Книга Сердце красавицы - Нора Робертс

— Думаю, мы сотворили чудо. Четвертый размер.

— Как у Лорел. Судьба. Можно взять его домой на примерку?

— Как будто ты должна спрашивать. Я скажу, чтобы его запаковали.

— Огромное спасибо. Мне нужно сделать один короткий звонок, пока не пришла невеста.

— Не спеши. Если они уже здесь, я ими займусь.

Когда Моника вышла, Паркер достала телефон.

— Миссис Грейди? Я нашла свадебное платье Лорел. Вы можете все подготовить к вечеру? Да. Идеальное. Пока я здесь, постараюсь найти к нему головной убор. Да, после пятичасовой консультации. Спасибо, миссис Грейди. Я вернусь домой через пару часов.

Паркер сунула телефон в карман и, бросив еще один восхищенный взгляд на платье, отправилась встречать клиентов.

Если изучение свадебных нарядов было для Паркер удовольствием, то помощь разборчивой невесте могла стать как радостным, так и рискованным предприятием.

С Эмили получилось понемногу и того, и другого.

— Я хочу быть ни на кого не похожей, — заявила Эмили, поглаживая юбку с воланами из воздушной вуали.

— Ни одна невеста не похожа на другую, — сказала Паркер.

Четыре подобранных Моникой платья, как и полдюжины других, были примерены и отвергнуты. И открыта вторая бутылка шампанского.

«Проблемы разрастаются, когда выбирает компания, — размышляла Паркер, — ведь несколько человек принципиально не в состоянии сойтись во мнении. Что нравится невесте, не нравится мамаше. Что нравится мамаше, обязательно раскритикует хотя бы одна из подруг».

Паркер решила, что пора вмешаться.

— У меня есть предложение. Почему бы нам не сделать перерыв? Пусть все это унесут, а мы вы пьем еще шампанского. Прочистим мозги. Мне нужно всего пять минут.

Паркер уединилась с Моникой.

— Я думаю, нам нужна безумно пышная, воздушная юбка в пол со сверкающим чехлом под ней. Лиф удлиненный, обтягивающий и обязательно блестящий. Без бретелей не подойдет, и декольте должно быть нестандартным. Я видела одно платье с изящной американской проймой. У него еще серебряная брошь на груди и, кажется, кружевной подол и небольшой шлейф.

— Я знаю, о чем ты говоришь. — Моника поджала губы, кивнула. — Думаю, ты права. Я попрошу принести его, скажем, с парой других, более-менее подходящих. У меня есть одно с такой пышной юбкой, что под ней можно спрятать целую армию.

— Отлично. Одна из проблем — мать хочет, чтобы невеста была в белом.

— Мать ошибается. К цвету лица Эмили подойдет только слоновая кость. Мамаша это поймет, как только мы принесем то самое платье.

Через десять минут Паркер помогла застегнуть последние крючки на спине лифа.

— Ни слова, — объявила она с улыбкой, но никто не усомнился в том, что это приказ. — Никаких комментариев, пока Эмили не увидит себя. Позволим ей на этот раз первой высказать свои мысли и впечатления.

— Я хорошо себя в нем чувствую. Мне очень нравится юбка. — Эмили нервно улыбнулась Паркер. — Кружева и тюль, и шелк, и цветочный узор, и бусинки. Но я хотела еще пышнее, если вы меня понимаете.

— Подождем, пока ты не увидишь себя в зеркале. Между прочим, спина потрясающая. Теперь глубоко вдохни и повернись.

— Хорошо.

Эмили повернулась к зеркалам, и Паркер поняла, что попала в яблочко. Она узнала этот ошеломленный, восхищенный, уверенный взгляд. Эмили распрямилась, расправила плечи, вскинула голову.

— Ой, вы только посмотрите на меня! — Эмили провела кончиками пальцев по сверкающему корсажу. — Мне нравится американская пройма. Так изящно, и никаких бретелей.

— Ты не сможешь надеть колье, — заметила одна из подруг.

— Но подумай, как можно поиграть с серьгами, — быстренько вмешалась Паркер. — Это платье выдержит что угодно: от гвоздиков до длинных гроздей. На голове диадема, чтобы обыграть роскошную брошь на лифе, и ты будешь сверкать на мили.

Паркер следила за реакцией матери и мысленно улыбалась.

— А что думаете вы, миссис Кесслер?

— Я… я думаю… Это просто… О, деточка.

Паркер раздала бумажные салфетки.

Подбор диадемы и первая примерка заняли еще какое-то время. Пока Эмили подкалывали платье, Паркер по ее просьбе помогала выбирать наряды для свиты невесты. Ей пришлось мысленно перестроить свой график, зато, к полному удовольствию двух присутствующих — одной трети от общего числа — подруг невесты, она нашла стильные платья с обнаженными плечами в выбранном невестой цвете красной розы.

Оставив безумно счастливую клиентку и забрав, как она надеялась, свадебное платье подруги, Паркер покинула салон.

— Паркер Браун.

Паркер оглянулась и чуть не споткнулась на ровном месте.

— Миссис Каванаф. Как поживаете?

— Прилично. — Кей Каванаф сдвинула на кончик носа очки в зеленой оправе, легкий ветерок теребил ее ярко-рыжие волосы. — Купили платье?

— Не совсем. Взяла показать подруге, Лорел Макбейн. Думаю, вы с ней знакомы.

— Она пригоняла свою машину Мэлу. Похоже, разумная девушка. Выходит замуж за вашего брата, не так ли?

— Да, летом.

— И другие две, с которыми вы работаете, тоже выходят замуж.

— Да, Мак в декабре, Эмма весной.

— Вы встречаетесь с моим мальчиком, не так ли?

Столь резкий переход привел Паркер в замешательство.

— Мы ездили ужинать, но… да, наверное, да.

— Я не прочь выпить кофе. Мы можем посидеть вон там. — Кей указала на одно из кафе, выходящих на главную улицу.

— О, спасибо, но я должна…

— Всегда можно выкроить десять минут на чашечку кофе, если вас приглашают.

Паркер поняла, что ее очень аккуратно поставили на место.

— Разумеется. Я только положу платье в машину.

— Помочь?

— Нет-нет, спасибо. Я справлюсь.

— Тогда жду вас в кафе.

«Боже милостивый, — думала Паркер, — нелепо нервничать из-за чашечки кофе с очень милой женщиной только потому, что эта женщина — мать мужчины, с которым я… Ну, что бы там между нами ни было».

Паркер убрала платье, заперла машину, взглянула на часы. Двадцать свободных минут. Что может случиться за двадцать минут за чашечкой кофе?

Войдя в кафе, она нашла кабинку, где миссис Каванаф уже беседовала с официанткой.

— У них здесь хорошие пироги. Я возьму яблочный.

— Мне только кофе, — заказала Паркер, садясь напротив матери Малкома. — У вас сегодня выходной?

— С обеда. Накопились кое-какие дела. — Кей откинулась на спинку диванчика. — Мой мальчик разбирается в женской красоте, но головы не теряет.