Книга Сто фактов обо мне - Ирина Андрианова

Желание заполучить и покорить мужчину точило Светлану Алексеевну, как ржа железо. И она стала искать новую жертву. Она научилась выпивать в компаниях, чтобы казаться легкой и веселой, соглашалась на свидания с каждым, кто подмигнул, но годы брали свое: кроме квартиры, она не могла ничего существенного предложить своим ухажерам.

И тут подвернулся друг Люси… Светлана Алексеевна вцепилась в него мертвой хваткой, ведь ей было уже далеко за сорок. Я не знаю, какие отношения связывали Люсю и ее бывшего друга, и никогда не узнаю об этом. Но факт есть факт: бывший Люсин друг ради квартиры и тарелки щей стал жить у Светланы Алексеевны Каплунской.

– Они друг друга стоят, твоя мать и ее бойфренд, – сказал отец. – Он предал Люсю, а твоя мать – нас.

Мне больше добавить нечего.

93. БУДУЩУЮ ПРОФЕССИЮ Я ВЫБИРАЛ ЗА ОДНУ МИНУТУ

После операции я учился в одиннадцатом классе. К нам в октябре пришла завуч и сказала, чтобы мы написали заявления, в которых укажем, какие экзамены будем сдавать на ЕГЭ. Русский и математика – это ясно. А еще два? От этих двух зависело, в какой вуз я буду подавать документы.

Я посмотрел за окно и подумал: «Что больше всего люблю делать? Сидеть за компом. Это мое».

Я взял лист бумаги и написал: «Физика, информатика». Так я решил стать программистом. А что? Современная профессия.

94. Я ИНОГДА ВСПОМИНАЮ МИЮ

Мия – единственная девушка, с которой мне хотелось болтать бесконечно по скайпу и бродить по городу. Наверное, я был влюблен в нее. Так бывает. Посмотришь на кого-то краем глаза – и все, шрам на сердце.

Я никогда не захожу на страницу Мии в социальной сети. Зачем? Видеть, какой она стала, кто у нее новые друзья… А вдруг она фоткается с каким-нибудь парнем? Не, я не хотел бы это видеть.

Два раза я ходил к дворцу Сушковых и смотрел на каменных бульдогов при входе. Если бы не было Мии, я бы никогда не догадался, что в моем городе есть такие смешные звери.

Бывает, накатывает, я вспоминаю наши разговоры, особенно тот, о сотворении мира и о том, что однажды все схлопнется в точку, даже не точку – в НИЧТО. Значит, все на свете бессмысленно? Прошедшие века, сегодняшние дни, эволюция, государства, страсти, религии, шедевры искусства, открытия, движение морей и океанов, жизнь людей и животных, дожди, ливни, запахи, снег, улыбки… Короче, все до последней песчинки. Все исчезнет, и никто не узнает о нас. Как жить дальше, для чего?.. Я вспомнил, как Мия серьезно ответила, что она будет наблюдать за этим процессом на своем отрезке жизни. Значит, она всерьез считает, что жизнь не бессмысленна, надо жить и оставаться самим собой до конца.

А я зачем думаю о конечности бытия? Надо просто радоваться отпущенному тебе времени и быть нормальным человеком…

Да, кстати, из моей жизни исчезла не только Мия, исчез и Костян. За эти два года он ни разу мне не позвонил и не искал. Наверное, жизнь человека как колбаса: отрезаешь кусок за куском и съедаешь навсегда.

95. Я ЛЮБЛЮ, КОГДА МОЙ ДРУГ ПОДГОРБУНСКИЙ ЖЖЕТ

В одиннадцатом классе мы в лицее праздновали веселый праздник Хэллоуин. Подгорбунский пришел встречать свою няшку – собирательницу фактов. Когда я увидел Димку во дворе лицея, то начал хохотать так, что думал, меня разорвет. Подгорбунский в честь Хэллоуина надел черные носки с ярко-оранжевыми тыквами по бокам. Эти тыквы сияли в сумерках, как фары автомобиля.

– Маркел, чо ты ржешь? – пробубнил Подгорбунский. – Не мог же я идти со светильником Джека по улицам и еще с зажженной свечой внутри!

Светильник Джека – это тыква с вырезанным на ней лицом. Ее обычно оставляют у домов в англоязычных странах, чтобы она отгоняла злых духов в День Всех Святых.

– Значит, носками злых духов отгоняешь? – сквозь смех спросил я.

– Ну, – ответил Подгорбунский. – Постой рядом со мной, Маркел, разрешаю, и будет тебе счастье!

Я хлопнул моего друга по плечу.

– Зачет тебе, бро!

Мне кажется, с Подгорбунским мы будем общаться даже в старости. Он мегапозитивен. Плохо тебе – иди к Подгорбунскому!

96. ЧАСТО ВСПОМИНАЮ РЕБЯТ ИЗ ЛИЦЕЯ

После окончания лицея мы все куда-нибудь да поступили. Маленькая Че – в институт картографии, Фисочка – на факультет журналистики, Тим – в Бауманский. Подгорбунский сообщил мне, что он прикинул и честно ответил себе: «Разведчиком стать не смогу, ибо плохо знаю иностранные языки». Поэтому Подгорбунский сначала решил сделать карьеру пожарного (у них тоже есть свои крутые начальники), но потом передумал и подал документы в Академию управления. Его приняли.

Я поступил в МАИ на факультет, где готовят программистов.

На выпускном балу мы с ребятами договорились встречаться на все праздники. Но пока ни разу не встречались, хотя уже прошел год.

Бабушка считает, что мы еще не соскучились и нечем пока друг перед другом похвастаться.

– Вот мы начали с одноклассниками встречаться после десяти лет, – сказала бабушка. – Когда уже где-то работали, детей понарожали.

Дед услышал наш разговор и вставил свои пять копеек:

– Да что ты? После десяти лет! – съехидничал он. – А кто к Половковой и Питашовой каждое воскресенье бегал на посиделки? Посплетничать, а?

– Не было этого! – резанула бабушка.

– Слушай, может, ты врала мне столько времени, а сама к Алешину таскалась? – грозно привстал дед с кресла. – Он же сох по тебе в десятом классе, а?

– Ох, весь мой класс до сих пор по списку помнит! – умилилась бабушка и поцеловала деда в лысину.

Я люблю свою семью. Такие вот сцены умиления – каждый день. Понятно же, что дед и бабушка неравнодушны друг к другу. Я за них рад.

97. НЕ УМЕЮ СОЧУВСТВОВАТЬ В ТЯЖЕЛЫХ СИТУАЦИЯХ

Неприятно в этом признаваться, но это так. Например, когда у человека что-то случилось и он обратился ко мне, могу помочь лишь конкретным делом. Но если этого не требуется, сразу теряюсь. Добрые слова и сочувствие – не мое.

Однажды я увидел, как женщина средних лет плачет в супермаркете. Не знаю, может, у нее кошелек вытащили или в семье несчастье какое… Мне стало ее очень жалко. Я подошел, а она, увидев меня, сказала: – Чего уставился? Иди!