Книга Ярость и рассвет - Рене Ахдие

Она покачала головой:

– Ладно, веди его внутрь.

Тарик продолжал смотреть на Омара, его подозрения быстро окончились логическим выводом. Юноша спешился с лошади.

– Вы не слуга, – сказал он.

Омар повернулся к Тарику. И снова на его обветренном лице появилась щербатая улыбка.

– Я разве говорил такое?

Тарик выдержал взгляд Омара. Личина глупого старика исчезла в свете мерцающих факелов. На ее месте появились мудрость и веселье.

Свидетельство хитрого разума.

– Простите мне это недоразумение, – продолжил Омар.

Тарик недоверчиво фыркнул:

– Никакого недоразумения не произошло. Я видел именно то, что вы хотели, чтобы я узрел.

Омар громко рассмеялся:

– Или, возможно, вы видели именно то, что сами хотели.

Юноша, откинув на плечи капюшон своей риды, шагнул вперед.

– Меня зовут Тарик.

Густые брови Омара приподнялись в знаке одобрения.

– А меня – Омар аль-Садик, шестой шейх в своем роду…

Он протянул ему морщинистую ладонь, и Тарик все понял.

– Добро пожаловать в мой дом!

Обещание завтрашнего дня

Через два дня после того, как халиф вернулся из Амардхи, Шарзад была готова привести свой план в действие.

Достаточно, значит, достаточно.

Не важно, что Муса-эфенди намекал на его трагическое прошлое.

Не имело значения, что этот мир был далеко не так прост, как она могла бы подумать.

И абсолютно ничего не значит, что ее сердце… плохо вело себя.

Она пришла во дворец с ясной целью.

Халиф Хорасана должен умереть.

И она точно знала, как это сделать.

* * *

В ту ночь она сидела в своей комнате напротив него, кушая виноград, пока он пил вино.

Она ждала подходящего момента, чтобы ударить.

– Ты такая тихая, – заметил он.

– А вы выглядите очень уставшим.

– Путешествие из Амардхи было не из легких.

Она вгляделась через стол в его тигровые глаза. Под ними отчетливо виднелись круги, а его острые черты лица выглядели еще более суровыми из-за явственных линий крайней усталости.

– Но вы возвратились два дня назад.

– Я плохо спал с тех пор, как вернулся.

– Вы бы предпочли, чтобы я не продолжала сказку про Аладдина? Может, вам лучше поспать? – предложила Шарзад.

– Нет. Это не то, чего я хочу. Совсем не то.

Она отвернулась, не в силах выдержать его пронзительный взгляд.

– Могу я у вас о чем-то спросить, сеид?

– Ты можешь спрашивать все, что тебе угодно. И я буду вести себя так же.

– Почему вы поехали в Амардху?

Он сдвинул брови.

– Я слышал, Джалал устроил тебе встречу с Мусой Сарагоса. Несомненно, ты узнала интересные факты о моем детстве, пока он был здесь. Полагаю, теперь ты знаешь о моей матери?

– Да, он рассказывал мне о ней.

– У нас с султаном Парфии есть тайное соглашение. Каждые полгода или около того я еду к нему и делаю завуалированные угрозы, рисуясь перед ним как павлин, демонстрируя силу, чтобы разубедить его предавать огласке заявления, будто я незаконный наследник халифата Хорасана.

– Что, простите? – с пылом спросила Шарзад.

Халиф продолжил:

– На самом деле это логично. Он открыто называет мою мать шлюхой. И все ставят под сомнение мое происхождение. Тогда он сможет собрать поддержку и начать войну за халифат. Только ему не хватает силы и числа людей, чтобы занять определенную позицию. И я намерен сохранить такое положение дел.

– Он может называть вашу мать шлюхой?

– Это не должно тебя шокировать. Мой отец говорил то же самое мне. Много раз.

Шарзад осторожно вдохнула.

– Ваш отец тоже сомневался в том, что вы его сын?

Халиф поднес чашу с вином к губам и сделал большой глоток.

– Опять же, это не должно тебя шокировать.

Она почти хотела думать, будто ослышалась.

«Какое же, лишенное любви, детство было у него?»

– И для вас это нормально?

Он поставил чашу на стол.

– Полагаю, у меня несколько искаженное понимание этого слова.

– Вы хотите, чтобы я вас жалела, сеид?

– А ты хочешь меня жалеть, Шарзад?

– Нет. Не хочу.

– Тогда и не надо.

Огорченная, она схватила его чашу со стола и выпила все до остатка.

Уголок его губ слегка приподнялся.

Вино жгло; она откашлялась и поставила бокал перед собой.

– Кстати, я придумала, как вы можете загладить свою вину. Если вы, конечно, все еще хотите.

Он отклонился на подушки в ожидании.

Она глубоко вдохнула, готовясь захлопнуть капкан.

– Помните, прошлой ночью я рассказывала, как Аладдин увидел переодетую принцессу, бродившую по улицам города?

Халиф кивнул.

– Вы сказали мне, что завидуете свободе, которую принцесса испытала в своем городе, без королевской мантии на плечах. Я хочу так сделать… С вами, – закончила она.

Он застыл, его глаза изучали ее лицо.

– Ты хочешь, чтобы я вышел в Рей без телохранителей?

– Да.

– Только с тобой?

– Да.

Он помедлил.

– Когда же?

– Завтра ночью.

– Почему?

«Он не отказался наотрез».

– Ради приключения, – подстрекала она его.

Он потупил взгляд. В раздумье.

– И вы у меня в долгу, – нажала на него она.

«Пожалуйста. Не откажи мне в этом шансе».

– Я согласен. Я в долгу перед тобой. И принимаю условия.

Шарзад просияла.

Его глаза расширились от яркости ее улыбки.

И, к ее большому удивлению, он тоже ответил ей улыбкой, выглядевшей чуждой на его обычно холодном и угловатом лице.

Чуждой, но дивно великолепной.

Что-то опять сжалось у нее в груди… и это должно быть проигнорировано.

Любой ценой.

* * *

Они стояли в небольшом переулке рядом с входом на базар. Небо над ними было багровым в сумерках, и смесь из пряностей, пота и запаха домашнего скота наполняла весенний воздух пьянящим ароматом жизни во всем ее изобилии.