Книга Тайна «Школы Приквиллоу» - Джули Берри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Твоя очередь. «Однажды, пьян…»
– Петь должна ты, Марта! – нахмурилась Крепышка Элис. – В твоих устах всё превращается в музыку сфер. Даже эта противная песня. «Встречают по одёжке, провожают – по уму!» Какой вздор, я вас умоляю!
Ноты выхватила Беспутная Мэри-Джейн.
– Я больше всего люблю этот момент:
– Подумайте только, не помогут в жизни! Дайте мне злата побольше да смотрите в оба – сумею я победить или нет!
– Ну само собой: ведь красота у тебя уже есть, – насмешливо заметила Элис.
– Очень мило с твоей стороны, дорогуша, – улыбнулась Мэри-Джейн.
Глупышка Марта снова сыграла прелюдию.
– Давай, Элис, у тебя всё получится! «Однажды, пьян от царственной гордыни…»
– Я с тобой, Элис, – заявила Мрачная Элинор, вышивая на стеблях клубники острые шипы – наверное, перепутала с розами. – Это чириканье не стоит бумаги, которую на него извели.
– Ну почему я должна это петь?!
– Потому что ты – миссис Плакетт, а она никогда не упускала шанса покрасоваться, – отрезала Китти.
Сделав глубокий вдох, Элис уставилась в ноты. Марта восприняла это как добрый знак и снова заиграла мелодию.
– Давай попробуем второй куплет?
– В самом деле, – огрызнулась Элис. – Он просто пророческий. Слушай! – И, собрав крохи таланта, пропела:
Глупышка Марта остановилась и зааплодировала. Остальные переглянулись, не зная, как поступить.
– Я бы не назвала твоё пение дикими воплями, – осторожно начала Рябая Луиза. – Уверена, «в ужасе» никто не убежит.
Швырнув ноты на софу, Крепышка Элис уселась рядом.
– Бесполезно. Нужен другой план.
На софу вскочил Олдос и принялся трепать ноты.
– А ну не смей! – закричала Невозмутимая Китти.
Она и без того огорчилась, что щенок порвал в клочья диванную подушку, пока девочки ходили в город. Китти даже хотела проучить его, привязав на улице, однако Рябая Луиза не на шутку рассердилась. Пансион Святой Этельдреды огласили громкие крики и угрозы в адрес маленького негодника, чему преступник совершенно не огорчился.
Олдос вдруг замер, принюхался и вдруг разразился оглушительным лаем, а потом пулей вылетел из гостиной. Секундой позже зазвенел дверной колокольчик.
Китти отложила вышивку, но на сей раз её опередила Элинор.
– Я схожу, – заявила она.
Китти с благодарностью кивнула.
– За последние два дня в пансионе побывало больше визитёров, чем за всё время после нашего возвращения с рождественских каникул.
– Мне переодеться? – осведомилась Элис.
– Не стоит, – успокоила её Китти. – Ты заслужила отдых. Как-нибудь справимся.
Она бросила взгляд на шкафчик с безделушками, где красовался трубивший в хобот эбеновый слон. Ей пришлось как следует постараться, чтобы не позлорадствовать над Элис: вот же он, на месте! В целости и сохранности. Китти заметила, что глаза Элис именно в этот момент тоже нашли слона. Другого доказательства Китти не хотела – держать слона в шкафчике оказалось совершенно безопасно. Она знала, что так и будет.
Тут наконец Мрачная Элинор привела гостя, и Беспутная Мэри-Джейн выронила шитьё. Рядом с Элинор, которая словно стала ниже ростом, возвышался новый констебль, прямой, как шпала. Широкоплечий, в синей форме с иголочки, сверкающей медными пуговицами, и в вытянутом шлеме, он выглядел просто ошеломительно. Констебль улыбнулся, демонстрируя щербинку меж передних зубов, и прикипел взглядом к Беспутной Мэри-Джейн, как имели обыкновение поступать все молодые люди.
– Добрый день, леди, – произнёс он чрезвычайно приятным баритоном. – Прошу прощения, что отвлекаю вас от столь увлекательного времяпровождения.
– Вовсе нет! – вскричала Мэри-Джейн, сделав глубокий и безупречный реверанс. – Мы устали от вышивания и рады небольшому развлечению.
– Редко кто считает визит полисмена развлечением, – хохотнул констебль.
Откровенно говоря, ни Китти, ни остальные девочки не бросились Мэри-Джейн на выручку. Китти один лишь вид полицейского поверг в ужас. Она не могла подыскать ни одного удовлетворительного объяснения (зато как минимум две веские причины) его появлению. Однако Мэри-Джейн пришла в такой восторг, что эти мысли её вовсе не беспокоили.
– Разрешите представиться – констебль Квилл, – отрекомендовался гость. – Я пришёл задать несколько вопросов хозяйке дома… – Он сверился с карточкой, что держал в руке. – Миссис Констанс Плакетт. Можно с ней поговорить?
– Присаживайтесь, пожалуйста, – промурлыкала Беспутная Мэри-Джейн. – Позвольте ваш головной убор?
– Ну что вы, – улыбнулся констебль Квилл, – не утруждайтесь. Нам запрещено их снимать.
Невозмутимая Китти понимала, что надо остановить подругу, пока разговор не привёл к провалу. Мэри-Джейн, любуясь на мужественные плечи и новенькую форму, способна выболтать любой секрет.
– Миссис Плакетт нет дома. – Китти встала и протянула констеблю руку. – Меня зовут Кэтрин, я среди девочек старшая.
И тут же буквально ощутила, как шесть пар глаз мечут в неё кинжалы. Среди пансионерок не было никакой иерархии. Китти знала: позже, оказавшись с подругами наедине, она заплатит, что важничала при госте.
«У меня есть причины», – твердила она себе.
– Могу я чем-то помочь, пока её нет?
– Или я! – вставила Мэри-Джейн.
Невозмутимой Китти захотелось как следует оттаскать свою соседку по комнате за густую гриву, но она сдержалась.
– Возможно, да, – согласился Квилл. – Вы случайно не знаете, не гостил ли здесь в прошлое воскресенье брат миссис Плакетт, Олдос Годдинг?
На сей раз Мэри-Джейн не стала спешить с ответом.
– Он побывал здесь, – спокойно прокомментировала Китти. – Мистер Годдинг приходит на обед каждое воскресенье.
Констебль Квилл выудил из кармана маленький блокнот и начал там что-то строчить.
– И покинул вас как обычно, в обычное время?
Как жаль, что слова про старшую уже не возьмёшь назад. События нарастали как снежный ком. Китти вспомнила о тёзке, тётушке Катерине. Уж она-то не испугалась бы какого-то молокососа-бобби[3], только что отпустившего бакенбарды, даже если зарыла бы в саду дюжину трупов!
