Книга Клуб - Такис Вюргер

Шарлотта несла мою спортивную сумку, пока мы шли к залу.

Мы прошли через домик привратников, те подняли вверх большие пальцы, но выражение лиц у них было таким, словно им было все равно. Утром я нашел в своем почтовом ящике открытку, на которой было написано: Забей его до смерти. Удачи. Алекс.

Перед залом начали собираться первые зрители. Бои должны были начаться через два часа. Люди освободили место для прохода, как только увидели мою спортивную сумку. Кто-то что-то выкрикнул, кто-то похлопал меня по плечу.

Мы с Шарлоттой посмотрели друг на друга и кивнули головой, прежде чем я вошел в двери холла. Шарлотта выглядела не такой, как всегда, наверное, из-за боя. Я вдохнул запах ковра в вестибюле, который был опрыскан жидкостью с ароматом лимона. Бои проходили в бывшем помещении старого рынка. На вывеске было написано «Шоу-тайм». Я не знал, где располагалась раздевалка, поэтому пошел в зрительский зал и окинул взглядом пустые пластиковые стулья. Сквозь узкие окна на потолке в зал попадало немного света, остальная же его часть лежала в полумраке. В середине был расположен ринг. Я присел на его край, прислонившись спиной к мату. Я подумал о порезе на руке Шарлотты, закрыл глаза, заснул, сам не поняв почему, и проснулся только тогда, когда включили прожекторы. Позже я заметил, что в некоторых ситуациях, когда других мутит от волнения, я всегда остаюсь спокойным. Я посмотрел на свет и попытался сосчитать лампы, но они были такими яркими, что я каждый раз сбивался, как только доходил до середины балки с прожекторами. Я не был уверен, но думал, что одна из ламп – черная.

Ханс

Кабина оказалась на втором этаже. Боксеры сидели на стульях вдоль стены. Джош смотрел какой-то фильм на своем iPad, Супер-Майк ел «Чоко-попс» из пластиковой чашки. Тренеры бегали туда-сюда, тут и там слышалось: «Всегда держи руки прямо» и «Вы этого ждали, парни».

Переодевшись, я спустился вниз, встал за занавесом и смотрел, как в зале собирается толпа. Занавес, сделанный из красного шелка, мягко касался моей щеки. Зал был полон – около 1300 зрителей, все билеты распроданы. Было тепло, пахло попкорном и пивом. В третьем ряду перед рингом сидел Ангус Фарвэлл. На нем был светло-голубой блейзер. Рядом с ним сидела Шарлотта в черном платье с длинными рукавами, слишком тонком для холодного мартовского дня. Порез на ее руке был скрыт рукавом. На шее я увидел цепочку моей мамы.

Первый бой был за Кембриджем. Тео, легковес, был черным. Он двигался так, словно всю свою жизнь только и делал, что боксировал. На лицах зрителей я прочитал жажду крови. Я никогда так и не смогу понять, почему люди смотрят боксерские поединки.

1:0

Вторым боксером был Супер-Майк. Он вошел под одну из арий Вагнера. Некоторые зрители засмеялись. Когда он проходил сквозь толпу к рингу, я увидел, какой он худой. Он превратил свое тело в своего врага.

Я не знаю, существует ли душа, но если она есть, то думаю, бокс может ее изменить.

– Это Супер-Майк, – выкрикнули парни с трибуны.

В углу ринга он встал на колени на пол и три раза перекрестился. Его лицо было серьезным. Раздался удар гонга, соперник левым ударом сразу повалил Супер-Майка на пол и сломал ему челюсть. Я быстро сделал шаг вперед и вышел из-за занавеса, никто не смотрел в мою сторону. Все смотрели на нашего боксера, который стоял на четвереньках. На его лице не было вообще никакого выражения. Слюна стекала по его подбородку. Рефери считал.

1:1

Супер-Майк, спустившись с ринга, шел прямо на меня. Он остановился передо мной и посмотрел на меня так, словно увидел впервые. Его челюсть безвольно висела.

Жрец положил руку на мое плечо.

– А теперь быстро разогреваться, – сказал он.

Я обмахивался перчатками. Я был в холодном поту. Мне не нравились зрители, которые так громко орали. Пару минут я еще попрыгал на скакалке, рассматривая огнетушитель, висевший на стене. Рядом с ним была надпись «В случае необходимости разбить стекло».

Стив, наш боксер в первом полусреднем весе, проиграл по очкам.

1:2

Я долго думал, какая музыка подойдет для моего выхода, и даже посоветовался с Шарлоттой, но тут же пожалел об этом, потому что она предложила мне какой-то шансон. Я не слушал музыку, совершал пробежки без музыки, боксировал без музыки. Я спросил Жреца, могу ли я выйти в тишине, но он только пожал плечами.

В общем, я вышел на ринг без музыкального сопровождения, не поднимал торжественно руку, а просто выбежал на ринг. Почти никто не хлопал. Было такое ощущение, что меня просто не видели. И это было хорошо. Я пролез сквозь канаты, поклонился рефери и посмотрел своему сопернику прямо в лицо.

Он выглядел как пожилой мужчина. В его паспорте боксера Жрец прочитал, что ему всего девятнадцать лет, но, несмотря на это, у него на голове были залысины. Раздался удар гонга. Динь-динь. Соперник начал разыгрывать комбинацию. Он лучше, он просто лучше, я сразу это чувствую. Один из его первых ударов ломает мне нос. Кровь течет по моему горлу, я ощущаю привкус меди. Интересно, откуда я знаю, какой вкус у меди? Так, сейчас нужно держаться на дистанции. Самое короткое расстояние между двумя точками – это прямая. Удар левой, еще раз левой, потом правой. Шотландец действует слишком быстро.

Перерыв. Жрец кладет мешочек со льдом мне на голову и пытается меня мотивировать. Он втирает мне в лицо полкоробки вазелина и засовывает в нос ватные тампоны. Это останавливает кровь на пару секунд.

Я снова стою в винном погребе интерната, отец Геральд улыбается мне. Делай не то, что ожидает от тебя твой соперник. Он всегда так говорил. У него была такая красивая улыбка. И почему я ему никогда не писал?

Сквозь окна на потолке я вижу ночное небо. Наконец-то гроза.

В следующем раунде я встаю в угол ринга. Мертвая зона – так сказал мне однажды мой первый тренер.

– Выходи из угла.

Без понятия, кто это прорычал, да и наплевать.

Шотландец наносит пару прямых ударов в лицо. Хорошо, пусть устанет. Я прыгаю вперед, хватаю его и швыряю на канаты. Сейчас он находится в углу. Это мой шанс. Он уклоняется, а я все наношу и наношу удары. Сквозь свои перчатки я чувствую его скулы. Я склоняюсь над ним в углу. Цепляйся за мою шею, ты не выйдешь отсюда. Я ощущаю аромат шампуня, которым он мыл свои залысины. Аромат яблок. Я бью его в желудок и по ребрам. Я чувствую жар. Я. Я. Я.

Во время второго перерыва с места то и дело вскакивает главный тренер и машет полотенцем. Я смотрю сквозь канаты. Ангус стоит прямо у ринга и кивает мне головой.

Я никогда еще так не уставал. Я мог бы упасть, и все закончилось бы. Меня настигает удар левой. Шотландец все еще сопротивляется. Я слышу, как сдвигается кость в моем носу. Кажется, что звук исходит из моего черепа. Проходит половина раунда. Шотландец снова стоит у каната. Я атакую сбоку и снизу, вдыхая воздух открытым ртом. При каждом ударе я выкрикиваю из себя весь свой гнев. Когда звучит гонг, я понимаю, что выиграл. Рефери поднимает мою руку вверх. Все закончилось. Никто не отнимет этого у меня. Победа. Я должен быть счастлив.