Книга Уникальный роман - Милорад Павич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этот момент звонит телефон и служащая передает господину Эрлангену просьбу прибыть на этаж леди Хехт. С ним хотят проконсультироваться.
Зеленоглазый господин выходит из своего кабинета и быстрым шагом проходит мимо Алексы. Эрланген настоящий красавец с головой мраморной женской статуи на мускулистом теле. «Dolce&Gabbana» на коже господина, чье имя стоит на табличке, струится за ним божественной волной и вводит Алексу Клозевица в полубессознательное состояние. Но в этом запахе присутствует и что-то еще. Дело в том, что господин Эрланген в своем мужском аромате носит какой-то другой аромат, женский. Алекса с изумлением понимает, что это не «Poison» леди Хехт, которая пригласила господина Эрлангена в свой кабинет «на консультацию» и которая носит его запах поверх собственного. От господина советника, отвечающего за сейфы повышенной надежности, пахнет духами «Dune», то есть запахом какой-то другой женщины.
Алекса Клозевиц выходит, потирая руки. Операция с запахами дала математически точный результат. Леди Хехт проявляет великолепный вкус при выборе любовника. А у господина Эрлангена любовниц больше чем одна. Кроме леди Хехт с ее духами «Poison» есть еще кто-то, кто пользуется духами «Dune».
Перед банком Алекса Клозевиц поднимается на открытый верхний этаж городского автобуса и садится. Подносит к глазам свою руку и впивается взглядом в мизинец. Он сосредоточенно представляет себе боль при отрезании этого пальца. Когда воображаемая боль становится достаточно сильной, он начинает ее перемещать. Перебрасывает боль с мизинца на ухо, потом на колено, на левый глаз, сжимает ее на языке и наконец со всей силой выплевывает ее с языка на улицу, как жевательную резинку.
Потом с облегчением принимается напевать арию из оперы Мусоргского «Борис Годунов».
После спектакля, уставший и расстроенный звучанием голоса, который отдает хрипом и болезнью, хотя со сцены этого не слышно, Матеус Дистели возвращается домой. В квартире вошедшая вместе с ним борзая начинает лаять. Из глубины огромной грудной клетки животного доносятся звуки, похожие на раскаты грома. А затем события развиваются с такой скоростью, с какой, наверное, в период возникновения Земли стремительно сменялись годы.
Прежде чем певцу удается что-то предпринять, борзая нападает на неизвестную персону, которая в полумраке передвигается по комнате. Чтобы защититься от зверя, персона с криком: «Спаси меня! Спаси меня!» – повисает на шее Дистели, и он, чтобы защитить ее, поворачивается к борзой спиной. В его объятиях – красавица грабительница.
В знак благодарности ее синие глаза смотрят на него томно, ее руки, нежно обнимающие его шею, вовлекают его в мягкий поцелуй, верхняя губа горячая, нижняя – холодная, между ними – сладкий язык. Этим поцелуем она как опиум вдыхает в себя запах духов певца «Hugo Boss». Но певцы знают разницу между языком и сопрано, и альта, и баритона, и баса. Поэтому Дистели в этом страстном поцелуе распознает мужской язык тенора.
Он прерывает поцелуй и резким движением срывает с головы грабителя парик. Обнажается обритая мужская голова.
– Черт побери, кто вы такой и что вам нужно в моей квартире?
– Кто я такой? Один из ваших поклонников.
– Так может сказать каждый. Но это не повод грабить мою квартиру.
– Это не ограбление. Выслушайте меня.
И незнакомец начинает, причем великолепно, одну из арий, которую Дистели исполняет в опере как раз в этом сезоне. Причем со всеми особенностями его трактовки Мусоргского. Правда, у неизвестного грабителя не бас, а тенор. Это немного смешно, кроме того, Дистели ревнив к чужому хорошему пению и оно его раздражает. В середине арии он выхватывает у незнакомца женскую сумочку, открывает ее и извлекает оттуда свою золотую табакерку в виде яйца.
– Говорите, не ограбление? А это что?
– Просто я фетишист, – объясняет мужчина, – и мне хотелось иметь какой-нибудь принадлежащий вам предмет. Это первое, что попалось мне под руку. Дайте мне что-нибудь другое, если вам ее жалко. Все равно что. И вовсе не обязательно дорогое…
Борзая тем временем продолжает лаять, а Дистели со словами, что сейчас вызовет полицию, идет к телефону.
– Не надо, прошу вас. Я могу кое-что предложить вам взамен.
– И что же это такое?
– Номер одного телефона.
– Зачем он мне?
– Этот номер дороже золота, и узнать его хотел бы каждый. Это номер телефона торговца будущим. Он может продать вам несколько минут вашего будущего, причем переместив его в ваше настоящее… Почему бы вам не попробовать? А от полиции вам никакого проку не будет, я для них слишком мелкая рыбка, хотя, согласитесь, рыбка вполне ничего себе!
С этими словами незнакомец натягивает черный парик, с чарующей улыбкой диктует Дистели, записывающему на мобильный, обещанный номер и уходит.
Номер звучит так: 0389–430–23001.
Ложу оперы захлестывает волна духов «Addict Dior», за ним появляется и сама мадам Маркезина Андросович-Лемпицка. На ее лице «умная» пудра, которая выравнивает блеск жирных и нежирных участков кожи, на ней платье от «Philosophy». Спектакль вот-вот начнется. Сегодня дают оперу Мусоргского «Борис Годунов». Мадам Лемпицка рассеянно садится, смотрит в программку, читает:
«Драма Пушкина „Борис Годунов“ написана в 1825 году на основе исторических сведений, вычитанных автором у Карамзина и в „Истории Петра Великого“, опубликованной анонимно в Венеции в 1772 году. Тема – XVII век, правление русского царя Бориса Годунова, который пришел к власти, убив малолетнего царевича Димитрия. Самозванец Гришка Отрепьев свергает Годунова, выдав себя за царевича Димитрия, которого Бог якобы спас от рук убийц. Взойдя на российский престол, самозванец женится на ясновельможной пани Марине Мнишек-Сандомирской.
Прочитав драму, русский царь Николай Первый, который после возвращения Пушкина из ссылки взял на себя роль цензора его произведений, предложил автору переработать ее в прозе и спросил, считает ли он ее комедией или трагедией. Поэт не согласился на переработку, и драма была запрещена.
Русский композитор Модест Мусоргский в 1868 году написал по драме Пушкина оперу „Борис Годунов“…»
В этот момент свет гаснет и начинается пролог, где действие происходит на монастырском кладбище. Лемпицка с трепетом ждет появления на сцене своего любовника Дистели, который сегодня вечером поет заглавную партию. Во время спектакля она с тревогой видит, что во время пения он пользуется магическими приемами: тайком целует ноготь своего большого пальца, держится за пуговицу расшитой золотом одежды. Поет он по-итальянски. Она кожей чувствует, как все завидуют Дистели и как ненавидят его коллеги-соперники. Она умеет в нюансах различать цвета всех этих разновидностей ненависти и с ужасом думает о том, что от ненависти, как и от попавшей в туфлю воды, никуда не денешься.
