Книга Мемуары Мойши - Хельга Графф

В нашем окружении маячил культурный еврейский парень Аарон, отец которого был крупным бизнесменом-строителем из Москвы и личным другом коррупционного московского мэра, хотя, может, в те годы тот еще был честным, кто знает?! Несколько лет назад предприниматель, после того как убили его заместителя, навсегда перебрался к семье в Германию.

Василий Иванович Курочкин хоть и являлся чистокровным евреем, всю жизнь ковал свое благополучие под русским псевдонимом. Говорю «псевдонимом», потому что, как и многие другие еврейские люди, мечтая облегчить свою собственную жизнь и биографию, взял чужую, и надо сказать, жизнь удалась! Денег у нашего нового приятеля хватало! Правда, его немного растрясли собственные детки, но что поделаешь, ведь дети – в любом возрасте дети. Василий Иванович купил для сыновей ночной клуб, вложив в дело порядка миллиона марок, и очень надеялся с помощью доходов от этого бизнеса залатать брешь в своем приличном состоянии, но не тут-то было! Престарелые отпрыски миллионера, не сумев договориться, кто в деле главный, чуть не поубивали друг друга, одним махом похоронив светлые начинания отца! Никакой благодарности! Зря только растил, кормил и воспитывал этих жадных «крокодилов»! Но несмотря на первые неудачи, трудовые руки господин Курочкин не опустил. Как человек деятельный, он желал действовать, а не сидеть в четырех стенах, поскуливая от тоски и скуки, поэтому и выразил огромное желание стать нашим партнером по перспективному бизнесу.

Вот с Василием Ивановичем мы и создали первую фирму. Как и положено, по негласному еврейскому кодексу, он опустил нас на пару десятков тысяч тугриков, но мы к этому были готовы, поскольку всегда ориентировались на поговорку: «Проси больше, все равно дадут меньше». Надо заметить, что Василий Иванович был единственным человеком, который если сказал, то обязательно сделал. Кроме того, уважение заслуживал еще и тот факт, что, будучи человеком богатым и известным, он не только не променял свою жену Веронику, с которой прожил полвека, на молодую длинноногую модель, но и срочно перебрался в Германию, когда узнал, что у супруги обнаружили рак. Со страшным заболеванием жены Иванович справился с блеском. И если уж честно, не благодаря мощной немецкой медицине, а исключительно своей щедрости, потому как потратил на лечение не больше, не меньше, а целых два миллиона долларов! Что говорит об одном: если ты болен, то лучше быть, конечно, богатым, а не бедным. Вместе с тем наш партнер оказался человеком очень скрупулезным, почти как и все еврейские люди, которых господь одарил таким качеством, как мелочность. Он даже завел специальную записную книжечку, в которой фиксировал всё, что касалось наших деловых отношений, и временами цитировал нам выдержки из нее.

«10 октября 19… года, 10:00, я был тогда еще в сером пальто и черных ботинках, цвет помню, потому что развязался шнурок. В тот день Ольга принесла мне красные тапочки и черный кофе, который я пил без сахару, потому что доктор запретил мне есть сладкое. Но Оля поставила еще и конфеты, и я не удержался и съел две… или три? Неужели три?! Нет, точно две, это был «Мишка на Севере», помню потому, что сунул фантики в левый карман…» или «5 июля 19… года, 16:45, приходил к Штернам ругаться, потому что Ольга была невнимательна к рассказам о моем здоровье! Во время рассказа, как я посещал кардиолога, окулиста, уролога, стоматолога, хирурга, ортопеда, логопеда, невропатолога и проктолога или… гинеколога? Нет… точно проктолога… вот же рецепт! Ольга ушла на кухню за чаем и снова выставила на стол печенье за две марки, в общем-то, очень дешевое, которое я снова съел, хоть и не имел права! Может…она хочет, чтобы я умер? Тогда и деньги никому отдавать не придется…уже боюсь к ним приходить!» или вот еще «6 декабря 19…года, 18:00, отказался от чая и печенья сразу, но Ольга меня уговорила, даже слова ее запомнил и записал: «Да хватит вам кривляться, Василий Иванович, ешьте все подряд, все равно от другого помрете!» Интересно…что она имела в виду? Сразу вспомнил своего заместителя, царствие ему небесное! Теперь уже жалею, что признался им, что я миллионер! Может, переехать в Австрию? Надо срочно позвонить Юрке Лужкову!» Но, несмотря на все нюансы, человек он с понятием и большим жизненным опытом.

Начало новой увлекательной деятельности было положено, но… наши люди никогда не имеют терпения, думая, что если они такие гениальные, то все должны носиться с ними, как с писаной торбой.

– Давайте уже, делайте побыстрее, а то продам технологию другим! – начал шантажировать нас изобретатель Кондрашов.

Все попытки объяснить ему, что мы не пирожками торгуем и нужно время для ее раскрутки и поиска тех людей, кому это интересно, тонули в его болезненном желании иметь за свое изобретение, как можно больше денег. В процесс давления начала вмешиваться и его мамаша-ученая, тетка безапелляционная, жадная и злая. Видимо, кроме безденежья, на характер ученой повлияло и длительное отсутствие в ее жизни мужчин, а точнее, секса, иначе она вела бы себя по-другому! После их бесконечных наездов, при которых они зверски кусали руку дающую, а кроме нас, никто им пока ничего не дал, я пригрозила, что если так будет продолжаться, мы закончим отношения раз и навсегда! Какой же оборзевший народ, эти ученые! Это лишь первый пример, но сколько их будет еще потом…

Кондрашовы приутихли, а мы с энтузиазмом продолжили начатое дело.

Глава 13

Приближалась встреча с московским миллионером – то ли нефтяником, то ли газовиком. В Вену решили ехать втроем – я, Лева и Василий Иванович. Туда же из Лондона собирался прибыть и наш приятель Никита Никольский. Вечером мы втроем вошли в вагон поезда «Ганновер – Вена» и все было бы прекрасно, если бы у Василия Ивановича не оказалось место на верхней полке. Лезть наверх он категорически отказался и уперся, как говорится, «рогами».

– Я не для того всю жизнь работал и вкладывал деньги в вашу фирму, – возмутился миллионер, – чтобы, как дурак, валяться на верхних полках! И потом, я человек осторожный и не хочу, в случае моей внезапной смерти в результате падения сверху, чтобы мое миллионное состояние, нажитое непосильным трудом, пустили по ветру мои поганые родственнички!

Наконец-то признался, что родственники поганые, а то до сегодняшнего дня были очень даже добрые, щедрые и талантливые.

– Извините, Василий Иванович, но я тоже не могу туда залезть, потому что уже дважды с нее падала и после этого испытываю панический страх до такой степени, что могу смотреть вверх только зажмурившись! И Лева не может, потому что у него диабет!

– Интересно, – съехидничал Василий Иванович, – у него что, на верхней полке шприц в пузо не втыкается?

– Втыкается, Вася, втыкается, – вклинился в спор Левка, – только мне на верхней полке уколы делать неудобно, я потом разогнуться не могу!

– А мне неудобно с моими миллионами спать на потолке! И, между прочим, я личный друг Лужкова!

«При чем тут московский мэр», – подумала я и решила добиться своего – загнать этого старого упрямца на его место.

– И потом, – продолжал кошмарить обстановку возмущенный Курочкин, – за мои миллионы могли бы взять для меня отдельное купе! Я же вам не простой социальщик, а социальщик-миллионер, улавливаете разницу?! Так что и не заикайтесь про верхнюю полку! Не полезу ни за что и никогда! – и он гордо отвернулся к окну.