Книга Мед и горечь - Дебора Смит

– Я люблю тебя, – произнесла она так, будто ей больно было говорить это. – Я очень сильно люблю тебя.

Макс прерывисто вздохнул.

– Я тоже люблю тебя. Я никого еще так не любил. Ты веришь мне и моим словам?

Она кивнула.

– Вот поэтому-то все происходящее так ранит. И делает жизнь фантастической. И такой пугающей.

– И такой простой.

Он вынул руки из-под одеяла. Она преклонила перед ним колени и положила на них его руки.

– Давай подождем, – прошептал он. – Давай жить друг для друга каждый день.

– Хорошо. Как сейчас. Я придумаю что-нибудь, чтобы быть с тобой. Вот чего ты от меня добился, Макс. Абсолютная преданность.

– Это взаимно, – пробормотал он, поднося к губам ее руки и целуя их. – Я не твой хлюпик-музыкант.

– Я поняла это много недель назад, – согласилась Бетти с легким кивком и умиротворенной улыбкой. – И не говори так больше. Он не мой, и я не обвиняю его. Я не хочу обвинять его. Я даже не хочу вспоминать о нем. Я просто хочу помнить о том, что пообещала себе, расставаясь с ним.

Макс посадил Бетти рядом с собой, обнимая вполне по-хозяйски. Он смотрел в ее покрасневшее, полное сожаления лицо, понимая, что ему придется разобраться в своих противоречивых чувствах относительно женитьбы. И сделать это ради Бетти. Такая задача страшно пугала его.

– А ты знаешь, как сильно я люблю тебя? – спросил он озорным голосом.

Затравленные, но лукавые глаза Бетти заблестели.

– Покажи.

Он показал. Доверие и тайна объединяли их.

Но немного спустя она взглянула на него с нескрываемым вызовом. Он ответил ей тем же взглядом.

* * *

Бетти не понравилось, как Макс улыбался ей, когда она наконец позволила ему вести автобус. Он посмеивался, как будто знал какой-то секрет, но ее пытливый взгляд только заставил его рассмеяться еще сильнее.

– Боже, этот соус пахнет так хорошо! И солнце такое яркое. И я с тобой! Какая великолепная суббота!

Он шлепнул себя по груди, обтянутой простой фланелевой рубашкой. Кожаные подтяжки натянулись на красивом торсе, когда он лишь слегка выпрямился. На нем были коричневые вельветовые брюки и мягкие кожаные горные ботинки.

– Я готов к обслуживанию, – объявил он. Бетти взглянула не совсем любезно.

– Ты кажешься домашним и уютным.

«Если домашность и уют выглядели когда-нибудь так непостижимо», – добавила она про себя. Все ее мечты лежали на ладони его загорелой руки. И нельзя было найти для него достойных похвал.

Макс оглядел автобус и принюхался.

– Пахнет действительно фантастически. Я думаю, соус готов.

– Все сделано, – Бетти открыла холодильник и указала на ровные ряды бутылей. – Когда мы приедем в сельский клуб, то просто уложим ребрышки на мой портативный гриль и будем поливать их соусом.

* * *

Он поднял руки и с притворным ужасом посмотрел на них.

– У меня вся кожа в порезах. Я еще никогда не проводил канун уик-энда, шинкуя капусту. Кажется, я расправился с тысячей кочанов.

Бетти откашлялась и бесцеремонно заправила в джинсы свой яркий свитер. Потом подошла к Максу и покровительственно похлопала его по груди.

– Как я заметила, ты легко вышел из строя, делая салат из капусты. На самом же деле ты потратил довольно много времени на другие проблемы.

– Я не мог ничего с собой сделать. Зрелище, когда ты месила тесто для бисквитов, было слишком соблазняющим.

Он поднял ее, подхватив под локти, и крепко поцеловал. Когда он поставил ее на место, Бетти, улыбаясь, прижалась к нему.

«Тебе надо признать, Бетти Беле: каким бы независимым он ни был, ты до блаженства счастлива с ним».

– Спасибо, что помог мне, – пробормотала она, обнимая его.

Макс обвил ее руками, прижимая к себе.

– Такое количество счастья должно быть незаконным. Или, по крайней мере, аморальным.

– Возможно, ты не будешь таким бодрым к концу этого дня.

– Мы вернемся домой и не спеша примем горячую ванну.

– Гмм, – она отвернулась от него и сделала вид, что проверяет продукты, аккуратно расположенные вдоль стены. Она чувствовала, что Макс смотрит на нее. – Да?

– Если здесь так много работы, почему бы тебе не нанять пару человек? Ты говорила, что брала раньше помощников.

– Я стараюсь упростить все операции, рационализировать весь процесс, чтобы коэффициент полезного действия был более высоким.

«И у меня сейчас нет денег, чтобы нанимать кого-нибудь».

Она выпрямилась и игриво отдала ему честь.

– Вы одобряете, майор?

– Я просто не понимаю. С теми деньгами, что ты зарабатываешь…

Она подошла к нему и оборвала поток вопросов медленным, дразнящим поцелуем.

– Единственная проблема, дорогой сэр, это то, что мы опаздываем на очень хорошо оплаченную работу. Так что пора двигаться.

Она обняла его за плечи и взмахнула ресницами.

– Ты поведешь вместо меня этот старый автобус? Совсем немного. Я вот что скажу: даже не знаю, как я без тебя управлялась.

В его глазах заплясали искры изумления.

– О… ух! Мне кажется, стальная магнолия хочет прикинуться увядшей лилией. Но я тебя раскусил.

– Ах, какое оскорбление!

Он слегка шлепнул ее по ягодицам, сделал шаг назад и поклонился.

– Я поведу ваш автобус, мисс Бетти. Я буду преданно защищать ваш соус. И даже не стану говорить, что стоило бы посвятить меня в эту тайну.

Она рассмеялась, чувствуя однако укоры совести. Она могла бы довериться Максу. Очень неправильно не говорить ему об этом. Но в его улыбке было что-то загадочное, что-то ее беспокоило. Бетти подмигнула ему.

– Если будешь хорошим, может быть, я когда-нибудь открою тебе рецепт.

«В качестве свадебного подарка», – добавила она про себя.

* * *

Что заставляло ее так работать? Ведя автобус сквозь темноту к дому, Макс иногда оглядывался назад. Бетти, совершенно измотанная, спала. Она свернулась калачиком на одном из диванчиков в маленьком закутке за его сиденьем.

Ей надо нанять для этой работы, по крайней мере, двух официантов. Даже при его помощи работа была непосильна. Они обслужили четыреста человек. Макс был бы счастлив, если бы больше никогда не увидел тарелок с копченостями.

Но, с другой стороны, ему было весело. И ему нравилось чувство партнерства. Ему нравилось даже, когда она откровенно игнорировала его приказы. Она мягко давала ему понять, что его армейские навыки общения хотя бы немного надо приспособить к штатским.