Книга Ритуал последней брачной ночи - Виктория Платова

— Ты брал его в руки?

— Кого?

— Нож?

Сергуня подмигнул мне: знаем, мол, твои потайные мысли!

— Я же не дурак. Ты с самого начала врала мне.Придумала историю о благородном мщении! Может, ты выдумала и про то, чтовыбросила в воду орудие убийства. Может, этот нож и есть главная улика. Зачемже я буду осквернять главную улику своими отпечатками?!

— Железная логика. Не боишься стать соучастником?

— Я боюсь только одного: что материал о тебе сорвется…А ведь это готовая книга… Ты не кинешь меня, правда? Не подставишь? Ты ведьобещала…

Я с умилением смотрела на Сергуню и вспоминала Сюлева Хааса,свою первую любовь. Сюлев Хаас ушел от меня к моей школьной подруге Викки,переболел волчанкой в возрасте двадцати лет и стал психиатром. Теперь я былапочти уверена: попади Сергей Синенко в руки амбициозного Сюлева — докторскаядиссертация ему была бы обеспечена. А перечень всех маний, фобий и пограничныхсостояний, которым подвержен Сергуня, займет не одну страницу. Психопат чертов!

Но пока я должна мириться и с психопатом. У меня просто нетдругого выхода.

…Едва зайдя в дом, я потребовала у Сергуни гостиничныйсписок. Он не стал торговаться и требовать в обмен на список ни подробностейлюбви, ни подробностей смерти, ни дачи показаний. Он умел укрощать редакционныйотдел своих демонов.

Мы устроились на кухне, друг против друга. Сергуняторжественно открыл свой затасканный репортерский талмуд, вынул оттуданесколько листков и принялся с выражением читать:

— Трехэтажный гостевой особняк на Крестовском, болееизвестен в народе как Флотская Дача. Построен в 1902 году архитектором…

— Давай без исторических экскурсов, — перебила егоя.

— Как знаешь.

Он не выказал никакого недовольства и перешел к основнойчасти:

— Теперь о новейшей истории. С 1994 года Флотская Дачаиспользуется как VIP-гостиница. 12 номеров, по шесть на втором и третьемэтажах. На первом этаже — служебные помещения: кухня, бар, холл, комнатаохраны. Гостиница снабжена четырьмя видеокамерами слежения по внешнемупериметру и одной камерой в холле.

— А на этажах? — спросила я, хотя точно помнила,что никаких камер в коридоре не было. Сергуня подтвердил мои наблюдения:

— На этажах камер нет. Это сделано специально, чтобы ненервировать гостей: обстановка должна быть максимально доверительной. Триномера по одной стороне, три номера — по другой. Расположены в шахматномпорядке.

— А между номерами есть внутренние проходы? Сергунявернулся к своему первому листку и несколько секунд шевелил губами:

— Нет. Сейчас проходов нет. Флотская Дача специальноперестраивалась. Хотя первоначально в планировке был использован анфиладныйпринцип. Потом двери заложили.

Покончив с архитектурными формальностями, мы перешли ксуществу дела, и мой добровольный помощник перевернул еще один листок.

— Значит, так, в ночь убийства в гостинице находились:официант, портье, два охранника, бармен. Итого пять человек обслуги. Данные накаждого у меня есть. Теперь о гостях. Из двенадцати номеров было занято семь.

— Валяй про семерку.

— Кроме Олева Киви и тебя, в гостинице находилисьбизнесмен из Германии и молдаванин-винодел. Соседние номера на втором этаже.Немец — респектабельный господин, инвестирует в безалкогольные напитки. Всегдаостанавливается На Крестовском.

Я вспомнила архитектуру гостиницы: баварский пряничныйдомик, понятно, почему немец предпочитает Крестовский отелям в центре: его соотечественникислишком привязаны к своей родине. Они маниакально ищут сходство с ней в любойстране, в любой части света. Сходство, а не различие. Местности, где нет хотябы маленького намека на Тюрингию или на какой-нибудь Мекленбург-Форпоммерн, дляних не существует. Один мой знакомый немец…

Но Сергуня не позволил мне предаваться воспоминаниям.

— Молдаванин — темная лошадка, больше похож нацыганского барона. Сужу по количеству зубов.

— Золотых?

— Смотришь в корень. Пьет только свое вино, по утрамзаказывает мамалыгу, сладкий перец и маринованный чеснок.

— Мамалыга? Это еще что такое?

— Мамалыга? — Сергуня почесал под мышками ипринялся яростно перелистывать свой блокнот. — Ага, вот. Мамалыга —кукурузная каша. Готовится на молоке, заправляется маслом, солью и тертымсыром.

— Круто забираешь, — я с уважением посмотрела наблокнот Сергуни, казавшийся мне теперь местным филиалом известногоэнциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона.

— Ну так профессионал!

— Эти двое меня не очень впечатлили. Кто дальше?

— Соседний с молдаванином номер занимал и в ближайшиесутки будет занимать Калью Куллемяэ, пресс-секретарь покойного. Сейчас онутрясает различные формальности: гражданская панихида, отправка тела на родинуи тому подобное.

Напоминание о мертвом теле Олева Киви мне не понравилось, ия решила побыстрее соскочить с некрофильской темы.

— Остаются еще три номера.

— Да. Один на втором этаже и два на третьем. Чтобысразу покончить со вторым — там проживает известная московская актриса.

— Что за актриса?

— Редкостная сука. — Лицо Сергуни чудовищноисказилось, а в голосе послышались нотки личной, хотя и оскорбленной в лучшихчувствах заинтересованности. — Сейчас снимается в Питере, в каком-токриминальном сериале.

— Что, отказала тебе в интервью? — Я перегнуласьчерез стол и потрепала Сергуню по холке. — Запустила тапком при съемочнойгруппе? Или плеснула в морду коктейлем «Старый Пью»? Колись, Сергуня!

— Не больно я и хотел этого интервью, не мояспециализация… Просто ребята попросили. Шел туда, как на плаху, ей-богу! Говорютебе, характер у нее отвратительный… — Он снова принялся лихорадочно листатьблокнот. — У меня тут кое-что на нее собрано. Продюсеры из-за этой тваричетвертого режиссера меняют…

— А что с третьим этажом? — Если Синенко не прервать,то он будет распинаться о московской стерве до утра, я это чувствовала.

Сергуня вздохнул и со скрипом перескочил со скандальнойкинозвезды на пресную, как состарившийся зеркальный карп, команду постояльцевVIP-гостиницы.

— То же, что и со вторым. Благолепно, как в синагоге.Номер напротив вас занимал искусствовед с мировым именем. Эксперт поЮго-Восточной Азии. Тишайший человек, по отзывам. Съехал в тот же день. Теперьобитается где-то в городе.

— Я думала, дзэн-буддисты гораздо менее впечатлительны…

— Я тоже так думал. Но не суть. Последний из семерки —еще один актер. Тоже московский и тоже снимается в сериале.