Книга Я стану твоим зверем - Катерина Снежинская

— Странно, что ты вернулся.

— Да просто тоска по родным горам замучила, решил навестить, — усмехнулся Барт, поддёргивая брючину. — А тут как раз ты пожаловала, ну я и…

— Не надо… — снова попросила принцесса. И снова шёпотом. Подумала и всё же спросила. — А когда ты обратно отправишься?

— Да уж какое обратно. Если только…

Он глянул на Ренну исподлобья и заканчивать не стал. Хотя обоим было понятно, что сказать хотел: «Если только с тобой» — висело в воздухе, в разморенном стрекоте кузнечиков слышалось.

— Не плачь, — негромко попросил Барт.

— С чего ты… — пробормотала девушка, провела рукой по щеке — и впрямь мокрая. — Я так хочу домой! — выпалила вдруг, сама не зная с чего. Получилось жалобно и очень по-детски, но принцессе на это наплевать было. По-настоящему плевать. — Не хочу больше тут. Проснуться бы…

— Не плачь, — повторил дракон, протянул руку. — На вот, держи.

На широкой, желтоватой от застарелых, как у крестьянина мозолей, лежала куколка: тело из палочки, вместо юбочки цветок полевой гвоздики, голова — бутон одуванчика. И даже локоны есть, из стебля того же одуванчика сделанные, кудрявые от выступившего сока.

Ренна послушно взяла игрушку, сжала в кулаке. И разревелась, утираясь по-простому, манжетой нижней рубашки, на ладонь натянутой. Ну а что делать? Платка-то всё равно нет. Барт сидел напротив, поигрывал ножом, смотрел в землю, глаз не поднимая. Только желваки под острыми, слишком резко очерченными скулами так и ходили.

— Мы как, дальше едем или в Серые Скалы возвращаемся? — спросил, когда слёзы, наконец, всхлипами сменились.

— Возвращаемся, — прогундосила принцесса, злясь и на себя, и на него, и на весь мир. Ренне ещё очень хотелось высморкаться, слезы наглухо нос забили, но платок так и не материализовался. Видимо, драконы ими не пользовались. — Хватит с меня Грани. Всё, что хотела, увидела. И даже больше. Если можно, то я бы предпочла отправиться прямо сегодня, до темноты времени не так мало.

Встать её высочеству удалось не с первого раза — сама не заметила, когда успела ноги отсидеть. Ренна охнула, схватилась за лодыжку, которую судорогой свело. Но Барт и тогда не догадался руки подать. Всё так же сидел, смотрел почти вровень.

— Почему и не сегодня? — сказал непонятно и словно бы о чём-то своём размышляя.

А принцессе подумалось, что Защитникам, даже лучшим из них, даже почти людям, галантными кавалерами никогда не стать. Не дал им Великий Дракон такого таланта.

ГЛАВА 8

Закат отгорел, щедро расплескав по хребтам скал горящее алым золото, да и то успело погаснуть. Зыбкие фиолетовые сумерки съели острые пики, растворили ступенчатые стены чаши долины, и даже арка ворот с подъездной дорожкой растворились в темноте. Потом и вовсе остались лишь высеребренные луной кусты под балконом и смутные силуэты деревьев, а Ренна всё никак уснуть не могла. Пока ехали, ни о чём, кроме прохладной ванны и чистой постели, не думала. Стоило же получить и то, и другое, бессонница явилась: в спальне душно, перина слишком мягкая, подушки, наоборот, жёсткие, да и вообще!

Что «и вообще», её высочество сама не слишком хорошо понимала, но не спалось — хоть тресни. Можно, конечно, позвать служанок, велеть принести какого-нибудь снадобья, вот только лень было. Всё лень: вставать, говорить, даже руку поднимать. Здесь, на балконе, тишина и покой, шезлонг удобный, прохладно. Что ещё для счастья нужно?

Ренне вдруг пришло в голову, что только здесь у неё появилась возможность оставаться одной, дома же всегда кто-то рядом околачивался: Наставники, наперсницы, слуги. Может, потому она к местным горничным даже и не приглядывалась, не говоря уж о том, чтобы имена их узнать. Так они оставались безликими, призрачными и не совсем настоящими — появлялись, когда звала и исчезали в никуда.

Принцесса усмехнулась: о каких только нелепостях не думается ночью! Поставила давным-давно пустой бокал на пол — металл тихонько звякнул о камень.

— Я помешал? — гулко раздалось из-под балкона — точь-в-точь глас из открытой могилы.

— Да чтоб тебе Харсовы твари отодрали! — выпалила принцесса, вскакивая на ноги.

Ответом ей озадаченная тишина стала.

— Благодарю, — пробасил гемнон, ступая в лужицу лунного света, — но предпочитаю женщин. Так, я помешал?

— Простите, — смутилась Ренна, отбрасывая распущенные волосы за спину, — это от неожиданности. И как вы могли помешать, если я не знала о вашем присутствии? Наверное, наоборот, это я… Вы ведь туда шли?

Принцесса неопределённо махнула рукой в сторону темнеющих деревьев.

— Обычно я прихожу туда, куда шёл. Ты же сама хотела, чтоб мы время вместе проводили?

Даже глядя вверх, гемнон умудрялся смотреть исподлобья. На каменной физиономии не следа чувств, какая уж там улыбка. Вот как понять, шутит он или всерьёз говорит. Да и зачем явился тоже не очень ясно.

— Да, но… — её высочество одёрнула халат, волосы за уши заправила, поправила манжету сорочки, кашлянула. А когда поняла, что тянется ещё и нос почесать, положила-таки руки на перила. — Я не ожидала, что вы решите нанести визит сегодня, для ужина уже поздно. Впрочем, это неважно, а я была невежлива, простите.

— Прогуляемся? — бесстрастно предложил гемнон, внимательно выслушав реннен лепет.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Арэн кивнул, будто и сам считал предложение не слишком удачным.

Помолчали.

— Ты пропустила суд Старшей матери, — снова подал голос дракон. — Обычно его назначают на первый день декады. Может, завтра?

— Что завтра? — не слишком уверенно переспросила её высочество.

— Суд проведёшь.

— Какой суд? — уточнила принцесса ещё тише.

— Старшей матери, — по-прежнему скупясь на эмоции, ответил Крылатый.

— А что это? — после немалой паузы поинтересовалась всё же Ренна, чувствуя себя полной и окончательной дурой.

— Суд матери, — плечища Защитника едва заметно шевельнулись. — Ты старшая среди женщин, твоё слово закон.

— Так я ваших законов не знаю.

— Твоё слово — закон, — поднажал гемнон, видимо, полагающий, что ничего не понятного тут нет и быть не может. — Только лучше оденься как все, слишком отличаешься.

— Хорошо, я…

— Тебе не нравятся подарки? — бухнул дракон, ответом супруги явно не интересующийся.

Собственно, он даже смотрел в другую сторону.

— Какие подарки? — вконец растерялась Ренна.

— Мои.

— Я не…

Дослушивать гемнон не стал, просто снова кивнул, отступил и тут же в темноте растворился: был — и нету.

— Просто великолепно! — проворчала принцесса, растирая лоб ладонью. — Проснусь я когда-нибудь или нет?