Книга Тринадцать маленьких голубых конвертов - Морин Джонсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что она здесь делает? Зачем ищет какой-то скрытый смысл в задании?
В этот раз тетя Пег напортачила. Никакого Чарли нет. Пит бесполезен. А она пытается отыскать в этом какой-то скрытый смысл, основываясь на обрывках разговоров.
Джинни пришлось признать, что Амстердам – просто прокол.
В последний вечер в городе семья Кнапп решила посетить ресторан, который находился на скале и выглядел как маленький замок. Внутри висели факелы, а по углам стояли доспехи. Казалось, сегодняшнее признание утомило Оливию, и весь ужин она смотрела в одну точку и молчала.
– Итак, – начала миссис Кнапп, достав листок и положив его на стол, – Джинни, я составила небольшую ведомость. Давай добавим сюда двадцать евро за сегодняшний ужин, чтобы не усложнять.
Она приписала что-то снизу и передала листок Джинни. С самого начала за все платила семья Кнапп. Джинни понимала, что в какой-то момент ей нужно будет отдать долг, но не ожидала, что ей предоставят тщательно детализированный счет, в котором будут учтены все билеты, каждый прием пищи и стоимость ее проживания в отеле.
Джинни была не против заплатить за себя, но было странно получить счет посреди ужина, когда на тебя смотрят все Кнаппы. Она была так сильно смущена, что даже не взглянула на него. Просто положила его на колени и прикрыла краем скатерти.
– Спасибо, – произнесла она. – Но мне нужно снять деньги в банкомате.
– Можешь не торопиться! – воскликнул мистер Кнапп. – Отдашь утром.
«Так зачем было поднимать эту тему сейчас?» – удивилась она.
Возвратившись в «Huis», Джинни посмотрела на список и поняла, что совсем не обращала внимания на цены. Кнаппы указали неполную стоимость проживания (как оказалось, они занимали самые лучшие номера, которые стоили дороже), но все равно за пять дней набралось двести евро. А с учетом бешеного графика (все входные билеты были просуммированы), посещения ресторанов и использования услуг интернет-кафе она прокутила почти пятьсот евро. Джинни была уверена, что у нее есть такая сумма, но сомнения не давали ей уснуть. Она встала раньше всех и выскользнула на улицу, чтобы убедиться. Банкомат выдал деньги – вот облегчение, – но не сообщил баланс. Просто выплюнул ей стопку пурпурных банкнот, а затем подмигнул сообщением на голландском языке. Должно быть, он сказал: «Отстань от меня, турист!»
Джинни присела на тротуар и достала следующий конверт. Внутри лежала открытка, на которой акварельными красками были изображены завихрения. На небе – если это оно, – были два солнца; на одном написана цифра «1», а на другом «0».
Десятое письмо.
– Хорошо. Что теперь?
Десятое письмо
Дорогая Джинни!
Давай будем честными друг с другом. Настало время поговорить о том, о чем мы не говорили до этого.
Я заболела. Болею. И моя болезнь неизлечима.
Мне это не нравится, но такова правда – лучше встречаться с проблемой лицом к лицу. Хоть раз я произнесу слова, наполненные глубоким смыслом.
В то ноябрьское утро у меня была причина остановиться перед входом в Эмпайр-стейт. Я это не сделала не только потому, что меня охватывало возмущение при мысли, что буду работать в этом здании. На самом деле я забыла номер офиса, который мне был нужен, а листок с записями оставила дома.
Версия, в которой я остановилась, повернулась и ушла, звучит лучше.
Более романтично. В отличие от версии, где я сообщаю, что у меня случился провал в памяти и мне пришлось вернуться домой.
Оглядываясь назад, Джинни, я понимаю, что это было только начало. То, на что не обращаешь внимания. Признаюсь, я всегда была немного «с приветом», но все происходило закономерно. Временами у меня случались незначительные провалы в памяти. Врачи говорили, что болезнь развивается стремительно и два года назад не могло быть никаких симптомов, но они иногда ошибаются. Думаю, я понимала, что у меня осталось мало времени.
Когда я была в Амстердаме с Чарли, я понимала, что со мной что-то не так. Но не знала, в чем дело. Считала, что проблема в зрении.
Некоторые предметы казались очень темными. В глазах появлялись темные точки, которые иногда закрывали обзор. Но я слишком боялась идти к врачу. Я твердила себе, что ничего страшного в этом нет, и решила двигаться дальше. Моей следующей ос тановкой была колония художников в Дании.
Твое задание – немедленно сесть на самолет до Копенгагена. Перелет будет коротким. Информацию о рейсе отправь на электронный адрес knud@aagor.net. Тебя встретят в аэропорту.
Джинни стояла в аэропорту Копенгагена и смотрела на дверь, пытаясь понять: а) туалет ли это и б) какой туалет. На двери просто было написано: «О».
Она – «О»?
«О» – это «Она»? Или все-таки «Он»? Или «Обслуживание вертолетов: точно не уборная».
Отчаявшись, Джинни повернулась и почти потеряла равновесие из-за рюкзака.
Аэропорт Копенгагена был современным и безупречным: сверкающие металлические тарелки на стенах, металлические рейки по периметру и большие металлические колонны. Обычно аэропорты и так выглядят стерильно, но здесь Джинни показалось, будто она попала в операционную.
Сквозь огромные стеклянные стены было видно серое, как сталь, небо.
Джинни ждала незнакомца. Все, что она о нем знала, – он умеет писать на английском. Он просил ждать его у русалок. Довольно долго побродив по аэропорту (в здании было легко заблудиться) и расспросив множество людей, Джинни наконец нашла две статуи русалок, которые смотрели вниз с перил второго этажа. Она простояла возле них почти сорок пять минут. Ей очень сильно хотелось в туалет, и поэтому она вполне логично решила, что это очередное испытание.
Когда Джинни уже собралась зайти в уборную, где на двери была выведена буква «О», она заметила высокого мужчину с длинными каштановыми волосами, приближающегося к ней. Он не выглядел особо старым, но его длинная коричневая борода придавала ему зрелый и солидный вид. Одежда – джинсы, футболка с изображением группы «Нирвана» и кожаная куртка – была вполне обыкновенной, не считая металлической цепи, обхватывающей талию вместо ремня, на которой болтались какие-то предметы: большой зуб животного и что-то похожее на огромный свисток. Осмотревшись, Джинни подумала, что вряд ли его целью были туристы из Японии, сбившиеся в кучу под небольшим синим флагом неподалеку от нее.
– Ты! – крикнул он. – Вирджиния! Верно?
– Верно, – кивнула Джинни.
– Так и знал! Я Кнуд! Добро пожаловать в Данию!
– Вы говорите на английском?
– Конечно говорю! Все датчане говорят на английском! Конечно же говорим! И на довольно хорошем английском!
– Да, на довольно хорошем, – согласилась Джинни. После всех произнесенных Кнудом фраз можно было поставить восклицательный знак. Он говорил на английском очень громко.
