Книга Сила конфиденциальности. Почему необходимо обладать контролем над своими персональными данными и как его установить - Карисса Велиз

память была более короткой, чем сейчас. Например, когда бумага не была бескислотной, она довольно быстро распадалась. Такие документы имели ограниченный срок годности, который зависел от материалов, из которых была изготовлена бумага[289].

Цифровая эпоха перевернула экономику памяти с ног на голову. Сегодня запоминать гораздо проще и дешевле, чем забывать. По словам Майера-Шенбергера, четыре технологических элемента внесли свой вклад в превращение запоминания в норму жизни: оцифровка, дешевое хранение, простота поиска и глобальный охват. Опыт автоматически преобразуется в компьютерные данные, содержащиеся на устройствах хранения все меньшего размера, которые становятся все дешевле. Затем мы извлекаем наши данные, всего лишь несколько раз нажав на клавиши, и отправляем их в любую точку земного шара одним щелчком мыши.

Когда сбор данных стал автоматизированным, а хранение – настолько дешевым, что внезапно стало реально собрать все, мы перешли от необходимости выбирать, что нужно запомнить, к необходимости выбирать, что нужно забыть. Поскольку отбор требует определенных усилий, по умолчанию забывать стало сложнее, чем запоминать.

Заманчиво думать, что наличие большего количества данных обязательно сделает нас умнее или поможет принимать более обоснованные решения. Фактически это может препятствовать нашему мышлению и способности принимать решения. Способность людей забывать – это отчасти активный процесс фильтрации того, что важно. Отсутствие выбора того, что мы запоминаем, означает, что каждому фрагменту данных присваивается одинаковый вес. Это затрудняет определение того, что является релевантным в океане нерелевантных данных[290].

Мы собираем так много данных, что из них невозможно составить четкую картину, – наш разум не справляется с такими огромными объемами информации. Когда у нас слишком много данных и мы пытаемся разобраться в них, мы сталкиваемся с двумя вариантами. Первый – это отобрать немного информации на основе некоего критерия, который может заставить нас пренебречь контекстом, что, в свою очередь, значительно ухудшит наше понимание изучаемого вопроса. Представьте, что вы с другом спорите из-за выхода Великобритании из ЕС. Размышляя о наболевшем, вы решаете перечитать все свои текстовые сообщения, в которых упоминается данная тема. Эти сообщения могут не отражать ваши с другом отношения в целом, они лишь демонстрируют несогласие, но размышления над ними могут привести к прекращению вашей дружбы. Если бы вы вспомнили все хорошие времена, которые у вас были, но остались не зафиксированы в цифровом виде, или если бы вы прочитали сообщения, в которых ваш друг поддерживал вас в трудную минуту, вы бы вспомнили, почему вы были друзьями.

Второй и все чаще встречающийся способ попытаться разобраться в чрезмерном объеме данных основан на алгоритмах как на фильтрах, которые могут помочь нам упорядочить повествование, несмотря на то, они не могут думать за нас и понимать, что из общего объема информации действительно важно. Например, алгоритм, предназначенный для оценки кредитоспособности, может обнаружить случайную корреляцию между наличием трех кредитных карт и выплатой кредитов. Алгоритмы не обладают необходимой способностью рассуждать, чтобы понять, что, вероятно, нет причинно-следственной связи между количеством кредитных карт у человека и его способностью выплачивать кредит.

Помимо этого, алгоритмы зависят от наших предубеждений, закладываемых в данные, от предположений, которые мы делаем о том, что необходимо измерить, и от заданной нами программы. Недавно я встретила человека, который утверждал, что доверяет алгоритмам больше, чем людям, потому что люди совершают слишком много ошибок. Как легко мы упускаем из виду тот факт, что алгоритмы создают люди, а зачастую технологии не только не исправляют наши ошибки, но и усугубляют их.

Таким образом, обработка слишком большого количества данных может привести к уменьшению объема знаний и ухудшению процесса принятия решений. Двойной риск искажения правды и того, что память станет препятствием для перемен, в совокупности делает постоянные и обширные записи о людях действительно опасными. Такие записи фиксируют людей в их худшем состоянии и сохраняют такое представление о них, не позволяя им полностью преодолеть свои ошибки. Старые персональные данные также могут привести к предубеждениям, связанным с нашей историей: если мы будем использовать старые данные для предсказания будущего, мы будем склонны повторять ошибки нашего прошлого.

Нам нужно ввести даты истечения срока годности и забвения в цифровой мир. Мы могли бы разработать технологию так, чтобы любые создаваемые данные самоуничтожались по прошествии определенного периода времени. Некоторые приложения уже делают это: например, вы можете установить дату истечения срока действия своих текстовых сообщений в Telegram. Мы могли бы сделать то же самое с файлами на наших компьютерах, с нашей электронной почтой, с поисковыми запросами в интернете, с историями покупок, твитами и большинством других данных.

Какие бы технологические средства мы ни выбрали, суть в том, что по умолчанию не следует хранить персональные данные бесконечно. Это слишком опасно. Нам нужны методы, позволяющие периодически удалять ненужную информацию.

Кто-то может возразить, что с этической точки зрения нельзя заставить общество забыть. Демократическому обществу не свойственно навязанное забвение. Сжигание книг и удаление сообщений в интернете – это признаки авторитарного правления, а не демократии.

Как утверждают некоторые, накопление данных – это естественная тенденция стабильного общества, уважающего права своих граждан. Такое рассуждение было бы убедительным, если бы у нас не было возможности хранить данные вечно. В бесконечном хранении данных нет ничего естественного. Раньше природа давала нам забвение через способность забывать, а теперь, когда мы бросили вызов этому естественному процессу, мы понимаем, что цена оказалась слишком высока. Мы должны заново внедрить то, что является естественным, в цифровой контекст, который весьма далек от природы. Важно отметить, что данные никогда не должны удаляться по идеологическим соображениям. Правительство не должно удалять данные, которые выставляют его в дурном свете. Следует удалять только персональные данные и только при соблюдении прав граждан, без дискриминации в отношении их политического содержания.

Тем не менее есть что сказать в пользу сохранения определенных видов данных. Например, многое из того, что мы знаем по истории, мы получили из личных дневников. Определенные данные мы должны полностью удалить. Но в некоторых случаях – небольшом их числе, – возможно, достаточно их заархивировать с паролем, чтобы сделать менее доступными или доступными только при определенных обстоятельствах (например, после смерти субъекта данных или через сто лет с момента их создания и т. д.). Возможно, мы сможем сохранить под надежной защитой небольшую часть персональных данных, которые могут быть репрезентативными для определенного времени и места, чтобы историки могли изучать их в будущем. Хранение этих данных должно быть защищено не только законодательно (поскольку законы меняются и нарушаются), но также и с позиции технических средств (например, с использованием шифрования) и их практического применения. Под практическим применением я подразумеваю затруднение доступа людей к этим данным. Если дневник хранится