Книга Кампан (сборник) - игумен Варлаам

Эльза слушала, затаив дыхание.

– И что с ней стало? – из последних сил притворяясь спокойной, спросила она.

– Все думали, что она погибла. И считают так до сих пор… Она действительно выглядела безумной. Но король, когда ему говорили о ней, никогда не приказывал прогнать её прочь. Будто их и в самом деле что-то связывало… Нет, нет, она не погибла… Каким-то чудом она смогла оторвать своё сердце от королевского дворца и ушла странствовать – искать другое Королевство…

– Откуда вы знаете, что она не погибла?

– Каждый год, в ночь перед своим ангелом, она является ко мне. Сияющая, счастливая! Говорит, нашла то Королевство, которое искала. И привела её туда любовь… Будь умницей, – закончила нянька, – не забывай о тех, кто молится о тебе, даже находясь в другом Королевстве!

Эльза всегда знала… знала сердцем, что мать не бросила её, молится о ней, любит её. Когда-нибудь они обязательно встретятся. Там, в другом Королевстве! Они воссоединятся и с королём-принцем, если ей удастся спасти его… Удастся помочь сбросить колдовское заклятие и поручить свою бессмертную душу Богу.

Когда Эльзу по рекомендации бывшей няньки позвали служить во дворец, она приняла это как должное. Она верила, что её предназначение – быть рядом с королём, сделать всё возможное, чтобы расколдовать любимого.

Ей хотелось служить во дворце садовником. Вдоль всех дорожек, по которым ходит король, она посадила бы флоксы и анемоны, розы и гвоздики, бегонии и незабудки, чтобы он вдыхал аромат цветов и её любовь проникала в его сердце.

Вот только отец!.. Эльзе было жалко его, но она верила, что он её поймёт.

– Я ухожу, – набравшись духу, объявила она.

– Во дворец?! – встрепенулся отец.

«Неужели дочь должна повторить судьбу матери? – с ужасом думал он. – Нет! Всё, что угодно, только не это!..» Тяжёлые мысли крутились в его голове, и он долго не находил слов после молчаливого кивка Эльзы.

– Твоя мама была удивительной, – прервал отец долгое раздумье. – Наверное, я не понимал её. И когда она… когда её опалило сильное чувство, когда она горела в огне, я считал это просто безумием, думал, что этот пожар можно загасить холодными словами…

– Но ведь у неё был ты… была я… Неужели её ничто не могло удержать? – В Эльзе боролись два чувства: детская любовь к матери и обида на то, что мать оставила её.

– Я жил своей жизнью и не мог помочь ей. Да и против той силы, что терзала её, все наши человеческие усилия тщетны.

– Эта сила – любовь? И у человека нет другого пути, как только сгореть в её огне?

– Любовь бывает разная. Она может погубить человека, низринуть его в ад. И может вознести на небо. Настоящая любовь должна быть милосердной, терпеливой, жертвенной… Жаль, что я понял это так поздно.

* * *

Эльзу поселили в северном флигеле, в узенькой, как пенал, комнатке, и определили помогать на кухне. Она, хоть и не стала садовником, была рада своему уголку во дворце, где ей никто не мешал думать о короле, молиться и вспоминать их свидания в альпийских лугах.

Когда ей вспоминался какой-нибудь особенно трогательный момент, её чувства разгорались ещё сильнее, возникало непреодолимое желание увидеть короля, сказать слова, которые она говорила ему при встрече или расставании. Это приводило её в смятение. Ведь того принца уже нет, он стал другим. И останется таким на всю жизнь!

Эльза зажигала свечу и опускалась на колени.

Порой она, выйдя из дворца, доходила до любимой опушки, но не находила в своих лугах ничего своего. Отец по-прежнему жил в одиноком домике внизу долины. Он так перестрадал в молодости, потеряв жену, что уход дочери после первого взрыва несогласия принял почти спокойно. Да и что поделаешь? Приглашение в королевский дворец – это, считай, приказ короля, как воспротивишься ему! И уж лучше жить и работать во дворце, чем окончательно потерять голову и погибнуть.

Он видел страдания дочери, но не знал, чем помочь. Начинал рассказывать про свою жизнь в лесу, в уединении… Сочувствовал, что ей теперь приходится постоянно быть на людях, в заботах и беспокойстве.

Эльза разделяла мнение отца.

– Но, – говорила она, – мне необходимо отказаться от своего привычного мира и учиться жить среди людей. Не тех деревенских людей, с которыми я общалась, когда ходила на базар, и которые относились ко мне с теплотой и вниманием, а среди придворных слуг, часто завистливых, лукавых, боящихся потерять своё место. Как трудно жить во дворце, быть рядом с королём, и… – споткнулась она, не договорив про невозможность видеться с ним.

– Любовь бывает разная, – утешал её отец. – Настоящая любовь вытерпит всё.

– Господи! – шептала молодая кухарка поздно ночью в своей комнатке в северном флигеле дворца. – Научи меня любить правильно, по-настоящему… Я не понимаю себя… Помоги мне!..

– Надо потерпеть, – тихо уговаривал её голос старичка, которого она встретила под старым вязом у рынка.

* * *

«Как расколдовать короля? – непрестанно думала Эльза. – Хоть на минутку увидеть бы его прежним принцем!..»

Во дворце говорили, что король стал жестоким, никого не щадит и может безжалостно унизить даже преданного ему человека. Некоторые из приближённых, не имея сил выдержать такое, погибали. Эльзу печалили эти разговоры. Она знала: у короля доброе сердце, его просто кто-то заколдовал.

Когда она думала о силе зла, царящего в мире, то сама незаметно подпадала под его воздействие. Зло представлялось ей таким всемогущим, что не оставалось даже надежды на избавление от него. В душе разрастались тревога и уныние, и наступало настоящее помрачение рассудка. Ей хотелось бежать куда-нибудь отсюда: дворцовые стены давили на неё, а душу, казалось, сжимали тиски.

– Потерпи, – вдруг слышала она голос того старичка, – это говорит в тебе плоть и кровь. Это всё временное, оно рано или поздно умрёт. Перетерпи, и тебе откроется любовь настоящая, вечная. Та, которую даёт Сам Господь.

Странник часто вспоминался Эльзе, и чем чаще вспоминался, тем явственней было его присутствие в её жизни, которое вселяло надежду и придавало сил.

– Господи! Я буду терпеть… Я хочу любить настоящей, вечной любовью… Помоги мне, Господи, помоги!..

Сердце её горело и от истовой молитвы даже испытывало физическую боль. Однако если она просила не о себе, а о короле, молитва всегда приносила облегчение.

Как-то вечером Эльза долго молилась и задремала. Вдруг она опять увидела старичка-странника. Он позвал её идти за ним.

– Я вижу, ты изнемогла… Ты увидишь его и сможешь поговорить с ним. Но тебе нельзя будет переступать порог. Если нарушишь запрет, уйдёшь из дворца и больше никогда не встретишься с королём, – предостерёг старичок.

– Я согласна! Я на всё согласна, – лепетала Эльза, на цыпочках семеня за ним.