Книга Забытый секрет - Барб Хэн

клиентами. Дилейни Райнхарт была матерью-одиночкой и растила четырехлетнего сына.

Так как компания у них была маленькой, все делалось по-семейному, и все ладили между собой, что не обязательно означало, что у них не имелось тайн друг от друга. Но неужели Алиса не поняла бы, если бы кто-то из их служащих занимался чем-то противозаконным? И даже если они чем-то таким занимались, зачем преступникам охотиться за Алисой? Почему не за кем-то из них?

Подумав, Алиса решила, что никто из служащих ни в чем противозаконном не замешан и не знает ничего о деятельности отца, хотя Триш работала с ее отцом почти десять лет. Она занималась своим делом: оставалась в своем ряду, помогала создавать нужные файлы и следила за тем, чтобы документы попадали в соответствующие папки. Под ее руководством дела в компании шли гладко. Кроме того, когда Алиса думала о двух сотрудницах, в голове не звучали сигналы тревоги. Зато с отцом все оказалось совершенно по-другому.

Когда она думала о нем, сердце у нее сжималось. — Не нахожу ничего необычного в финансовых вопросах. — Стоило ей произнести последние слова, как взгляд остановился на недавней операции: снятие денег со счета. — Хотя погоди…

Блейк подошел к ней, и сердце у нее невольно забилось чаще. Жар распространился по шее, поднялся к лицу. А ведь она собиралась не выдавать свою реакцию на его близость!

— Вот, смотри! — Она показала на монитор.

— Кто-то снял со счета крупную сумму.

— Я не видела ничего подобного в балансе.

Она снова вывела баланс, чтобы подтвердить свои слова. К третьему триместру беременности она поняла, что не имеет права полагаться на свою память: бывало, она входила в комнату и забывала, зачем пришла. Конечно, нечто подобное иногда случается со всеми. Но с ней такое происходило регулярно.

Очередная схватка застала ее врасплох. С болью помогли справиться дыхательные упражнения.

— Похоже, человечку очень хочется появиться на свет раньше срока, — заметил Блейк. Ей понравилось, как он назвал их ребенка. — Наверное, глупо спрашивать, как ты себя чувствуешь.

— Да, было немного неприятно, но, похоже, все уже заканчивается… — Во второй раз за последние пять минут ей захотелось взять свои слова назад.

Алиса охнула и схватила Блейка за руку, жалея, что не может остановить боль, которая грозила поглотить ее целиком. Неужели ребенок уже хочет появиться на свет?

Глава 19

Блейк не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя таким беспомощным и в то же время бесполезным. Наблюдать за тем, как Алиса страдает, и не иметь возможности ничего сделать! Она сосредоточенно дышала, и он решил, что не встречал женщины храбрее ее.

— Что мне делать? — спросил он, потрясенный ее хладнокровием, хотя ей самой было очень больно, больше всего ей хотелось, чтобы ребенку ничто не угрожало.

— Ничего… мне уже показалось, что придется ехать в больницу.

Она отпустила его руку и погладила себя по животу.

— Сейчас я еще не готова туда звонить.

— Из тебя получится замечательная мама.

— Откуда ты знаешь?

— Сразу видно, как ты ее уже любишь. Ты теплая и чуткая. Ты очень ей предана. Она будет счастливым ребенком.

Алиса покраснела и стала еще красивее, но он вовсе не собирался ее смущать.

— Спасибо, Блейк. Твои слова очень много для меня значат. Особенно после того, как… — Она замолчала, в очередной раз пожалев о том, что не сдержалась.

— Все давно прошло, — быстро возразил он.

— Правда?

— Не хочу оглядываться назад или оценивать ошибки. И особенно не хочу ни в кого тыкать пальцем и никого обвинять. Прошлое пусть остается в прошлом. Не знаю, как ты, а я уже готов жить дальше. — Блейк не просил ее забыть прошлое — и никогда не попросит. Он склонен учиться на ошибках и двигаться дальше. — Нам нужно готовиться к рождению ребенка. Ты правильно сказала: мы находимся в сложном положении. Учитывая прошлое, с этим не поспоришь…

Губы у нее сжались, как будто она запрещала себе что-то сказать.

— Благодаря общему прошлому мы с тобой хорошо знаем друг друга, хотя это ничего не доказывает, — продолжал он. — Раньше мне часто казалось, что мы умеем читать мысли друг друга. Конечно, сейчас я ни о чем подобном не прошу, но… Благодаря прошлому я знаю, что тебе нравятся долгие поездки на ранчо. Твой любимый цвет — зеленый, цвет травы. Ты любишь пиццу пепперони и отдала бы семейный бизнес за вкусное тако с рыбой.

По крайней мере, его последнее замечание вызвало у нее улыбку.

— Я знаю, как усердно ты трудишься. Для того чтобы растить ребенка, тебе понадобится поддержка. Ты помогаешь матери и руководишь семейной фирмой; от тебя зависят служащие, которые трудятся с вашей семьей много лет. У тебя на работе сложилась семейная обстановка…

Она кивнула, и ему показалось, что он видит, как в ее голове вращаются шестеренки.

— Ты любишь поздно вставать, — продолжал он. — Но только по воскресеньям. Тебе нравится долго валяться в постели. Несколько раз ты притворялась, будто спишь, чтобы не пришлось вставать раньше, чем ты будешь готова.

— Как ты догадался?!

— По дыханию.

— Я что, храплю?! — Она снова покраснела.

— Нет. Просто дышишь ровно и ритмично. Как в песне кантри.

Алиса наконец улыбнулась, и от его решимости ничего не осталось.

— И меня ты тоже знаешь.

— Точно! — Глаза у нее сверкнули. — Я знаю, как ты любишь тако с хорошо прожаренным мясом. Знаю, что важнее всего для тебя семья. Твой любимый цвет — синий, как ночное небо. Больше всего ты любишь смотреть на ночное небо, несмотря на то, что начинаешь зевать после восьми вечера, если работаешь в ночную смену. Ты говорил, что равнодушен к детям, но я видела, как блестят твои глаза, когда ты проходишь мимо какого-нибудь кудрявого ангелочка.

— Я не говорил, что равнодушен к детям. Я сказал, что мне не особенно нравятся чужие дети, — возразил он с улыбкой.

Алиса рассмеялась.

— В выходные ты встаешь безумно рано… И сразу после пробуждения готов бежать в тренажерный зал.

— Все потому, что я вырос на ранчо.

— Снаружи ты крутой, а на самом деле очень нежный и заботливый. Ты заботишься обо всех близких. Настолько, что иногда, если ты с ними рядом, у тебя на глазах шоры…

Тут она права. Блейк невольно вспомнил Лиз. — Да, я знаю, сейчас ты думаешь о Лиз, а я имею в виду и себя тоже. Ты думаешь, что я лучше, чем есть на самом деле, а я не могу отделаться от подозрения, что сделала