Книга Полуночные тайны Академии Грейридж - Оксана Гринберга

— Зачем вам Крестен?! Он-то вам зачем понадобился?!

Вид у Даррена Берга был донельзя растерянный. Я бы даже сказала, что ошарашенный.

— Исключительно по личному вопросу! — Кажется, ответ ему тоже не слишком-то пришелся по душе, но я тут же добавила: — Хочу к вечеру обзавестись двойной дозой успокоительной настойки. А еще, килограммом шоколада… Раз уж в город выходить нельзя, то, надеюсь, в столовой мне не откажут. Буду заедать и запивать свое горе…

На это декан пробурчал что-то совсем уж невразумительное, но тут я его оставила. Подскочив на ноги, поспешила по дорожке к Центральному корпусу. Бежала и думала, что пусть предательство Видара все еще отдавалось тупой болью в сердце, но я это переживу.

Переживу, и все тут!.. И никто не узнает, настолько сильным был для меня этот удар.

Поэтому помимо двойной дозы успокоительной настойки, мне бы не помешало приглашение на бал, на котором я собиралась танцевать и веселиться, делая вид, что наш разрыв нисколько меня не расстроил.

И магистр Крестен Кьел, решила я, будет для этого идеальным партнером, который не станет на меня давить, хватать за руки или же ухаживать с непонятными целями.

Глава 10

В дверь постучали, когда я возилась с волосами.

Берта была занята примерно тем же — ее пригласил Отто, чему она оказалась несказанно рада. Настолько, что сперва перемерила все платья в моей комнате, спрашивая, которое ей больше к лицу, а затем ушла в свою. Подозреваю, делать то же самое, но уже по второму или третьему кругу. Я же позаимствовала у подруги щипцы и попыталась соорудить на голове нечто похожее на прическу. Думала сделать ее по моде Нубрии и Талии одновременно, но у меня все не получалось и не получалось.

Поэтому, отчаявшись, я решила, что… Ну и пусть, и так сойдет!

Подумала, что пойду с распущенными волосами, лишь немного подхватив их по бокам коралловыми гребнями в цвет пышного платья, которое я собиралась надеть на бал. Решила, что и так уже выделяюсь из толпы — нубрийка, участвующая в Полуночных Играх за Академию Грейридж, — так что сочный цвет мне не помеха!

Вот и пусть все смотрят, потому что это вовсе никакая не война, а состязания в честь Полуночных Времен. Дань памяти погибшим на войне с Хаосом, которые стояли плечом к плечу — и тайцы, и нубрийцы… И сумели победить Темную энтропию!

Кстати, приглашение у меня тоже было. Магистр Кьел повел себя как настоящий мужчина, когда я, всхлипывая, заявила ему, что меня бросил жених, променяв… Ну да, променял, поэтому мне не с кем пойти на бал. Посмотрела на него жалобно, на что он тут же изъявил горячее желание меня сопровождать. Заявил, что почтет за честь, но не пригласил раньше, потому что и не смел надеяться, что я все еще без пары.

А потом добавил, что ровно в шесть будет ждать меня возле входа в женское общежитие.

Попрощались, и вот уже почти пять, а я… Я вполне пришла в себя после предательства Видара. Лишь немного всплакнув, когда рассказывала Берте, что бывший жених променял меня на грудь, бедра и суккубское… или же суккубийское притяжение Моники Верд. Ну что же, скатертью ему дорога прямиком в ее постель на все Полуночные Игры! А жениться ли он на ней после того, как они были близки — меня это уже нисколько не касалось.

Наши пути с Видаром разошлись ровно в тот момент, когда закрытый экипаж уносил меня в сторону талийской границы. Он остался, и чары Моники пересилили чувство долга и желание заполучить наследников, носивших мой дар.

Только вот… какой еще долг и какой еще Дар?

Да, я была магом-универсалом, и отец всегда говорил, что однажды я стану очень сильной магичкой. Высшей, без сомнения, и, возможно, одной из сильнейших в стране. Но Видар явно намекал на бабушкин Дар, который, по ее собственным словам, не достался в полной мере ни мне, ни моей маме.

Вернее, маме он не достался совсем, а мне лишь так, огрызки. Да, бабушка смогла научить меня нескольким заклинаниям, в которые она вплетала магию, идущую, по ее словам, от сердца. Но эти заклинания были так… Сплошное баловство!

Хотя декана Берга мне все же удалось излечить. Неужели из-за этого?

Задумалась, уставившись на себя в зеркало, в котором отражалось слабое магическое сияние, идущее от клетки с Римсом.

…У Видара была отличная способность анализировать происходящее и делать правильные выводы. Неужели он сделал правильный вывод, став встречаться со мной из-за бабушкиного Дара, который, быть может, в полной мере передастся только нашим — вернее, нас уже не было и в помине! — детям? А потом, когда я уехала, махнул рукой на чувство долга и свои меркантильные цели и обратил взор на Монику?!

Я снова шмыгнула носом, и Римс принял блекло-зеленый оттенок. Растерянный, потому что, как и декан Берг, не понимал причины моей печали.

— Ты прав, — сказала ему. — И Даррен Берг тоже прав! Все, что не делается, даже к лучшему. И я это переживу… Вернее, уже почти пережила. Сейчас заколю волосы, а потом возьму и… полностью выкину Видара из головы!

Тут в дверь постучали, и мне стало не до моей печали и не до заколок, которые я так и не пристроила в прическу. Потому что, оказалось, декан Берг желает незамедлительно видеть адептку Лиззабет Крофорт.

В своем кабинете.

Пожав плечами, накинула ученическую мантию поверх кораллового платья — с пышными рукавами и круглым вырезом, не слишком-то глубоким, но оставлявшим открытыми мои смуглые худые плечи. Взглянула на свою прическу, которую так и не успела закончить, после чего отправилась под темные очи Даррена Берга.

Прошлась по оживленным коридорам Академии, казавшейся мне похожей на растревоженный муравейник, суетившийся в ожидании бала и Полуночных Игр. Улыбалась и здоровалась с адептами, отвечала на их приветствия. Как ни странно, я больше не ощущала себя ни пауком, ни каким-либо другим насекомым, забившимся в свой кокон.

Наоборот, я чувствовала себя бабочкой, которая вот-вот расправит коралловые, украшенные искусной вышивкой и тончайшими кружевами крылья. Решение Видара разорвать наши отношения странным образом меня освободило. И я была готова лететь навстречу неизвестному, загадав, что впереди, в будущем, меня обязательно ждет нечто чудесное.

Но вместо этого, кивнув мрачной секретарше, постучала в знакомую дверь, затем, заслышав невнятное бурчание, вошла. Думала встретить такого же мрачного декана — два сапога — пара, но вместо этого Даррен Берг пребывал в отличном расположении духа. Стоял подле боевых клинков на стене, одетый в парадный камзол с золотой тесьмой, который отлично сидел на его мощном теле.

Настолько, что я даже на секунду залюбовалась. Но затем дернула головой, разгоняя наваждение. Я уже столько раз видела декана как в одежде, так и без нее

— в своих снах! — что мне начинало казаться, будто бы нас с ним что-то связывает. А это вовсе не так!

— Итак, Лиззабет… Ах ну да, Лиз, — поправил себя, подходя ближе. — Вы же разрешили мне называть себя по имени?