, – чтобы всех нас сделать Рокфеллерами – если благополучно погрузим на борт «Чайки».

– Мы наймем специальный пароход в Вусун, – заявил он, и, зная мистера Перкинса, мы с облегчением позволили ему заботиться о сокровищах.

В Шанхае мы встретили доктора Гейлорда, и он по-прежнему был «без работы». Он удивился нашему благополучному возвращению и задавал тысячи вопросов, на которые мы отвечали уклончиво, почти ничего не рассказывая. Но он был добросердечный человек и очень помогал нам, пока храбрость ему не изменила, и он сбежал от нас. Помня это, я дал ему небольшой пакет, когда мы расставались на пристани, и попросил распечатать после того, как мы уплывем.

Надеюсь, я помог доктору купить ферму в Англии, чего он так хотел; хотя в пакете было то, что Арчи назвал «излишком