Книга Садовник - Стефани Бодин

— Почему болеет Лейла?

Ева помотала головой:

— Она не болеет. Мы отправляем детей небольшими группами в «Тихую гавань», чтобы проверить, как они среагируют на среду, отличную от идеального микроклимата теплицы. Разумеется, мы вводим их в состояние полусна, чтобы экономить силы, и рядом должен находиться по меньшей мере один автотроф, ведь они черпают энергию друг у друга. Поэтому, когда она осталась одна…

— Она ни на миг не оставалась одна, — перебил я. — Она была со мной.

— Прошу прощения. — Ева закатила глаза. — Когда рядом с Лейлой не осталось автотрофа, она начала слабеть.

«Особенно когда бродила по Портленду», — подумал я.

— Над этим мы в настоящее время работаем, — добавила Ева.

— Где она сейчас? — поинтересовался я.

— С ней все в порядке. Пока Лейла останется здесь.

Сэндвич с куриным салатом, который, как мне казалось ранее, полностью переварился, стал искать пути назад.

— Где она?

Ева уставилась на меня:

— Ты разве ее не видел? Она там, где ей и следует быть.

Закрыв ладонью рот, я пытался сдержать рвоту. Лейла снова была в теплице, в этом жутком, полном уродцев доме.

— Отведите меня к ней!

— Не знаю, чем это поможет…

— Тогда я пойду сам.

В три шага я оказался у двери и выскочил в коридор. Там, пытаясь вспомнить, куда идти, я услышал, как ругаются Ева и Соломон. Решил пойти налево, однако не успел сделать и двух шагов, как взревела и засверкала белым светом сигнализация.

Я бежал по коридору, проверяя все двери подряд. Одна из них оказалась не заперта, я открыл ее. С лязгом грохнулась на пол швабра. Кладовая.

Я побежал дальше, свернул направо в следующий коридор, затем еще раз и прижался спиной к стене. Секундой позже раздались торопливые шаги в первом коридоре, открылась какая-то дверь, затем захлопнулась. «Кладовая», — мелькнуло в голове. Шаги не утихали, но человек шел явно в другом направлении. По-видимому, система безопасности в здании была настроена на обнаружение людей в запретных зонах, а значит, чтобы не засветиться, мне нельзя покидать зоны, куда вход не воспрещен. Я побежал назад, в кладовую — надеялся, что дважды проверять не станут.

В двери было небольшое окошко, и, услышав шаги, я спрятался, переждал, а затем выглянул посмотреть, в какую сторону направились люди. Должно быть, Ева включила сигнализацию и рассказала всем и каждому, что я побежал в теплицу. Мне оставалось только пойти за своими же преследователями.

Мимо прошли еще двое, и я заметил, что одеты они в зеленые комбинезоны, не в костюмы из белых рубашек и защитного цвета брюк. Значит, вызвали «тяжелую артиллерию».

Я огляделся. Нужно было найти что-то заметное только мне, на что другие не обратили бы внимания. А если и обратили, то не придали бы этому значения. Рядом стояла банка с оранжевым порошком — такой используют для дезинфекции у нас в школе. Хоть от запаха меня чуть не стошнило, я насыпал немного в ладонь.

В коридоре я пошел на звук шагов и на каждом повороте бросал на пол чуточку порошка. Жаль, что на мне были не кеды: в огромных ботинках бежать трудно, к тому же они громко стучали. Время от времени приходилось замирать и прислушиваться.

Перед одним из поворотов я ждал, когда идущие впереди пройдут дальше, чтобы повернуть направо, когда вдруг услышал шаги за спиной. Не раздумывая, я перебежал в другой коридор в надежде, что человек — кто бы он ни был — пройдет туда же, куда шли остальные, и не заметит меня.

Шаги приближались — спокойные, неторопливые, — и я скрестил пальцы. Отойдя дальше, я увидел, как человек повернул направо, даже не посмотрев в мою сторону.

Ева! Лицо красное, волосы растрепаны.

Я прижался к стене. Поверни она голову, непременно увидела бы меня.

Дождавшись, пока она скроется из виду, я припустил за ней, задерживаясь на каждом углу, чтоб просыпать немного порошка и убедиться, что она не останавливается. Под конец мне пришлось замедлить шаг. Она явно никуда не спешила, а значит, была уверена, что зеленые костюмы справились со своей работой — поймали меня.

Я уже собирался было повернуть направо, как вдруг услышал голоса.

Опустившись на корточки, я выглянул из-за угла. Ева и трое в зеленых костюмах стояли спинами ко мне перед двойной дверью. Теплица!

Я стряхнул с рук остатки порошка, пытаясь сообразить, как действовать дальше. Конечно, ростом я больше любого из зеленых и, пожалуй, сильнее, но каждый из них вполне мог быть вооружен электрошокером. Лучше всего появиться неожиданно, выхватить электрошокер у одного из них, а потом — в теплицу за Лейлой.

А вот от Евы можно было ожидать чего угодно. Подсознательно я понимал — не стоит ее недооценивать.

Я прислушался.

«Говорили о… выбрать момент… отвлечь…» — это Ева.

Один из зеленых — мужчина: «Не уверен…»

Голос второго, тоже мужчины, звучал злобно, и расслышать его было легче: «Давайте быстрее…»

О чем это они?

Ева заговорила снова, возбужденно и громко: «Мы уже у цели! Как только Садовник уйдет, выбора у них не останется — придется стать на нашу сторону!»

Как Соломон в его положении мог куда-то уйти? Я сглотнул. Эту женщину я знал совсем недолго, но чувствовал исходящее от нее зло. Неужели она собралась от него избавиться?

Я подкрался ближе, стараясь не высовываться и в то же время расслышать, о чем они говорят. «Нам некогда ждать мальчишку, — раздраженно произнесла Ева. — Он сорвет весь план. Вы двое, обыщите другие места. Он ничего тут не знает, может забрести куда угодно. А ты оставайся здесь. Как только появится, электрошокером его!»

Шаги удалились, и я высунулся из-за угла. Зеленый стоял спиной ко мне. Ступая как можно мягче, я подобрался к нему сзади. В последнюю секунду он обернулся, но я успел обхватить рукой его шею и вырвать электрошокер. Зеленый что есть сил сопротивлялся, пытаясь ударить меня, однако без своего оружия он был мне не соперник. Конечно, я сознавал, что это рискованно, но все-таки сильнее сдавил ему шею, пока он не перестал брыкаться, а затем отпустил хватку. Трясущейся рукой проверил пульс и с облегчением убедился, что не нанес ему серьезной травмы — он просто потерял сознание.

Оглянувшись по сторонам, я толкнул тяжелую дверь. Как и в прошлый раз, в лицо ударил теплый влажный воздух. Появилось ощущение, что я оглох, потому что сигнализации было уже не слышно. Сердце забилось сильнее, дыхание участилось.

Свет не горел.

Я заставил себя сделать несколько шагов и присмотрелся. Темнота не кромешная, однако увидеть что-либо трудно. Вскоре глаза привыкли, и я разглядел головы — бесконечные ряды голов. Подходить ближе не хотелось, но что делать — мне нужны их лица.