Книга Молоко, сульфат и Алби-Голодовка - Мартин Скотт

* * *

Бодрая после утренней зарядки Чи стучится в дверь сквота Фрэн и Джули. Они пригласили ее в гости, но не отворяют дверь, и Чи стучит снова. К величайшему ее удивлению, дверь открывается сама. Слегка встревожившись. Чи заходит внутрь.

За первым поворотом длинного мрачного коридора Чи натыкается на Фрэн, которая распласталась на Джули, лежащей на полу. Чи пугается, но с облегчением видит, что тело стонет и переворачивается. По крайней мере они живы – Чи тычет Фрэн носком ботинка, что вызывает очередной стон. Чи понимает, что они не убиты, не застрелены и не отравлены, а страдают от издевательства над собственным организмом.

– С добрым утром, Джули! – говорит она все еще бессознательному телу. – Вы пригласили, я пришла. Хотите чаю?

Фрэн и Джули хором стонут. Джули открывает глаза:

– Я еще не спала. Который час?

– Уже за полдень, вы обещали накормить меня обедом, но это не важно, вставайте, пошли прогуляемся.

Фрэн неожиданно резво встает.

– Простите, – говорит она. – Мне просто необходимо проблеваться.

Назавтра перед открытием магазина управляющий, все еще в легком похмелье, сидит в кабинете. Одна из его подчиненных собирается открывать заведение – новый рабочий день, – и вдруг замечает здоровых лбов, которые приближаются к стеклянной двери. Те стучат.

– Погодите секундочку, – кричит она, – я открываю.

От удара ногой дверь взрывается летящими осколками, один амбал отметает ногой мусор и входит в «Удачную Покупку». Остальные вламываются за ним.

– Доброе утро, мисс, – говорит он и показывает удостоверение. – Мы из полиции, хотели бы побеседовать с управляющим. Где он?

Подчиненная в шоке:

– Почему вы не дождались открытия? – спрашивает она, все еще сжимая в руках ключи. Осколки стекла застряли в ее волосах.

– Птичка, мы никогда не ждем. И кстати, вопросы тут задаем мы. Где он?

Я распиваю чай с Джун, которая, к моему облегчению, убрала пистолет.

Я не знаю, что сказать, беседа слегка неестественна, я не хочу ее злить – а вдруг передумает?

– Как поживают твои растения?

– Ты не любишь растения.

– Как тебе чай?

– Нормально.

Как-то все неловко. Мне трудно быть непосредственным с человеком, который совсем недавно готов был отправить меня к праотцам. Я размышляю, сообщить ли Джун о Памеле Паттерсон, и передумываю, господи, я же полураздет, волосы у меня, наверное, в полнейшем беспорядке, прости, пойду оденусь, бормочу я и ретируюсь в спальню.

Какая неловкая ситуация, просто королева неловких ситуаций, думаю я, роясь на полу в поисках одежды. Когда я смотрюсь в зеркало, заходит Джун.

– Ты почему такой самовлюбленный? – спрашивает она.

– Я? По-моему, я не слишком самовлюбленный, с чего ты так решила, я только проверяю, не хворый ли с виду, я, знаешь ли, болею.

Она озирается и что-то говорит про ужасный беспорядок:

– Я не понимаю, как ты находишь кровать.

– А мне так нравится. Добавляет приключений в жизни.

Джун бросает взгляд на комиксы, аккуратными стопками разложенные вдоль стен.

– Как-то по-дурацки они выглядят, – замечает она.

Я в шоке. В возмущении. По-дурацки? Мои комиксы? По-дурацки? Ей повезло, что у нее с собой пистолет. Тот, кто смеет называть дурацкими комиксы Алби-Голодовки, не уходит живым.

Голова к голове, начинается последняя игра. By не беспокоится и не спешит, его движения, довольно быстрые на взгляд окружающих, осторожны и выверены. Время замедлилось для By.

Когда By уже уверен в победе, перед ним неожиданно встает дилемма. Он заглядывал в мысли Чена и его болельщиков и теперь размышляет, так ли ему нужна победа, доставляющая его оппонентам боль и расстройства. Он понимает, что неожиданное поражение будет для Чена катастрофой, сопровождаемой страданиями и неприятностями.

С другой стороны, от By зависят его болельщики, хотя трудно понять, отчего они так сильно реагируют на его успехи и поражения. Рядом с By стоит молодой человек и отчаянно желает ему победы, By читает его мысли и знает, что даже не знаком с этим юношей. Он ощущает безумное одиночество молодого человека и что в присутствии By тот находит утешение.

– Прошу прощения, Фрэн, – говорит Джули, – если ты уже отблевалась, не могла бы ты пустить меня за тем же?

– А чем тебя не устраивает раковина?

– Она все еще засорена.

Тренер заваривает им чай. Некоторое время спустя обе появляются, выглядят они преужасно.

– Вы вчера чего-то перепили?

Джули глядит ангельским взглядом. Она не собирается рассказывать своему тренеру по кунг-фу о потреблении жуткого количества алкоголя и наркотиков.

– Ничего, совершенно ничего.

– А почему тогда вас тошнит и очень похоже, что вы сейчас концы отдадите?

– Может, съели что-нибудь не то? – подсказывает Фрэн.

– Да, – соглашается Джули, – Наверное, не то съели.

– Наверное, страшно ядовитое, иначе бы вы обе не плюхнулись на пол в коридоре.

– Наверное, оно просто очень быстро подействовало. Сальмонелла беспощадна.

By нарочно проигрывает последнюю игру, и Чен побеждает по общим итогам.

Профессор Уинг с любовью оглядывает корону. Он читает руны, подносит корону к свету, сдувает пылинку с ободка.

Что, раздумывает он, поведать миру об открытии? Правду или ложь? Звонит секретарша.

– Вернулась. женщина, которая доставила шкатулку. Впустить?

Профессор совсем не хочет с ней встречаться, но не в силах отказать. Что, если она узнает в нем того, кто раскопал дорогу? Ну, авось пронесет, в костюме он выглядит совсем иначе.

Женщина входит в кабинет.

– Ах, вот и тот, кто раскопал дорогу, – говорит она.

Чен празднует с болельщиками. By разыскивает юношу, стоявшего рядом во время игры. By хочет его подбодрить. Вокруг собираются другие болельщики, By и им пытается поднять настроение. Ах, как же это нелегко.

Обычно By не тусуется, но сегодня со своими болельщиками отправляется в паб.

Чтобы заполнить паузы в разговоре, я включаю на кухне радио.

Там вещают о новой выставке в Британском музее естествознания. Естествознание подразумевает животных и растения, мне это название всегда казалось странным. Для естественности им полагается быть живыми, мертвыми, или это не имеет значения?