Книга Принц воров - Валерий Горшков

Медленно вернувшись, Ярослав сел на кровать.

— Так были предотвращены нападения банды Святого на кассы судостроительного завода, химического комбината, на квартиры ювелира Рубинштейна, Заикина, на ломбарды Пестрякова и Поскотина. Банда несла потери, однако сам Святой и приближенные к нему лица, в том числе и Червонец, оставались неуязвимы. Но три недели назад внедренный сотрудник сообщил своему руководству о том, что банда готовит налет на соседнюю деревню. Заблаговременно выстроенный заслон позволил не только спасти жизни людей, но и смертельно ранить главаря банды — Святого. Как и предусматривалось заранее, внедренный сотрудник должен был остаться с вышедшими из окружения бандитами и довести дело до конца, поскольку Ленинградскому уголовному розыску не было известно, где находится общак Святого, его квартиры в Ленинграде, его связи с руководителями государственных органов и сотрудниками милиции, а также дальнейшие планы оставшихся в живых преступников. Все это нужно было установить, чтобы впоследствии дезорганизовать, разобщить и уничтожить банду.

Две недели назад внедренный сотрудник уголовного розыска получил задание вывести группу захвата к району дислокации банды Святого и указать места ее возможного отхода. Главной задачей было пленение главаря и приближенных к нему людей. Хорошо зная образ мышления Святого и его пристяжных — а это объяснимо, поскольку сотрудник за время нахождения в банде уже почти приблизился к ее верхушке, — он указал руководству дом в Коломягах.

Но ни руководители сотрудника, ни он сам не могли предвидеть, что через два часа после того, как он передал информацию, Святой вызовет его к себе и прикажет привезти из одной из ленинградских квартир своего сына.

Именно приезд в Коломяги сына Святого Корсака и спутал все карты Ленинградскому угро. Во время захвата банды и ее уничтожения он указал верхушке банды Святого направления, где, по его мнению, располагались основные силы НКВД, сам же, уводя за собой Червонца, Крюка и еще нескольких кажущихся ему нужными лиц, ушел в направлении, которое внедренный сотрудник не определял как возможное для спасения. Ползти открытой местностью несколько километров мог только дурак или хорошо разбирающийся в тактике действий войсковой разведки специалист.

Таким образом, спасши жизни ближайших к Святому лиц, сын Святого частично сорвал запланированную НКВД операцию по уничтожению крупнейшей и опаснейшей банды Ленинградской области.

Что еще сказать вам, Ярослав Михайлович, перед тем, как вы свернете мне шею?

Наверное, я должен сообщить вам, что знаю, где находится ваша жена и сын…

Глава 11

Окутанный сизой осенней дымкой вечер опустился на Ленинград по обыкновению быстро. В это время года город на Неве в полной мере подтверждает свое звание одного из самых неуютных городов страны. Те, кто здесь родился и вырос, не огорчаются от вечной сырости и неуюта. Напротив, старожилы считают Ленинград самым благодатным местом на темени матушки земли. Им не нужно жаркого бабьего лета средней полосы, они не восторгаются мягкой отходчивостью лета в Поволжье. Люди, коротающие свою жизнь вблизи Балтийского моря, уверены в том, что живут в городе, предназначенном для самых счастливых людей страны.

Конечно, пришлось потерпеть. Страшная блокада, голод, холод, но разве не для того это случилось, чтобы в очередной раз проверить крепость ленинградцев? Петербург, Ленинград… Зови его как хочешь. Веришь ты в это или нет, но здесь будут рождаться, творить и умирать величайшие из россиян. И кто знает, не переместится ли столица сюда из златоглавой в недалеком будущем?

Заместитель начальника военной разведки СССР полковник Шелестов не был коренным петербуржцем. Москвич по рождению, он провел детство в Крыму, юность на Дальнем Востоке и оказался в Ленинграде лишь ближе к войне, когда его талант высокопрофессионального разведчика был замечен и оценен по достоинству.

Центр военной разведки располагался в Москве, что и неудивительно, однако управление, которым руководил бывший командир «Стерха» Шелестов, отвечающее за работу резидентуры в Европе, располагалось в Ленинграде. Этот шаг был предпринят, когда Москва уже цвела и отстраивалась, а Ленинград только-только начинал проветривать свои легкие после тяжелейшей осады. Сюда начинала стекаться свежая кровь иностранных разведок. Этому надо было противопоставить хорошо отлаженную систему контрразведки. Шелестов был откомандирован по личному приказу Сталина в Ленинград и с этого времени являлся фактическим начальником контрразведки и военной разведки, управляющей деятельностью агентов и штатных сотрудников в освобожденной Европе.

Права, данные бывшему командиру «Стерха», были весьма велики. Верховный главнокомандующий умел ценить толковые кадры и размещать их вокруг себя таким образом, чтобы в случае необходимости иметь возможность быстро применить на практике их лояльность. Шелестов был одним из таких доверенных лиц, но право такое — быть рядом со Сталиным и пользоваться его доверием — он заработал не в кабинетной борьбе одуревших от страха политиканов и лжемарксистов, а в бою, выполняя самые опасные и ответственные поручения Ставки.

Когда Шелестову сообщили, что с ним ищет встречи какой-то старик со скользким взглядом, он не удивился. В последнее время немало граждан, наученных дурным опытом сообщать первым, дабы не быть объектом чьего-либо сообщения, рвались с доносами в различные инстанции, едва те появлялись на свет. НКВД — орган проверенный, но в силу известных обстоятельств являться туда с доносом стало опасным. После чистки тридцатых наступила пора некоторого затишья, не исключено, что страшный орган мучился в коликах — переварить в своем нутре столько человеческих жизней под силу разве что социальным работникам преисподней. Доносчиков с мятыми бумажками, на которых излагались страшные истории поедания в тиши ночи соседями черной икры или растопки печей газетами с портретами государственных деятелей, принимали, но уже не с таким участием, как десять лет назад. Их хвалили за бдительность и даже выезжали по сообщениям, но теперь из десятерых брался только один. Тот, который даже после задержания кричал, что Сталин зверь и что 20 миллионов мы потеряли исключительно из-за его доверчивости Гитлеру. Брали тех, кто обвинял главнокомандующего в заключении пакта 1939 года, кто во всеуслышание подозревал, что вторая линия обороны за Брестской крепостью строилась Сталиным медленно сознательно, кто оказывал чекистам вооруженное сопротивление кочергой или просто плевал в лицо, называя опричниками. Тех, кто топил печи передовицами «Правды», больше не брали. Как и тех, кто жрал у себя в комнате коммунальной квартиры хек и икру. Если народ жрет икру и свежую рыбу, значит, народ живет не так уж плохо.

Управление военной разведки со всей его организационно-штатной структурой, документацией и техническим оснащением под землю не спрячешь. И, уместив все это в доме на Невском, за вывеской «Главпошивторг» не спрячешься. Сотрудников не заставишь врать родственникам, как не заставишь их постоянно переодеваться из штатского платья в форму и наоборот. А потому прятать ничего не нужно. Достаточно лишь нарядить всех в погоны с малиновыми просветами и обозвать учреждение «Аналитическое управление Ленинградского военного округа». Все.