Книга Одноразовый кумир - Григорий Константинович Шаргородский

это все совсем не в тему. От нахлынувшего облегчения почему-то стало стыдно. Действительно, какой я, к чертям, Псих, если чуть не обделался от страха?!

Пока мысли метались в голове бильярдными шариками после разбивки, сцена в комнате словно заморозилась. Вот уж от кого мощно веяло энергией разрушения, так это от Иваныча. Конечно, не так сильно, как от малефика, которого мы с ним на пару уморили в его же логове, но присутствующие прониклись, даже не обладая даром оценщика. Не скажу, что все прямо оцепенели, но делать резкие движения явно не хотелось никому. Ну, почти никому. Тот самый Антонио, который должен был поломать мне энное количество костей, отреагировал на резкое изменение обстановки и ощущение угрозы как положено дикому зверю: быстро и агрессивно. Даже опешивший итальянский мафиозо не успел остановить своего подручного. Впрочем, тому удалось сделать всего два шага в направлении Иваныча, и тут звякнуло стекло, качнулась штора, а горло звероподобного палача пробила самая настоящая стрела. Массивная такая, злобная. И мне почему-то кажется, что, будь это даже крупнокалиберная пуля, расплескавшая мозги по стенам и мордам присутствующих в комнате разумных, эффект был бы не таким мощным.

Ценители старого фэнтези сразу же заподозрили бы в этом злодействе какого-нибудь лучника эльфа, но наша городская сказка немножко из другой оперы. Как раз эльфы родного мира Ивановича луками не пользовались уже пару тысяч лет. А вот у орков это оружие что-то вроде популярного национального спорта, как у японцев. Не удивлюсь, если сработал Беня.

– Так о чем это я? – словно прерывавшись не на смертоубийство, а просто задумавшись посреди светского разговора, продолжил Секатор.

Внезапно первыми из присутствующих активизировался итальянец, скорее всего по той причине, что свою речь гоблин вел по-русски, так что мафиози ничего не понимал. Да и гибель Антонио не могла оставить его равнодушным. Впрочем, для Иваныча это не было проблемой: он тут же перешел на другой язык и бросил несколько резких фраз на итальянском. Мафиозо заткнулся на полуслове, оставшись сидеть ровно, и, кажется, даже начал дышать через раз. Жидковат оказался этот суррогат дона Корлеоне.

Происходящее захватило меня, на время заставив забыть, что руки все еще удерживают два бандоса. Резко дернув плечами, я освободился и с удовольствием откинулся на спинку в ожидании классного шоу. Тем временем Иваныч снова перевел взгляд на Пахома и продолжил свою речь по-русски:

– Ладно, твое легкомысленное отношение к моей особе мы обсудим позже, а сейчас давай поговорим о нарушенном договоре. Я ведь не юрист и, когда договаривались, условия мелким шрифтом не выдавал. Все было сказано четко и в лоб. Вы прикрываете нового оценщика от заказов на его голову извне и используете в серых делишках. Серых, Стас! Я предупредил всех вас, что в откровенный криминал макать его не надо: рассержусь. А, ну да, ты же моей злости совершенно не боишься. И Кодекс равновесия тебе тоже побоку.

Пахом сидел выпрямив спину и удерживая так называемый покерфейс, но мой дар обмануть сложно. Нет, я совсем не эмпат, но, если такую ситуацию не сопровождает выброс энергии разрушения, это означает лишь одно: объект наблюдения боится, ну, или серьезно опасается. Создаваемый в моей голове последние месяцы образ всемогущего авторитета пошел трещинами.

– Да, насчет равновесия нехорошо как-то получается, – вдруг сказал гоблин, причем настолько ядовитым и кровожадным тоном, что пробрало даже меня.

В этот раз не было звука разбившегося стекла. Казалось, будто кто-то ударил кувалдой в стену, и через едва уловимый интервал за моей спиной противно чавкнуло, а затем на ковер упало что-то массивное. Тихо матернулся Косарь, но при этом не растерялся и, сделав два шага, встал так, чтобы я находился между ним и стеной, которую только что пробила вторая стрела.

– Вот теперь все справедливо, – с показным весельем квакнул гоблин. – Всем сестрам по серьгам. Так у вас на родине говорят, Стасик?

Обуревавшие меня эмоции сменялись с пугающей скоростью: сначала страх, потом облегчение, затем еще раз облегчение от того, что стрела угробила не моего старого знакомца, а его напарника, хотя сейчас я особо теплых чувств к Косарю не испытывал. А теперь снова заворочались неприятные мысли, что свидетелю такого унижения Пахом точно здоровья не пожелает.

– Что молчишь, Стасик? Не знаешь, что сказать?

Гоблин не только в точности повторил обращенный ко мне вопрос Пахома, но даже спародировал его голос. И все же нужно отдать должное, несмотря на обуревавший его страх, авторитет смог ответить относительно спокойно и даже уверенно:

– У меня не было выбора.

– Нет, Стас, – издевательски хохотнул гоблин, показав мне, насколько ядовитым и мерзким он может быть на самом деле. – Это у Назара не было выбора, потому что у него пока нет ни твоей власти, ни твоей силы. Так что свой выбор ты сделал осознанно и нарушил правила игры. Значит, будет наказание и будет компенсация. Ты должен был знать, чем может закончиться нарушение равновесия.

– Да при чем здесь равновесие!? – вдруг вскинулся преступный авторитет, немного растеряв свою напускную невозмутимость. – Он простой халдей.

Так, ту книжку, которую мне всучили в момент принятия гражданства Женевы и которую я забросил куда-то на дно чемодана, нужно срочно достать и прочитать от корки до корки. Судя по всему, Кодекс равновесия совсем не формальная брошюрка, необязательная к исполнению.

– Я тебе не нянька, Стас, и разжевывать не буду. Поспрашивай правильных людей, и ты все поймешь, – снисходительно бросил гоблин, затем резко повернулся ко мне и спросил: – Назар, ты со мной или у тебя здесь остались какие-то дела?

Я вскочил со стула, как школьник, наконец-то услышавший звонок на перемену, и пошел следом за гоблином. К сожалению, инспектор прав, дел у меня здесь больше не осталось, ни сейчас, ни, что самое печальное, в перспективе. А ведь самые жирные заказы подгонял именно Косарь. Все, конечно, печально, но радовало одно: альтернативный вариант развития событий был бы не просто печальным, а трагическим. Так что, как говорится, грех жаловаться.

Когда мы вышли из дверей двухэтажного особняка, судя по всему расположенного в моей же родной коммуне Ланси, тут же подтвердились предположения насчет личности стрелка. Я увидел только спину удалявшегося в переулок орка с луком в руках и каким-то странным шлемом то ли футуристического, то ли стимпанковского стиля на голове, но особый фасон оркско-ковбойского наряда напарника Секатора ни с чем не спутаешь. Иваныч двинулся следом за Беней, ну а я хвостиком за ним.

Сразу же за поворотом в конце переулка обнаружился летающий магокар инспектора,