Книга «Князья, бояре и дети боярские» - Михаил Бенцианов

С другой стороны, некоторые помещики теряли свои поместья. Наиболее отчетливо этот процесс виден на примере представителей «боярской аристократии», не задействованных прямо в новгородской службе. К 1501 г. поместий лишились престарелые дворецкий И.М. Волынский и бывший наместник А.Ф. Челяднин. К концу 1490-х гг. потерял поместье П.Г. Лобан Заболоцкий. Особенно отчетливо этот процесс отразился на землевладении Бежецкой пятины, примыкавшей к освоенному «москвичами» Бежецкому Верху, где аристократическая прослойка была наиболее внушительной[282].

В ряде случаев подобные утраты имели политический характер. В опалах потеряли владения князья И.Ю. Патрикеев, его сын В. Косой и зять С.И. Молодой Ряполовский. Тесно связан с этой семьей был и дворецкий Д.В. Ховрин. В 1501 г. скончалась княжна Феодосия, дочь Ивана III и жена князя В.Д. Холмского, что, вероятно, отразилось на потере им своих обширных земель[283]. В итоге из числа аристократических семей, не связанных с новгородской службой, земли (вотчины) сохранил только И.В. Ляцкий, у которого они были конфискованы после его побега в Литву в 1534 г.

Этот процесс затронул и менее знатных лиц. В писцовой книге возле имени С.М. Калитина содержится запись: «Се поместье Степан оставил, ведать его на великого князя». Оставили поместья также Д. Козел Милославский, Е.И. Циплятев, А.А. Мисин Кутузов, М.В. Клеопа Кутузов и, очевидно, Т.В. Безносый Монастырев с сыном Васюком[284]. Большинство указанных лиц впоследствии продолжило свою службу в Москве. Известными дьяками, например, стали Д. Козел Милославский и Е.И. Циплятев.

С.И. Белкин, сын постельничего, во втором десятилетии XVI в. попал в литовский плен, «на Луках же пойман». Его сын Петр «былъ на поместье въ Новегороде». Позднее он, вероятно, оставил поместье и, судя по частной родословной, был наместником трети московской. Другие его сыновья в середине XVI в. служили по Боровску[285].

Переход на удельную службу выводил новгородских помещиков из-под великокняжеской юрисдикции. С формальной точки зрения смерть Ивана III (1505 г.) освобождала их от присяги, так что служилые люди имели право выбрать себе нового «сюзерена», чем многие из них не преминули воспользоваться. Причины ухода с новгородской службы могли варьироваться в каждом конкретном случае. Удаленность Новгорода от придворной жизни и связанного с ней карьерного роста, а также особенности обязательной службы могли быть причинами этого решения.

Характерен пример И.А. Черного Колычева, одного из наиболее примечательных лиц в составе новгородской корпорации первых десятилетий XVI в. От новгородской боярыни Матрены Кривой он унаследовал крупные земельные владения (не менее 150 обеж). Ему же, конюшему, в 1505 г. были сделаны пожалования из земель Федоровской церкви. Эти владения были приписаны к землям Матрены Кривой, образовав единую вотчину, сохранявшуюся за его потомками еще в 1580-х гг. Сам он неоднократно упоминался в разрядах: в 1501 г. был одним из воевод в Ивангороде, в 1508 г. вместе с братом Михаилом «стоял» на Великих Луках, в 1513–1514 гг. находился в походах к Бреславлю и Полоцку, а также принимал участие в злополучной Оршанской битве, в 1515 и 1516 гг. вновь отметился на Великих Луках в качестве наместника. И. Черный был воеводой в сражении у Опочки, а затем участвовал в полоцком походе. В 1520-х гг. он дважды ездил в Крым. К этому времени он уже оставил новгородскую службу. Его сын Никита Немятый в 1527 г. был одним из поручителей по князе М.Л. Глинском, а внуки были отмечены по Москве, где Колычевым принадлежали родовые земли[286].

С Бежецким Верхом были связаны Нелединские, которые были широко представлены в Новгородской земле на рубеже столетий. Земли Д. Нелединского в соседней Бежецкой пятине перешли в разряд оброчных уже к началу XVI в. Жалованная грамота 1508 г. С.С. Сарыхозину и М. Поздееву называет среди прежних владельцев их поместья С., М. и Третьяка А. Нелединских. В руки новых владельцев согласно писцовой книге 30-х гг. XVI в. перешли также земли двух братьев Андреев Михайловых. Некоторые из этих Нелединских встречаются в более поздних источниках. В 1527/28 г. С.А. Нелединский продал московскому Симонову монастырю свою вотчину село Перемут в Бежецком уезде. Послухами в этом акте выступали его братья Михаил и Третьяк. Их потомки были записаны в Дворовой тетради в рубрике «Бежецкий Верх». Здесь же числились Василий и Ташлык Андреевы Безсоновы Нелединские, сыновья А. Безноса[287]. Скорее всего, после перехода Бежецкого Верха в удел к Семену Калужскому они перешли на удельную службу, покинув свои поместья.

Углицким городовым приказчиком в конце 1540-х гг. был И. Тур Константинов (ясельничий). Согласно писцовой книге конца 30-х гг. XVI в. его поместье в Шелонской пятине перешло в другие руки. Скорее всего, он служил в уделе Дмитрия Углицкого. На службу к Юрию Дмитровскому перебрался Г.И. Константинов (Жеребцов). В Дворовой тетради его сын Василий был записан по удельному Кашину. Уже упоминался пример князей Приимковых-Ростовских, записанных по тому же Кашину. В старицком уделе служил И.И. Умной Колычев, брат которого был новгородским помещиком. К царевичу Петру Ибрагимовичу перешел Торх Плещеев со своими сыновьями[288].