Книга История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том II. Позднее средневековье до изгнания из Испании (XIII-XV век) - Семен Маркович Дубнов

силу своей религии воздерживаются от взимания роста при ссуде денег[1], тем больше предаются этим делам неверные евреи, которые в короткое время поглощают достояние христианское. Желая защитить христиан от угнетения со стороны евреев, мы соборным решением постановляем: если под каким-либо предлогом евреи вымогают у христиан тяжкие и неумеренные проценты, то им запрещается вести дела с христианами впредь до освобождения последних от непосильного бремени». Церковная власть должна следить за этим, светская должна поддерживать ее. Далее духовенство уже говорит pro domo sua: «Евреев следует принуждать к возмещению церквам десятинного налога и обязательных приношений, которые получались от христианских владельцев домов и прочих имений до перехода (недвижимости) в руки евреев, дабы церковь не терпела имущественного ущерба». Таким образом была узаконена обязанность евреев платить везде десятину в пользу церкви, к чему раньше принуждали их лишь в некоторых местах.

Но главное нововведение 4-го Латеранского собора заключалось в том пункте его антиеврейских канонов, которым для евреев устанавливалась особая форма одежды для отличия их от христиан. Какими-то путями дошло до вождей церкви старое изобретение фанатических мусульманских халифов, которые клеймили отличительными знаками и евреев, и христиан. Воинствующий папа Иннокентий III увлекся примером багдадского халифа Мутавакиля и египетского Хакима и нашел целесообразным метить особым знаком евреев и мусульман в христианских странах. Обе эти группы иноверцев были соединены в новом каноне, формулированном в следующих выражениях: «В некоторых областях иудеи и сарацины отличаются от христиан особой одеждой, но в других усиливается такое смешение, что их (иноверцев) нельзя распознать ни по какому признаку. Отсюда проистекает то, что по ошибке христиане имеют сношения с иудейскими и сарацинскими женщинами, а иудеи и сарацины — с христианскими. Чтобы впредь такие преступные сношения не оправдывались тем, что люди были введены в заблуждение, мы постановляем, чтобы таковые лица обоего пола (из иноверцев) во всех христианских землях всегда отличались в публичных местах особым свойством одежды (qualitate habitus) от прочего населения, тем более что даже по Моисееву закону это самое им (евреям) предписывается».

Папе Иннокентию III один смелый римлянин сказал: «Ты говоришь божественные слова и творишь дьявольские дела». Такое дьявольское дело было скрыто под этими словами соборного решения, принятого по внушению папы. В нарочито смягченных объяснениях нового акта старались замаскировать его жестокую сущность. Как неверно объяснение, будто Моисеев закон установил для евреев особую одежду, так явно выдуман и другой мотив: предупреждение сожительства между евреями и христианами разных полов «по ошибке» (per еггогет). Смешанные браки не допускались законом с обеих сторон, а для незаконного сожительства отличие одежды не могло бы служить препятствием. На самом деле намерения изобретателей наружного отличия шли гораздо дальше: им хотелось вообще обособить евреев в отдельную касту париев и клеймить их как людей, стоящих вне гражданского общества. Встречая такого клейменого человека, всякий ревностный христианин мог либо сторониться его, либо подойти с целью обидеть. Да и на самого еврея такой Каинов знак должен был действовать удручающе, усиливая в нем сознание своей отверженности. Собор 1215 г. установил принцип наружного отличия для иноверцев лишь в общей форме, а способы его применения предоставил будущему законодательству, которое найдет здесь обширное поле для упражнения в издевательстве над евреями. Будут изобретены и «желтый кружок» на верхней одежде, и шапки с рогами, и всякие иные Каиновы знаки для народа, обреченного скитаться по свету.

Кроме того, собор возобновил ряд старых канонов, сопровождая их более выразительной мотивировкой. В траурные дни Страстной недели евреям нельзя показываться на улице, «ибо многие из них в такие дни не стесняются гулять разряженными (вероятно, по случаю обычного совпадения еврейской Пасхи с христианской предпасхальной неделей) и смеются над христианами, несущими траурные знаки в память святейших страданий (Христа)». Нарушители этого постановления должны строго наказываться, «дабы они не осмеливались хулить распятого за нас». Далее, ссылаясь на решения толедских соборов вестготской эпохи, Латеранский собор запрещает назначение евреев на общественные должности; христианин, предоставивший такую должность еврею, подлежит церковному суду, а еврей «с позором» должен быть устранен, с запрещением иметь деловые сношения с христианами до тех пор, пока он не отдаст приобретенные на должности деньги в пользу бедных христиан по усмотрению местного епископа. Характерно по стилю следующее решение Собора: «Некоторые (евреи), добровольно прошедшие через купель святого крещения, как мы слышали, не совсем еще совлекли с себя ветхого человека; придерживаясь остатков прежней обрядности своей, они таким смешением портят красу христианской религии. Поэтому постановляем, чтобы прелаты церквей всячески препятствовали им соблюдать прежние обряды, дабы те, кого добрая воля привела к христианской религии, удерживались в ней силой спасительного принуждения» (salutiferae coactionis). Речь, вероятно, шла о евреях, принявших крещение под угрозой смерти во время погромов, сопровождавших поход против альбигойцев. Применение к таким апостатам «спасительного принуждения» предвещало уже режим инквизиции и будущих аутодафе. Последним актом Собора было одобрение папского декрета о новом крестовом походе на Восток, впоследствии неудавшемся. Собор распорядился, чтобы участники похода были освобождены от уплаты процентов по займам и получили отсрочку в уплате самого капитала, причем евреев-кредиторов следует принуждать к уступчивости, а непокорным запретить деловые сношения с христианами.

Евреи Южной Франции волновались еще перед созывом Собора, будучи осведомлены о намерениях папы Иннокентия. Летописец отмечает, что в 1215 году делегаты еврейских общин из округов Нарбонны и Марселя собрались в Сен-Жилле (Saint Gilles) и обсуждали вопрос, «кому идти в Рим, чтобы расстроить замысел папы в день собрания всех епископов». Поехала ли такая депутация, неизвестно; во всяком случае предотвратить опасность не удалось, и тот же летописец сообщает о введении определенного отличительного знака в следующем 1216 году: «В 4976 году злодейская власть приказала, чтобы все наши соплеменники, начиная с 12-летнего возраста, отмечали себя особым знаком: мужчины — на шляпах, а женщины — на чепцах. И еще обременили их, обязав каждого домовладельца давать местному священнику шесть «пешутов» ежегодно ко времени христианского праздника. В том самом году внезапно умер папа, говоривший дурное о нашем народе». Действительно, вдохновитель соборной конституции 1215 года Иннокентий III умер в следующем году. Посеянное им злое семя давало всходы: южно-французские соборы епископов подтверждали для своих епархий упомянутые римские каноны, указывая способы проведения их в жизни. Областной собор 1227 г. в Нарбонне определил, чтобы евреи носили круглый знак (signum rotae) в виде круглого куска материи, прикрепленного к верхней одежде на груди; каждая еврейская семья должна ежегодно к Пасхе уплачивать священнику данного прихода церковную подать в размере шести динариев (deniers, «пешутим» в еврейской летописи). Предписание