Книга Как Гитлер украл розового кролика - Джудит Керр

Странное выражение папиного лица заставило ее замолчать.

— Я не совсем понимаю… — обратился он к маме.

— Все было именно так, как рассказала Анна, — проговорила мама не очень уверенным голосом. — У бабушки Сары много ткани. И она захотела сделать что-то полезное для Анны.

— Но ей передали ткань для нуждающихся детей, — уточнил папа.

— Так получилось, что мы заговорили о тканях… А вообще бабушка Сара собирает самые разные пожертвования. Она очень добрая женщина…

— Пожертвования? — переспросил папа. — Нам не нужны пожертвования на наших детей.

— Ну почему с тобой всегда так трудно! — вскричала мама. — Эта женщина — моя тетя. Ей захотелось, чтобы у Анны была какая-то одежда. Только и всего!

— Честно, папа! Бабушка Сара не могла подумать, что тебе это не понравится, — добавила Анна.

Ей было не по себе. И зачем она вообще увидела эти ткани!

— Это подарок от родственницы, — сказала мама.

— Нет, — не согласился папа. — Это подарок от родственницы, которая занимается благотворительностью — пожертвованиями для нуждающихся детей.

— Хорошо… Мы все отнесем назад! — закричала мама. — Ты ведь этого хочешь? Только скажи тогда, в чем будет ходить наш ребенок! Ты знаешь, сколько стоит детская одежда в магазинах? Взгляни на Анну! Только взгляни на нее!

Папа посмотрел на Анну, а Анна посмотрела на него. Ей очень хотелось новую одежду, но совсем не хотелось огорчать папу. Она одернула юбку, чтобы та выглядела подлиннее.

— Папа…

— Ты и правда немного похожа на нуждающегося ребенка, — устало заметил он.

— Ну и ладно…

— Не ладно… — он дотронулся до содержимого свертков. — Это ткань?

Анна кивнула.

— Тогда нужно сшить тебе из нее новую одежду, — сказал папа. — Что-нибудь теплое, — добавил он и вышел из комнаты.

Перед сном, уже лежа в кроватях, в темноте, Анна и Макс беседовали.

— Не знала, что мы — нуждающиеся. Почему так? — спросила Анна.

— Папа зарабатывает недостаточно, — ответил Макс. — «Парижанин» не может много платить за его статьи. А у французских газет есть свои авторы.

— В Германии ему много платили.

— Да.

Некоторое время они лежали молча. Потом Анна сказала:

— Чудно, правда?

— Что чудно?

— Мы думали, что вернемся в Берлин через шесть месяцев после отъезда. Прошло уже больше года. — Да.

И неожиданно для себя Анна так ясно вспомнила их старый дом, как будто увидела его воочию. Вспомнила, как это — взбегать по лестнице, и небольшую заплатку на ковре в том месте, где Анна однажды пролила чернила; и старое грушевое дерево в саду, прямо под окном… Занавески в детской были голубыми. И еще там стоял маленький белый столик, на котором можно было писать и рисовать. А горничная Берта протирала его чуть ли не каждый день. И игрушки… Много игрушек…

Но что толку думать об этом?

Анна закрыла глаза и уснула.

Глава семнадцатая

Праздник шитья у мадам Фернан прошел с огромным успехом. Мадам Фернан была такой же доброй, какой ее запомнила Анна по первой встрече. Она так умело раскроила ткань бабушки Сары, что хватило не только на пальто, но и на пару шорт для Макса, и на платье и юбку для Анны. А когда мама предложила мадам Фернан свою помощь, та взглянула на маму и рассмеялась.

— Идите сыграйте нам лучше на фортепьяно! А с этим я сама справлюсь.

— Но я купила всякие приспособления для шитья, — сказала мама.

Она порылась в своей сумочке и извлекла оттуда катушку белых ниток и иголку.

— Дорогая, — добродушно заметила мадам Фернан, — я и носовой платок не доверю вам подшить.

Поэтому мама играла на фортепьяно в одном конце уютной гостиной, мадам Фернан в это время шила в другом конце, а Анна и Макс играли с Франсин, дочкой Фернанов.

Сначала Макс не хотел идти к Фернанам, где была какая-то Франсин.

— Не хочу я играть с девчонкой, — заявил он и попробовал уклониться от визита, сославшись на большое домашнее задание.

— До сих пор ты не отличался ревностным отношением к домашним заданиям, — сердито заметила мама.

Это было не совсем справедливо. Макс так сильно хотел как можно быстрее выучить французский, что стал относиться к учебе гораздо добросовестнее. К Фернанам он отправился с мрачным видом глубоко оскорбленного существа. Но как только Франсин открыла им дверь, вся мрачность Макса мгновенно рассеялась. Франсин была невероятно хорошенькой девочкой с длинными золотистыми волосами и большими серыми глазами.

— Ты, наверное, Франсин, — сказал Макс и соврал, хотя и на неожиданно хорошем французском: — Я так хотел с тобой познакомиться!

У Франсин было много игрушек и большой белый кот. Кот немедленно решил, что Анна пришла именно к нему, и устроился у нее на коленях. А Франсин в это время что-то искала в шкафу для игрушек. И наконец нашла.

— Вот что мне подарили на день рождения, — сказала она и показала набор игр, очень похожий на тот, который был у Анны и Макса в Германии.

Макс и Анна переглянулись.

— Можно, я посмотрю? — спросил Макс и открыл коробку чуть раньше, чем Франсин разрешила.

Он долго изучал содержимое, легонько касаясь кубика, шахматных фигур, разных карточек для игр…

— У нас была такая же коробка, — сказал он наконец. — Только в нашей было еще домино.

Франсин была несколько обескуражена таким умалением ценности ее игрового набора.

— И что стало с вашей коробкой? — спросила она.

— Она осталась там, откуда мы уехали, — ответил Макс и мрачно добавил: — Наверное, в наши игры теперь Гитлер играет.

Франсин рассмеялась.

— Зато есть этот набор! У меня нет ни сестер, ни братьев. И часто мне не с кем играть.

И они весь день играли в «Лудо» и «Змеи и лестницы». И все было замечательно: и то, что белый кот во время игры сидел у Анны на коленях, и то, что от нее не требовалось много говорить по-французски. Кот, казалось, был счастлив при виде кубика, летающего у него над головой, и не хотел слезать даже тогда, когда мадам Фернан позвала Анну мерить обновки. За чаем Анна угостила кота кусочком глазированной булочки, он снова забрался к ней на колени, и его мохнатая морда улыбалась ей. А когда пришло время уходить, кот провожал Анну до самой двери.

— Какой чудесный котик, — заметила мама, увидев кота.