Книга Ты меня забудешь...Книга 1 - Элизабет Гафри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не знаю, сколько я спала, но разбудило меня совсем не то, что мы остановились. Машина продолжала нестись на всех парах, когда я почувствовала, как подол юбки задрали и нагло пальцами гладят внутреннюю сторону бедра.
Еще не совсем проснувшись и поняв, что происходит, я схватилась за пальцы и вывернула их со всей дури. И когда этот наглый блондинистый кретин рыкнул, я уставилась в его лицо.
— Вы что себе позволяете?
— Пальцы отпусти, — снова рычащий бас.
Я поняла, что все еще держу его руку и откинула ее, как будто это была гадюка.
— Еще раз такое сделаешь, пожалеешь, — скривил он губы, — но мне нравится твоя игра, недотрогу из себя строишь, ха, подумаем…
О чем он подумает, я уточнять не стала. Сон как рукой сняло, я напряженно смотрела в окно и больше думать ни о чем не могла.
Кирилл, кажется спал, а может и нет. Кто их знает. Может, они вообще так развлекаются. Поди пойми этих богатых.
Еще час мучений и мы, наконец, приехали. Я выскочила из машины, как будто от этого зависела моя жизнь и на окрики Манулова даже не обратила внимания.
Прошла мимо всех остальных, направляясь к главному входу.
— Кира, — остановил меня нагнавший Вова, — вы куда так припустили?
— Можно на «ты», — машинально ответила я, — к заводу.
— А чего без нас?
— Извини, — сбавила я обороты и остановилась, — задумалась.
— Что-то случилось?
— Нет, — натянуто улыбнулась я, — что могло в машине случиться?
— Хорошо, тогда пойдем.
Снова Манулов впереди, я за ним, а рядом «Губы», Кирилл и остальные.
— Кира, как тебя по отчеству? — неожиданно спросил Манулов. Чего это он интересуется?
Я в свою очередь никак не могла назвать его по имени отчеству. Алексей Сергеевич ему совершенно не шло. По имени отчеству называют тех, кого уважают, а я его не уважала, а сейчас даже призирала.
— Просто Кира, без отчества, — ответила я.
А то сейчас начнется, а какое интересное отчество, а кто по национальности твой отец. Я всегда испытывала тихий восторг, когда меня кто-нибудь называл Кира Каримовна, но очень бы не хотела, чтобы этим кем-то сейчас был Манулов. Он по любому извратит и опошлит.
— У тебя нет отца? — снова колкая фраза. Пытается задеть.
— Сирота, — вру напропалую я. Не хочу с ним разговаривать.
Остальные прислушиваются и не встревают. Увидела, как улыбнулся Кирилл и Вова. Сзади кто-то усмехнулся.
— А фамилия?
— Вам для чего?
— Интересно.
— Астахова, — все-таки лениво сообщаю я.
— Понятно, — отвечает и опережает меня, скрываясь за рядом машин.
Зачем спрашивал, непонятно. Меня это насторожило. Нездоровое любопытство, ни дать не взять. Надеюсь он не задумал ничего плохого…
Через минуту мы уже все стояли в холле большого дома и наконец, скрывались от жары. Солнце поднялось и палило нещадно. Нас встречали их испанские партнеры по бизнесу. Предстоял очень тяжелый день с обсуждением пунктов договора, где прописаны все условия поставки оборудования для нового завода и его открытие на территории РФ.
Я влилась очень быстро и отвлеклась от дурных мыслей. Так всегда было. Работа помогала.
3 глава
Переговоры текли медленно. Испанцы оказались еще теми делателями мозгов. К каждому пункту цеплялись. И все им не нравилось. То оборудование их сторона предоставляет очень много, а российская мало, то бутылки не той формы, как они выпускаю вот уже более 130 лет.
Но тут наши взялись основательно. Русский народ не испанцы, и какой формы у нас будут бутылки решать исключительно нам. Но тогда испанцы вписали новый пункт о том, что оборудование для изготовления стеклянной тары покупает полностью российская сторона.
К концу, я была настолько вымотанна, что еле языком передвигала. Мы пробыли там почти до 7 вечера, единственный раз прервавшись на кофе с печеньем. Больше нас ничем не угостили. День завершился, а переговоры нет.
Наши предполагали, что так получится, а вот я была совсем не готова. Я никогда столько не переводила. Юристы, технологи, учредители. Оборудование, изготовление стеклотары, температура хранения. Я в словарь сегодня заглянула больше раз, чем за предыдущие пять лет. Но я справилась и, если честно, гордилась собой. Это опыт, а я всегда относилась к этому с уважением.
Завтра предполагался еще один день и я очень надеюсь, что он будет завершающим в переговорах. Я не выдержу три дня напряженного перевода. Их столько много, а я одна. Говорить было уже сложно. Надеюсь голос не сорву окончательно. Перекрикивать возмущенные и повышенные голоса мужчин было очень сложно и неприятно.
Испанцы предложили легкий перекус на деревянной веранде с которой открывается прекрасный вид на виноградные поля. Солнце уже катилось к закату, когда мы вышли наружу и расселись за круглым столом.
Некоторые из партнёров с испанской стороны удалились, остались только двое. Заместитель генерального директора и его помощник. У "верхушки" были дела. Они извинились и попрощались до завтра.
Заместителя звали Марио, а его помощника Антонио. Они видели, как я вымоталась и жалели, иногда переходя на английский. Но из наших английский знал только Рокотов Влад, он же «губы». К концу дня я уже запомнила большую половину из нашей группы.
Рокотов вообще был очень интересный персонаж. Говорил мало, вперед никогда не лез. Сидел всегда сзади или в конце овального стола. Я сначала не замечала его, от слова совсем, как будто его и не было с нами, но иногда к нему обращался Манулов за советом или просто спрашивал: «что думаешь»? и Владислав начинал коротко и четко излагать свою точку зрения по этому вопросу. Так несколько пунктов в договоре мы выбили для себя на своих же условиях.
Я никогда не переводила Рокотова напрямую, его слова тут же повторял Манулов и переводить приходилось его. Влад никогда не выходил на прямой контакт с испанцами. Я отметила это не сразу, так как Влад сидел за моей спиной, но стала обращать после второго или третьего раза, когда Манулов обратился к нему за советом.
Это необычно сидеть в полном зале людей, но знать, что за твоей спиной тоже сидит человек. Иногда я чувствовала, как он смотрит мне в затылок. Не знаю, как это объяснить, просто чувствовала, что рассматривает, от этого становилось не по себе.
За столом на веранде
