Книга Цена времени. Книга 3 - Роман Шайх

гораздо быстрее, чем при использовании стали. В целом я во всей этой металлургии плохо разбираюсь, а потому пока что возложил ответственность за всё железо и чугун на Минада. Благо, у мужика голова хоть и не русская, однако соображает бодро и пока что все его идеи работали нам на руку. А благодаря невероятно высоким температурам её могут использовать не только кузнецы, но и Оскар, которые не так давно наконец приноровился выделывать из разного рода шлака и песка стекольную шихту. А буквально на днях датчанин смог выдуть из него первый уродливый на вид и вовсе непрозрачный сосуд, который, впрочем, отлично выполнял свои основные функции. Эх, не объяви я не так давно военное положение на мануфактуре, можно было бы смело кричать: «даëшь стеклопакеты!» и в скором времени окончательно избавиться от ненавистной мутной слюды вместо привычных стëкол. Ведь Оскар, как я понял, делает стекло чуть ли не из мусора, смешивая песок, глину и мел в одному ему известных пропорциях и обжигая всё это в экстремально высоких температурах.

Если Макс по приезде на мануфактуру сразу же побкжал дëргать Оскара на производство пороха, затраты которого грозились многократно вырасти, то меня ждали простые рабочие на производстве ружей. Но, к большому сожалению, нормально поработать мне не дали. Сегодня я планировал проконтролировать работу сборочного цеха, где, как нам удалось выяснить, и случается большая часть брака в виде неправильно собранных механизмов или криво закреплённых к ложу стволов. Всё же крестьяне есть крестьяне и переделать их из землепашцев в суровый рабочий класс так просто не выйдет. Конечно, если получится наладить бесперебойное поступление продовольствия в деревню из вне, тратя на него принесённые мануфактурой средства, нам, скорее всего, удастся создать условия для работы предприятия независимо от сезона. Но это если получится. А грядущие события в истории страны могут не просто поставить под вопрос, но и попросту перечеркнуть все связи с регионами, производящими основную массу еды.

Так вот, поработать мне не дал человек, примчавшийся с блокпоста на северном краю деревни. Да, для контроля над тем, что въезжает, а что выезжает из селения пришлось прибегнуть к таким мерам, как вооружённые посты на всех въездах в Борки. Туда даже поставили будки с печками для согревания и соорудили простенький шлагбаум. Дëргать на это задание гвардейцев я посчитал нерентабельным, а потому поставил на каждый такой пост двух человек из крестьян покрепче, выдав им по арбалету, трофейные копья, клинки и даже кое-какую броню. Правда, они только внешне напоминали солдат, скорее беря безобидных контрабандистов от налогов и эмигрантов на понт своим внешним видом. К слову, пока эта схема ни разу не подводила, хотя тех, кто пытался нарушить закон едва ли набиралось пол десятка.

— Командир! — Неумело остановив неподатливого скакуна, обрывисто крикнул он. — Там это, муж какой-то приехал. Один, на коне, говорит, сотник из полка Новгородского, Григорий. Ну его Климентий щас, значится, пасёт с самострелов. А то, значится, вдруг оный тать какой, что честным человеком прикидывается? — К слову, к своей работе хозяева шлагбаума относились с невероятной ответственностью, припоминая, как я каждый раз наказывал преступников. Постовой с трудом справился и натянул удила и сейчас с непривычки ëрзал в седле, ожидая моих указаний.

— Молодец, Емеля, — Припомнил я имя крестьянина, в свободное время активно промышляющего свозом отходов в селитряницы и получением за это неплохого дохода. Он один из немногих крестьян, кто имел у себя на подворье приемлемого качества телегу, а потому сначала стал брать отходы у своего соседа, меняя пуд на две полушки, то есть на пол копейки, а потом этот самый пуд отходов свозил на селитряницу, что стояла на другом берегу речушки и получал за это уже целую копейку. Потом, с моей подачи, мужик додумался собирать таким образом мусор со всей улицы, зарабатывая на этом не меньше рабочих мануфактуры. А когда ему удалось сколотить неплохой капитал, я, как государство, заинтересованное в развитии малого и среднего бизнеса, продал ему за пол цены хорошего коня и даже в подарок привёл телегу в отличный вид, в котором она, наверное, не была с самого своего создания. Так что теперь, наверное, половина села сдаёт ему каждое утро отходы вëдрами, экономя таким образом время и позволяя предприимчивому крестьянину богатеть. А богатеть просто так он не собирался, уже подумывая купить ещё одну телегу и лошадь к ней, привлекая к работе кого-нибудь из своих родичей. Однако сейчас была его очередь стоять на посту. Она доходила до каждого мужчины, который не работал на мануфактуре в возрасте от шестнадцати до сорока лет, что позволяло ежедневно не только контролировать тех, кто въезжает и выезжает из деревни, но и помогало составлять примерное представление о численности населения и его росте. Ведь мигранты прибывали до сих пор. Сейчас, конечно, лишь из города и не так активно, как в период Юрьева дня. Да и были это в основном бедняки, как-то и где-то услышавшие о месте, где людям на Руси жить хорошо.

Мы с Григорием не торопились обсуждать казалось бы кричащие темы по пути к моему поместью, поскольку простому народу подробности были неизвестны, а долетали, как правило, обрывки информации, построить всю картину из которых у народа зачастую не получалось. Однако когда мы с ним закрылись в совещательной комнате моего поместья, нас как будто прорвало, подобно информационной плотине.

— Ты знаешь? — Коротко буркнул он себе в густую бороду.

— Да, — Так же мрачно отозвался я. — Но почему ты приехал только сейчас? — Старый воин насупился и, хмуря брови, тяжело вздохнул.

— Когда в полку прознали о царевиче — молва недобрая пошла. Многие о бунте всерьёз задумались, а кто и вовсе бежать вздумал. Ну, с моей сотни таких почитай что и нет. — С какой-то невесëлой гордостью заявил он. — Однако же Михаил с недюжей строгостью наказывал всех баламутов. Головы полетели только так. В основном среди простых вояк, но и десятники многие тоже получили. За их место Михаил взял воинов из отроков. То странно, обычно кого поопытнее берут, — Григорий пожал плечами и замолчал, видимо обдумывая, что сказать дальше.

— Обычно так делают, когда хотят увеличить собственный авторитет за счёт поддержки новопришедших. — Переварив информацию, сотник задумчиво хмыкнул.

— То-то я приметил, что средь десятников многих почем зря казнили. Ведь волновались то все, даже сотники.

— А сотников трогать опасно, у них авторитет выше. — Резонно подметил я. — Однако, мне кажется Михаил просто хочет сохранить боеспособность полка на случай угрозы.

— Так ведь вроде свеев