Книга Гоблины в отпуске - Стивен Батлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Бабуль, пожалуйста…
– НЕ-Е-ЕТ!
Погнутая ложка вылетела из мрака и отскочила от моего лба с болезненным ТУМЦ.
– Ай! – воскликнул я.
– Хватит ныть! – прошипела бабуля. – И ДАЙ МНЕ ХАРЧИ!
– Я всё уроню! – Я знал, что это сработает. Волшебные существа ОЧЕНЬ жадные до еды.
Бабуля Отрыжуля заворчала во мраке, щёлкнула покрытыми струпьями пальцами, и внезапно в банках из-под варенья зажглись сотни свечей. Мерцая, из мрака проступила комната, и она сама – моя огромная страшная бабуля, сгорбившаяся в постели, как слюнявый безволосый буйвол.
Выглядела она… как чудовище. Серо-зелёный шкаф в грязной ночной рубашке, с толстыми алыми мухоморами на плечах и голове. Во время очередной вспышки молнии её глаза сверкнули.
– Привет, бабуль! – сказал я, пытаясь не выдать страх. (Не забывай, она размером с медведя и злее, чем йети с мигренью.)
– ЕДУ! – заорала она, потянувшись за тарелкой у меня в руках. – СЕЙЧАС ЖЕ!
Я сделал шаг ближе. В изножье кровати заворочался её ручной репезад Гурп и зарычал на меня. Я терпеть не могу репезадов, но Гурпа – особенно. Это комок репьёв и шипов размером с футбольный мяч, с ножками-сучками и очень острыми зубами. Я уже сбился со счёта, сколько раз меня кусал этот мерзкий куст. Сейчас он только посмотрел на меня жёлтыми глазами, просеменил по одеялу и забился бабуле под руку.
– Гурп, веточка моя, – со смехом проворковала бабуля.
До появления Гурпа мои родители подбирали разных питомцев, чтобы у бабули была компания, но те всё время пропадали. Очень долго мы считали, что она их спугнула и они быстренько сбежали по крыше отеля, пока однажды утром бабуля не отрыгнула большой комок рыжего меха. Откуда нам было знать, что у неё слабость к бутербродам с кошками? Поэтому мама и папа остановились на репезаде. Это единственное существо, слишком колючее, чтобы его прожевать.
– Пожалуйста, бабуля, – сказал я и протянул ей тарелку киша с тараканами. Она яростно выдернула её у меня из рук. Я и моргнуть не успел, как она запрокинула голову и закинула себе в глотку всё, включая тарелку.
– ПИТЬ! – рявкнула она, едва прожевав.
Я вручил ей чай, и она повторила то же самое – залила его себе в огромный рот и отправила кружку следом.
– Объеденище! – довольно вздохнула она.
Закончив облизывать губы и ковыряться в зубах, бабуля снова уставилась на меня. «Быть может, она хочет что-то сказать?» – подумал я и стал ждать. Кто знает, вдруг сегодня она, наконец, скажет «спасибо»?
– Нечего там стоять и пялиться, прыщ, – произнесла она наконец. – Проваливай!
Дважды повторять не пришлось. Я развернулся и рванул было прочь.
Но я же говорил, что в эту минуту дело приняло интересный оборот? Как ты уже мог убедиться, я никогда не вру.
Когда я был уже у двери, бабуля ахнула.
– Пацан! – бабуля практически выплюнула слово мне в затылок.
Я обернулся и увидел, что она сидит в кровати прямо, широко раскрыв глаза цвета меди и шевеля ушами, как будто пытается что-то услышать. Она схватила лежащую возле кровати ржавую слуховую трубку и сунула в ухо.
– Что случилось? – спросил я, видя, как сморщилось от сосредоточенности её лицо.
– Шшш! – прошипела бабуля. – Кажется, я что-то слышала… – Она снова ахнула, выпрыгнула из кровати, уронив слуховую трубку, и протопала к окну. Бабуля может быстро двигаться, когда хочет, но обычно делает это только ради добавки.
– Что? – я подбежал к окну следом за ней. Из-за ярких банок-светильников в окне трудно было разглядеть что-то, кроме наших отражений. – Что ты слышала?
Бабуля не ответила. Она снова щёлкнула пальцами, и все свечи в комнате погасли. Внезапно мир внизу стал видимым. Там, в огнях фонарей, были другие отели и рестораны, выстроившиеся вдоль набережной. Из окна я видел, как волны разбиваются о берег и каждая вспышка молнии делит небо пополам.
– Что ты слышала? – снова спросил я, но бабуля по-прежнему не обращала на меня внимания. Она не сводила глаз с ночного неба над океаном.
– Вот! – вдруг крикнула она и указала на что-то за окном.
Прищурившись, я попытался разглядеть, что это.
– Там, пацан! СМОТРИ!
Ещё одна молния осветила небо, и я, наконец, увидел, на что указывала бабуля. Высоко в небе большой чёрный ворон отчаянно бил крыльями, сражаясь с ветром и дождём. Он взвился вверх и растворился в ночи.
Ещё одна вспышка молнии – и я увидел ворона ближе. У него на спине кто-то сидел! Маленькая сгорбившаяся фигурка пыталась удержаться на нём изо всех сил.
– Что это, бабуля? – удивился я. – Фея?
– Гоблин, – ответила она. – Это почтальон.
От волнения у меня волосы на затылке встали дыбом. Кто послал нам сообщение гоблинской почтой?
– БЫСТРО, ПАЦАН! – рявкнула на меня бабуля. – Он там долго не продержится. Беги, впусти его!
Перепрыгивая через две ступеньки зараз, я мчался на первый этаж:
– Ну же, Фрэнки, скорее! – пыхтел я себе под нос.
Мысли метались у меня в голове всё быстрее. Буря усиливалась. Казалось, картинки из книги «Реальные приключения капитана Киля» ожили. Что, если гоблин-почтальон сдался и улетел?
Должно было произойти что-то по-настоящему интересное, и я не собирался упускать такой шанс. Гоблинская почта доставляла только ПОТРЯСАЮЩИЕ послания.
Я добрался до двери внизу башни и ворвался в неё, не глядя…
– Ой-й!
Я не успел остановиться и врезался в Нэнси, нашу повариху. Она закричала от страха и упала назад, на ковёр, замахав в воздухе ногами. Всеми восемью.
Наверное, стоит пояснить: Нэнси – гигантский паук. Она и правда ОЧЕНЬ большая! Нэнси – последняя представительница вида оркнейский грильяж – работает в отеле с самого открытия.
Если Нэнси встаёт на задние ноги, то касается головой потолка и с лёгкостью дотягивается от плиты через всю кухню до солонки и перечницы. Поэтому еду для множества гостей она готовит со скоростью вихря.
Но не представляй больших и страшных пауков из фильмов ужасов. В Нэнси нет ничего чудовищного. Её трудно испугаться – она говорит с шотландским акцентом, носит очки, фартук в цветочек, пушистые тапочки на четырёх задних ногах и сине-фиолетовую перманентную завивку.
