Книга Иудеи в Венецианской республике. Жизнь в условиях изоляции - Сесил Рот

Все это, однако, относится к крупным операциям. Зато более мелкие операции, более рискованные и потому менее популярные, сосредоточились почти исключительно в руках евреев, на которых церковные ограничения не распространялись. Только благодаря их деятельности экономическое положение стало сносным. В Италии они действовали полуофициально. По всей стране, когда наличных денег оказывалось недостаточно, а подпольные операции ростовщиков-христиан вели к безжалостной эксплуатации городского населения, местные правители упорядочивали дела, призвав в город нескольких евреев. Вступали в переговоры с одной или несколькими семьями; их число зависело от размера города. Затем с ними заключали официальный договор. Евреям предоставляли исключительное право на открытие в том или ином городе «банков», как их называли, с целью дачи денег взаймы. Во всех подробностях оговаривался размер процентной ставки, которая обычно выгодно отличалась от ставок, взимаемых ростовщиками-христианами. За это евреям гарантировались свобода от преследований и свобода исповедовать их веру. Евреи, со своей стороны, обязывались предоставить определенный минимальный капитал, соблюдать правила в связи с продажей залогов и сходных вопросов, а также – в знак благодарности за предоставленные им привилегии – сделать крупный взнос в городскую казну. Такая двусторонняя сделка (condotta, или «договор о найме», как его тогда называли), как правило, заключалась на ограниченное число лет – чаще всего на три года, пять или десять лет. По окончании этого периода договор прекращал действие, и стороны получали право продлить его или заключить новый договор. Еврейские банкиры вели свои операции в Риме и на прилегающих к нему территориях Центральной Италии, где очень давно обосновались еврейские общины. Начиная с XIV века их количество пополнялось евреями из Германии, искавшими убежища по ту сторону Альп из-за безжалостных преследований, которым они подвергались в Северной Европе. Ссудные конторы-банки открылись в Тревизо в 1294 году, в Падуе в 1369 году и примерно в тот же период распространились на другие города региона. Наконец, и Венеция, несмотря на традиционную неприязнь к евреям, вынуждена была подчиниться экономической необходимости и последовать общему примеру.

К тому времени чрезвычайно обострился вопрос об облегчении самых насущных нужд беднейших слоев городского населения с помощью денег. Уже в 1298 году процентные ставки, назначаемые безнравственными ростовщиками-христианами, выросли до таких пределов, что для расследования их деятельности назначили специальную комиссию. Возможно, именно после того в город впервые пригласили еврейских ссудных банкиров. Венецианцы, однако, сохраняли некоторые сомнения. Ростовщики-нехристиане не допускались в сам город. Им приходилось вести дела из соседнего поселения Местре, ближайшей точки к материку. Местре в 1336 году выкупили у правителей Вероны. В Местре евреям разрешалось открывать свои лавки. Горожане обращались к ним за наличными деньгами, которые помогали им пережить трудные времена. Конечно, такой порядок сопровождался многочисленными неудобствами; и в конечном счете республике пришлось смириться перед обстоятельствами. 28 июня 1366 года с еврейскими ростовщиками из Местре заключили соглашение. Их пригласили вести дела в столицу. Тогда власти впервые разрешили официально создать еврейское поселение в Венеции.

Условия этого самого раннего договора-condotta не сохранились. Судя по всему, он был рассчитан на семь лет и продлевался в 1373, 1378 и 1385 годах – на пять, семь и десять лет соответственно. В последнем случае возникшую общину подчинили Торговому совету, который назывался Sopraconsoli. Совету необходимо было представить список с именами еврейских банкиров. За монополию в содержании трех ссудных контор в городе им приходилось платить значительные суммы, которые в 1385 году доходили до 4 тысяч дукатов в год[4]. Взамен их освобождали от всех остальных налогов, кроме налога на импортируемые и экспортируемые товары. Процентная ставка изначально составляла 4 процента. Однако ее сочли неэкономичной и впоследствии поднимали до 8 или 10 процентов под залог или до 12 процентов без залога. При условии предоставления адекватного залога банки не имели права отказывать городским беднякам в займах на сумму до 30 дукатов, так как предполагалось, что ссудные конторы созданы в их интересах. Однако им было запрещено принимать в качестве залога любой предмет, используемый в католических церковных обрядах. О личности первых поселенцев известно мало. Однако в 1389 году один из главных банков, обладавший гарантированным капиталом в 5 тысяч дукатов, принадлежал некоему еврею по имени Леви и его сестре – любопытная черта, которая отнюдь не является исключением. Еврейские женщины в Средние века были на удивление эмансипированными.

Первый договор, или condotta, от 1366 года неоднократно продлевался до конца столетия. В последнем случае, как уже было показано, его продлили на беспрецедентно долгий период в десять лет. Однако присутствие евреев в городе всегда раздражало набожных венецианцев. В 1394 году, когда до окончания действия договора оставалось совсем немного времени, сенат решил отказаться от услуг евреев. Судя по всему, такой шаг стал результатом неблагоприятного стечения обстоятельств. Один из венецианских банков возглавлял, совместно с венецианским подданным по имени Джакомо Паниши, некий Ансельмо, сын Самуэля, еврей из Нюрнберга, чьи братья Якоб и Авраам занимались такими же делами в Вероне и Виченце соответственно. После личной ссоры они добились – не получив должного подтверждения – ареста их компаньона-нееврея во время визита в Виченцу. Такой поступок сочли преступлением против государства, и против них предприняли соответственные действия. Ансельмо посадили в тюрьму и приговорили к штрафу. Его братья бежали и были осуждены за неподчинение суду. Очевидно, дело послужило для сената предлогом. Сенат постановил, что поведение евреев в срок действия последнего договора было «позорным». Они не соблюдали предписанные правила в проводимых ими операциях. Их деятельность распространилась настолько широко, что, если не применить крайнее средство, все движимое имущество в городе стремительно перейдет в их руки. Поэтому было решено не продлевать договор; в результате на следующий год, после окончания действия договора, еврейские банкиры покинули город.

Евреев прогнали без труда, однако заменить их оказалось не так просто. Бедняки остались без всякой помощи в нужде. Последовал небольшой экономический кризис. Властям пришлось спешно заключать новый договор с высланными банкирами. Дабы сохранить лицо, сенаторы запретили евреям возвращаться в сам город. Им надлежало вести свои дела, как раньше, в Местре, где заключались все сделки. В Венеции им разрешалось находиться не дольше пятнадцати дней подряд, чтобы посещать аукционы на Риальто, где продавались невыкупленные залоги. Тогда евреям впервые приказали носить унизительные желтые метки, которые должны были, в соответствии с предписаниями католической церкви, выделять их в толпе.