Книга Молоко, сульфат и Алби-Голодовка - Мартин Скотт

– Почему эти люди пытаются друг друга убить? – Джун перекрикивает шум битвы. Мы прячемся за креслом.

– Не имею ни малейшего понятия, – честно отвечаю я. Джули прячется за нами и тоже не знает, что происходит.

В дверях появляется Фрэн и удивленно замирает, увидев тело Чи, которое пролетело мимо нее и приземлилось в боевой стойке. И китаец, и Чи – явно мастера боевых искусств, более того, они, похоже, достойные соперники. В сражении затишье.

При других обстоятельствах я был бы рад за ними понаблюдать, но сейчас действие разворачивается в моей гостиной, и я боюсь, что домик Счастливца вместе с обитателем попадут под шальной удар, поэтому пытаюсь воззвать к разуму:

– Вы почему деретесь?

Они на меня не смотрят, но Чи, неподвижно застыв, отвечает:

– Он украл наши деньги и оставил меня пропадать в Кампучии.

– Какая интересная у людей жизнь. Я и не знал, что вы были в Кампучии.

Мои попытки завязать разговор кончаются провалом, и сражение продолжается.

– Ты можешь их остановить? – спрашиваю я Джун.

Та качает головой.

Я не в обиде, пусть не вмешивается, вон на диване все еще валяется результат ее деятельности. Фрэн добралась до дальнего угла комнаты, где они с Джули вроде бы заснули.

В битве наблюдается очередное затишье, во время которого китаец по имени В. Питерс (во что мне по-прежнему верится с трудом), говорит, что не бежал от Чи. Китаец утверждает, что Чи собиралась сдать его правительству в обмен на собственную свободу. Чи все отрицает, и схватка возобновляется. От этой жестокости мне уже нехорошо, они орут и вопят, я не знаю, пугают ли они друг друга, но меня, вне всякого сомнения, пугают.

Ну вот – снова стук в дверь. Я надеюсь, что полиция или армия прибыли разобраться с шумом, но вообще-то, если полиция придет и устроит обыск, у меня будут проблемы. Ну, не важно, я рискую жизнью и совершаю прорыв из гостиной в коридор – за дверью стоит мой друг Стейси.

– Ты выздоровел, – ору я.

Судя по последним новостям, Стейси умирал в больнице, – как здорово, что он стоит у меня на пороге.

– Что здесь происходит? – спрашивает он, когда из комнаты раздается особенно пронзительный вопль.

– Не знаю. Какие-то посторонние личности ссорятся у меня в гостиной. Ты когда пошел на поправку?

– Вчера, – отвечает он и рассказывает о своем магическом излечении. – Ты зачем девушку избил?

Жену управляющего зовут Джез. Она клеит обои и слушает радио, на нефтяном промысле в Северном море проходит широкомасштабная забастовка ныряльщиков, Джез уже знает об этом, она с утра слышала несколько выпусков новостей.

Джез самостоятельно клеит обои, это нелегкое занятие, поэтому, когда получается хорошо, Джез радуется, и эта радость слегка компенсирует бедствия.

Она выглядывает в окно и видит девушку на автобусной остановке. Девушкино внимание отвлеклось от ожидания, сейчас она пытается выломать огромную планку из забора.

Зачем она ломает мой забор, думает Джез и идет к двери.

– Вы зачем ломаете забор?

Девушка прерывается.

– Прошу прощения, – говорит она, – я еду к одному человеку, он меня избил, и я хотела бы взять планку вместо оружия.

– А, ну тогда все в порядке. Выламывайте сколько душе угодно планок.

– Спасибо. А почему вы вся в какой-то пасте?

– Я клею обои. В первый раз. Это довольно сложно, знаете ли.

– Я умею клеить обои, это не так сложно, если понимаешь что к чему.

– Может, когда вы разберетесь с этим вашим человеком, вы в благодарность за планку мне поможете?

– Да, – отвечает Памела Паттерсон, – помогу.

На горизонте появляется автобус, и Памела бежит к остановке, сжимая в руках огромную планку.

Откуда Стейси знать о моем нападении на девушку? Может, моими портретами «в розыске» оклеены все столбы в городе? Я не успеваю его расспросить потому что он уходит, заинтригованный шумом.

В комнате сейчас многовато народу: я, Фрэн, Джули, Стейси, Чи, китаец и его телохранитель, и всем нужно место. Сражение ведется в тяжелых условиях. Мы наблюдаем невероятное мастерство. Чи атакует, подняв руки на уровень глаз, китаец уходит по диагонали и, оттесняя Чи, контратакует в ту же секунду.

Похоже, это надолго. У вас в гостиной когда-нибудь дрались незнакомцы? Это не очень приятно, однако приносит некоторое облегчение, потому что все люди, угрожавшие мне в последнее время, собрались в одном месте.

– Может, пора уже завязывать и оставить нас в покое? – кричит Фрэн, на секундочку открыв глаза. Джули одобрительно кивает, хотя слишком уважает своего тренера, чтобы на нее орать.

Воюющие стороны неохотно прерываются. Мы переглядываемся. Внезапно моя квартира превратилась в сборище эксцентричных типов – криминальных авторитетов, торговцев наркотиками, наемных убийц, не знаю, можно ли считать Фрэн и Джули экзотичными, но они довольно необычны. Стейси, полагаю, вполне зауряден.

А я – да я просто герой. Ну, по крайней мере, в собственном воображении. В дверь опять стучат.

Меня больше ничем не удивишь, наверное, это крестный отец нью-йоркской мафии или посол Аргентины заглянули на огонек. Я жду, когда кто-нибудь из собравшейся толпы откроет дверь, я целый день только и делаю, что открываю эту дверь, и каждый раз случается какая-нибудь неприятность, ну, за исключением Стейси, конечно, это замечательно, что он выздоровел, пусть только держит свои шаловливые ручки подальше от моих комиксов. Я замечаю, что Фрэн и Джули беседуют с хомяком, – он, наверное, спрашивает, кто все эти люди и принесли ли ему сегодня печенья.

Никто не собирается открывать дверь, но это не важно: похоже, я ее толком не закрыл, в коридоре раздаются шаги. В дверях появляется лицо.

Ебаный в рот, это Памела Паттерсон.

Она заходит в комнату, лицо у нее злобное, ненавижу злобных людей, хотя в этот раз мог бы и пережить, но в руках у нее огромная планка. Я быстренько соображаю и прячусь за Джун.

– Меня в детстве на голову уронили, – выпаливаю я. Памела приближается, похоже, ей совсем меня не жалко. – Ты лучше держись подальше, у меня серьезные связи!

– Типа кого? – некстати спрашивает Джун.

– Ну, например, тут дальше по улице – Джок и Санни. Вполне серьезные ребята. – Я еще дальше прячусь за Джун. – Ты до сих пор хочешь продать комиксы?

Я замечаю свое отражение в зеркале. Что-то я неважно выгляжу.