Книга Правда о Салли Джонс - Якоб Вегелиус

Мистер Уилкинс не успел толком ничего объяснить – директор Турсгуд схватил его за воротник и зарычал на всю пристань:

– Что ты несешь, болван! Всего два горба? Что значит два горба? Не могу же я подарить махарадже совершенно обычного верблюда, идиот ты этакий!

Я не слышала, что ответил ему мистер Уилкинс. Он говорил быстро и тихо, пригибая голову, словно боялся, что его побьют. У директора Турсгуда руки действительно так и чесались устроить ему взбучку. Однако он сдержался. Вдруг, как ни странно, злоба его улеглась. Он все более заинтересованно слушал, что говорил ему Уилкинс. Под конец он просто похлопал Уилкинса по плечу и знаком велел сесть в машину. Мистер Уилкинс с облегчением вздохнул.

Как ему удалось задобрить директора Турсгуда? Этого не понял никто. Директор сел рядом с мистером Уилкинсом на заднее сиденье кремового кадиллака, и машина резко тронулась с места. Я не буду скучать по мистеру Уилкинсу, и вряд ли кто-то из команды жалел, что он покидает нас.

Часа через два к нам подошли погонщики-индийцы с квитанцией, что они за небольшие деньги выкупили верблюда у директора Турсгуда. Клетку спустили на берег, и верблюда освободили. Довольный, он зашагал раскачивающейся походкой вслед за своими новыми хозяевами, издав на прощание бодрый и громкий рык.

Я была рада, что с верблюдом все так удачно устроилось. У погонщиков ему наверняка будет лучше, чем в зоопарке. Верблюды любят работать и любят компанию. Точь-в-точь как люди.

~

Путешествие на «Сонг оф Лимерик» и для меня окончилось хорошо. В тот же день чуть позже меня вызвали на капитанский мостик. Со мной хотел говорить капитан Андерсон. Мы вышли на крыло мостика и стали смотреть на причал, где шумели и толкались люди. Капитан Андерсон начал раскуривать свою отсыревшую трубку, и та неприятно забулькала.

– Н-да, Салли Джонс, – сказал он. – Я бы с радостью оставил тебя на «Лимерике». Жалко терять такого хорошего механика. Но ты, кажется, хотела списаться здесь, в Бомбее? Ведь так? Сеньор Баптишта рассказал мне, что ты направляешься в Кочин.

Я кивнула.

– До Кочина сто сухопутных миль, – продолжил капитан Андерсон. – Можно ехать поездом, но лучше, пожалуй, устроить тебя на какой-нибудь корабль. Это главный «перечный» порт в Индии, так что мы легко найдем судно, которое идет туда. Джеофф обещал поспрашивать в порту.

Капитан Андерсон задумчиво попыхивал трубкой. Потом посмотрел на меня.

– Сеньор Баптишта рассказал, зачем ты хочешь попасть в Кочин. Ты ищешь человека, который может доказать, что Коскела не убийца. Так?

Я снова кивнула.

– Коскела отличный парень, – продолжил капитан Андерсон. – Ты тоже. Хотя ты, конечно, не парень. И вообще – горилла.

Он достал из кармана пиджака потертый кошелек и конверт и протянул мне.

– Мне бы очень хотелось тебе помочь, – сказал он. – Лучше я ничего не придумал.

Я открыла кошелек. В нем было пятнадцать фунтов купюрами.

– Я взял их из судовой кассы, – сказал капитан Андерсон. – Столько бы тебе заплатила за это плавание судоходная компания. Смотри, не спусти всё на бананы. Не то живот разболится.

Капитан Андерсон подмигнул мне и рассмеялся над своей собственной шуткой. Потом кивнул на конверт, чтобы я открыла его, и сказал:

– Эта бумажка пригодится, если возникнут проблемы.

В конверте была характеристика, написанная на фирменной бумаге компании-судовладельца. Капитан Андерсон сообщал, что я работала на «Сонг оф Лимерик» мотористом и оставила службу по собственному желанию и с самыми лучшими рекомендациями. Письмо заканчивалось такими словами: Салли Джонс – моряк британского торгового флота. Любой, кто обидит ее, понесет строгое наказание в соответствии с британским морским законом.

– Последнее не совсем правда, конечно, – сказал капитан Андерсон. – Но люди на берегу вряд ли это знают.

Письмо было заверено личной подписью капитана Андерсона и примерно десятью разными печатями. Выглядело все очень официально и значительно.

– Печати здесь очень уважают, – объяснил он. – С хорошо проштампованной бумажкой в Индии можно многого добиться.

Мне очень хотелось обнять нашего уродливого капитана. Но я, конечно, удержалась. Мы пожали друг другу руки, и я спустилась в трюм, чтобы помочь c разгрузкой деталей, которые мы привезли в Индию. Тревога, мучившая меня последние дни, вдруг прошла. Я, конечно, радовалась и деньгам, и письму. Но лучше всего было то, что капитан Андерсон знал, куда я направляюсь и зачем. Я больше не чувствовала себя одинокой в своем трудном деле.

~

Джеофф сошел на берег на следующий день рано утром и вернулся к обеду с хорошими новостями. Он нашел каботажное судно «Малабар Стар», курсировавшее под британским флагом. Завтра «Малабар Стар» отправлялась в Кочин за пряностями.

– Отличное судно, – сказал Джеофф. – Оно стоит в северном бассейне, километрах в двух отсюда. Второй механик сломал руку, так что можешь занять его место. Команда вроде неплохая.

~

Прощание с экипажем «Сонг оф Лимерик» было не особо печальным. Моряки привыкли к расставаниям. Все хлопали меня по плечу и желали удачи.

Потом Джеофф проводил меня на «Малабар Стар». Мы продирались сквозь утреннюю сутолоку бомбейского порта: моряки, попрошайки, британские солдаты, арабские торговцы, карманные воришки, торговки, стайки грязных детей, машины, коровы, рикши, велосипедисты, клетки с птицами и рыночные лотки.

От обилия запахов щекотало в носу, в глазах рябило от ярких красок. Звуки, эхом гулявшие между домами, на улицах и в переулках, легко бы заглушили шторм в Атлантическом океане. Я была очень признательна Джеоффу, что он провожал меня, и, конечно, мечтала, чтобы он отправился со мной и дальше, в Кочин.

Чуть меньше чем через час мы добрались до места. Машина работала, «Малабар Стар» была готова к отплытию. Но на палубе никого не было, кроме матроса-индийца, который отбивал ржавчину с планшира. Не обращая на него никакого внимания, Джеофф сразу поднялся наверх.

– Сейчас увидишь, – весело сказал он. – В этом рейсе у тебя будет своя каюта.

Джеофф открыл дверь. На латунной табличке было написано Second Engineer.

– Чего ты, входи, – засмеялся Джеофф.

Мне бы быть бдительнее, но я ничего не заподозрила. Слишком уж по-свойски вел себя Джеофф. Как он мог вот так запросто ввалиться на чужой корабль и входить в чужие каюты?

Но это я теперь, задним умом понимаю. А в ту минуту я вообще не соображала, что происходит.

Только я переступила порог каюты, как дверь захлопнулась. Ключ с той стороны повернулся.

– Прости, дружище, – сказал Джеофф из-за двери. – Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Трудно устоять перед большими деньгами. К тому же ты наверняка не пропадешь! Бывай!